Книга пяти колец. Том 3 - Константин Александрович Зайцев
Даитенгу открыл глаза, он почувствовал источник безумной ярости и жажды крови которая приближалась к месту его медитации. На его губах мелькнула ухмылка превращая его лицо испещренное шрамами в маску кровожадного демона. Положив руку на железный посох он ждал того кто решил нарушить его медитацию. Полубожественный хранитель клана Ворона был готов к бою как и всегда. Теперь у него есть чемпион и он не имеет права проиграть. Черные крылья его детей вновь будут нести справедливость срединному миру.
От раздающихся звуков он прищурил глаза. Тот кто шел к нему крутил молитвенные барабаны, отдавая честь любимому храму его погибшего побратима и владыки клана Обезьяны.
С каждой секундой ощущение мощи идущего становилось все сильнее. По энергетическому каркасу Даитенгу волнами пробегали ощущения всепоглощающего гнева, тот кто приближался обладал аурой сопоставимой с его собственной. В мыслях Крылатого Отца мелькнуло нетерпение. Он жаждал знать кто решил испытать его мастерство боя.
Украшенные растительным орнаментом двери распахнулись и в проеме показалась женская фигура. В сердце хранителя великого клана Воронов неожиданно возникла резкая боль. Меньше всего он ожидал увидеть перед собой именно ее.
Сине-серые цвета ее платья-доспеха выгодно подчеркивали смуглоту идеальной, кожи. Рукоять цзяня, находящегося в простых ножнах без рисунка, была украшена нефритовым набалдашником.
Глаза цвета расплавленного меда внимательно смотрели ему прямо в лицо, а тонкие длинные пальцы правой руки сжимали ручки двух винных кувшинов. Даитенгу одним движением поднялся на ноги с улыбкой глядя на вошедшую девушку. Прошло уже несколько столетий с тех пор как они виделись в последний раз, а она была все так же молода, прекрасна и смертельно опасна.
— Мать Глубин, — с легкой улыбкой поклонился Даитенгу.
— Крылатый Отец, — слегка дернулся уголок ее рта в мельчайшем намеке на улыбку. — Ты все еще его хранишь? — она кивнула на железный посох который сжимал в левой руке хранитель Воронов.
— Если падет Опора Мира, то Смотрящий сквозь время должен занять его место, — такие старые слова и так больно вновь их повторять.
— Значит ты все еще веришь?
— Всегда. — изуродованное шрамами лицо Даитенгу смотрело на девушку.
— Выпьешь со мной кровавый брат?
— Донгэй, как я могу отказать тебе? — он шагнул вперед и порывисто обнял ее, а она крепко обняла его в ответ.
— Спасибо тебе за веру, — она хотела разлить вино в пиалы, но Ворон лишь покачал головой забирая себе сразу кувшин.
— Отличное вино, но зачем ты тут кровавая сестра? Явно не для того, чтобы выпить с тем кого не видела несколько сотен лет, — отхлебнув прямо из кувшина произнес Даитенгу.
— Когда пропал Сунь Укун, — она сделала большой глоток, покатала во рту вино и проглотив продолжила. — Я отошла от дел. Искала возможность найти его следы. Распрашивала и владык обеих Канцелярий и Хранителей других Царств, но ответ был один он пал. Когда Драконы и их звезда нарушили цикл, я просто не успела вмешаться, а потом восстанавливала численность своих детей, пытаясь спасти то что можно. — Ворон вновь отхлебнул вина и лишь криво ухмыльнулся. — Не скалься, — от девушки повеяло безумной жаждой крови, но через несколько ударов сердца она успокоилась, — Прости, я знаю, что ты потерял куда больше во всей этой войне. Потом я решила, что пусть Империя катится в Бездну.
— Что изменилось если Донгэй пьет со мной вино и как умеет пытается извиниться?
— Я увидела сон. Сунь Укун еще жив и его можно спасти, но для этого Нефритовая империя должна выстоять.
С тихим шелестом цзянь был извлечен из ножен. Взяв его на вытянутые руки Донгэй поклонилась Даитенгу и нараспев произнесла:
— Если Опора мира падет, то Смотрящий сквозь время займет его места и поведет боевую звезду дальше. Разрушитель препятствий, своей мощью и яростью, проложит путь указанный лидером. Даитэнгу, — желтые глаза были наполнены решимостью и яростью, — я подтверждаю древнюю клятву. Смотрящий сквозь время, у тебя теперь есть Разрушитель препятствий.
Они сидели вместе и молчали. Каждый знал, что все только начинается и прольются моря крови и ихора. Но обоих грела такая невесомая и такая прочная связь. Ворон и Акула вместе вернут Нефритовую империю на истинный путь. Или уничтожат…
Глава шестая. Родня
Кольцо из фигур с глухим рычанием медленно сжималось вокруг нас. Человекообразные существа с глазами горящими бледно-зеленым огнем двигались, словно сломанные марионетки. Порыв ветра отогнал небольшое облако закрывающее месяц и мне стало не по себе. Нас окружало около тридцати тварей с ртом полных клыков которыми можно перегрызть руку в пару мгновений.
— Гаки, — едва слышно произнесла Мэйлин и так же тихо выругалась. Ее ноги сместились в боевую стойку, а рука легла на рукоять цзяня.
— Кто? — я не сразу понял, что она сказала, занятый тем, что пытался проанализировать свои ощущения. Больше всего меня смущало то, что голодные духи вокруг меня молчали, а не призывали уничтожить тварей.
— Голодные духи одетые в плоть, — меня словно ударили под дых когда я услышал слова акулы.
Твари остановились и тихо рычали на нас, но при этом не пытаясь напасть. Мертвое тело Шао на моих плечах, куча мертвецов на площади и эти кровожадные чудовищ, от всего этого мои надпочечники вырабатывали адреналин в промышленных масштабах. Мне хотелось напасть наплевав на все, но мозг работал по полной. Не факт, что мы вдвоем сможем прорваться, а бессмысленная гибель в мои планы не входила совершенно.
Звук, ломающихся под ногами костей, раздавшийся за спинами гаки, вывел меня из трансового состояния. К нам приближался еще кто-то и этого кого-то твари явно очень боялись. Цепь существ разорвалась и из тени к нам вышел звероватого вида мужчина в широких белых штанах. Он был настоящим гигантом, ростом наверное метра под два, а его бугрящимся мышцам позавидовали бы даже бойцы постоянно сидящие на стероидах. Его длинные пальцы заканчивались острыми даже на вид когтями.
Наголо выбритая голова и жутковатое ожерелье из черепов на его груди лишь усиливали первое впечатление. Темные глаза без белков внимательно смотрели на нас. Он разглядывал меня и Мэйлин словно неведомых зверей, а сам при этом поглаживал по голове одну из тварей которая ласкалась к нему словно верная псина. От такого зрелища по моему позвоночнику пробежала волна мурашек.
— Как интересно, — голос мужчины обволакивал и успокаивал. Я чувствовал в нем нечто близкое и родное. — Вчерашние детишки разгуливают одни ночью. А ведь в это время столь много желающих полакомиться таким сладким человеческим мясом. — он широко улыбнулся показывая зубы и от его улыбки меня пробрал
