Удача любит смелых (СИ) - Шу Алекс

Мы проснулись ранним утром почти одновременно. Черная мгла ночи уже сменилась хмурым серым рассветом. Ярко-алый диск солнца начал восход, окрашивая посветлевший небосвод бледно-розовым сияньем. Сперва я, потом Гурам ополоснулись, сходили в туалет на заправке. Затем прыгнули в машину и помчались дальше. В одиннадцать часов утра мы уже въезжали в Москву. А ещё через сорок минут «нива» остановилась возле моего подъезда.

— Всё, приехали, — пробурчал борец.

— Бывай, Гурам, — я протянул парню руку. — Спасибо, что с Саней всё организовал. Бог даст, встретимся ещё. Всего доброго.

— Пока, — борцуха крепко пожал мне руку. — И тебе всего доброго.

Родной подъезд привычно встретил меня облупившимися стенами с матерными надписями. Но было кое-что новое — нестерпимая вонь. Её источник обнаружился сразу — большая коричневая куча, наваленная в углу, и наполовину кокетливо прикрытая испачканной бумажкой. Её фундаментальные пирамидальные формы и кокетливые завитушки наводили на мысль об артистической натуре создателя, рожавшего это чудо в муках из глубин своего организма. Или подводили к простому выводу, что некоторые люди на 80 % состоят не из воды, а из дерьма. И не только получаемого в процессе переработки пищи.

«Млять», — скривился я. — «Чую ароматы родного дома. Сразу анекдот на ум приходит. Тот самый, о разговоре двух червяков. Пап, а почему мы живем не в апельсине, яблоке или персике, а в говне? Эх, сынок. Есть такое слово — Родина. Нет, отсюда нужно как можно скорее съезжать. Надо Ашоту сказать, пусть на хорошего маклера выход найдёт. Вопросов возникнуть не должно. Я официально работаю, мать — тоже. Предъявить нам ничего не смогут. Рассмотрим все варианты: обмен с доплатой, аренда, покупка кооператива. Всё что угодно, только в хорошем доме, подальше от подобных гадюшников».

Перспектива ждать лифт, вдыхая тошнотворные миазмы, не прельщала. Я рванул вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. На одном дыхании преодолел несколько пролетов, остановившись перед своей дверью из коричневого дермантина. Он ещё больше порвался, и в некоторых местах гордо торчали пучки ваты.

Два поворота ключа и дверь, послушно открылась. Коммуналка, как и в первый раз, встретила меня перетянутыми веревками в коридоре и очередными трусами, майками, штанами, развешанными на них. Причем, я чуть не влепился лицом в огромные женские панталоны, как паруса, колыхающиеся перед входом. Судя по размерам, Танькины.

Дверь в комнату напротив, открылась. На меня глянули внимательные как у Штирлица глаза Петровны.

Из коридора величаво выплыла Таня. Игриво шевельнув бедром, толкнула меня, притиснув к стенке пудовыми сисями. Ладошка дамочки нежно проехалась по бугорку на ширинке.

— Зайдешь? — толстушка плотоядно облизнула пухлые губки.

— Танюх, я ночь не спал, только приехал, — вяло отбивался я. Но организм меня подло сдал. Бугорок на ширинке моментально увеличился.

Пухлышка победно улыбнулась.

— Ты уверен? — промурлыкала она, увеличив частоту и интенсивность поглаживаний. — У меня там шампанского чуток осталось. И свежие пироги с мясом. Только час назад испекла.

Вторая ручка мадамы залезла под футболку, и аккуратно покалывала меня ноготками, исследуя грудь.

— Знаешь чем соблазнить, — выдохнул я, чувствуя, как громадные сиси елозят по моей груди. Мой дружок уже занял позицию «на старт» указывая точно вверх.

— Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Особенно если он пустой. Всегда обожал твои пирожки, — я многозначительно скользнул взглядом по двум белоснежным полушариям, выглядывающим из-под выреза халатика.

— Я знала, что ты не откажешься, — победно улыбнулась Таня, продолжая тереться об меня всем телом, — Пойдем.

Она развернулась и заметила любопытные глаза Петровны, загадочно мерцающие из щели приоткрытой двери.

— А ты чего смотришь? Третьей хочешь быть? — рявкнула пухлышка, отстранилась от меня, подбоченилась и воинственно уперла руки в боки.

Дверь с грохотом захлопнулась.

— Зачем на бабушку наехала? — мягко попенял я.

— Та достала уже, — фыркнула Таня. — Представляешь, вчера Петровна, меня и мужа начала жизни учить. Что, мол, пора уже детишек заводить. Дошла до того, что начала советовать нам, в каких позах сексом заниматься, чтобы гарантированно забеременеть. Она, это, видите ли, в какой-то медицинской книжке прочитала. Пришлось на неё наорать, чтобы успокоилась. Сейчас подглядывает, а потом когда никого не будет, лекцию прочитает о моей греховной жизни и необходимости покаяться. Совсем умом тронулась старуха.

— Не боишься, что твоему расскажет?

— Не-а, — легкомысленно отмахнулась молодуха, — На это она не способна. Понимает последствия. Ну так что, ты идёшь?

Её рука расстегнула змейку на брюки и залезла в трусы.

— Ого, какой он у тебя, как железо, — улыбнулась она, — Пошли быстрее, я вся горю.

После горячего и бурного секса с Танькой, я пошел отсыпаться. По дороге, уже совсем на «автомате», позвонил Олегу, а потом Ашоту. С первым договорился пересечься на тренировке в зале. Второй пообещал подъехать и встретить нас после её окончания.

Затем завалился на кровать и уснул как убитый. Проснулся через три часа. Матушка ещё не пришла с работы, оставил ей записку, мол, приехал, всё в порядке, вечером буду. Минут пятнадцать поплескался в душе, собрал спортивную форму, взял недавно приобретенные боксерские перчатки, и пошёл на тренировку.

В зале, всё было как обычно. Василий Петрович держал на лапах худенького высокого брюнета лет двадцати. Его помощник Вова боксировал с плотным, коренастым парнем на ринге, увидел меня, приветственно махнул перчаткой. Олег тоже уже пришёл. И в снарядной зоне, лупил сериями по здоровенному боксерскому мешку, еле заметно качающемуся от ударов.

К нему я подошёл сразу же, как только переоделся. Товарищ улыбнулся и протянул перчатку. Я стукнул по ней кулаком.

Олег оглянулся по сторонам, убедился, что до нас никому нет дела, и тихо спросил:

— Как там Саня?

— Нормально. Доктора нашли, к родственникам Ашота перевезли, денег на лекарства и уход дал. Жить будет. Врач говорит, выкарабкается, — ответил я.

Фуххх, — облегченно выдохнул Олег. — Просто гора с плеч свалилась.

— А вы как доехали?

— Без происшествий. Нас двое, решили нигде не останавливаться, ехать к родным Ашота. Сменяли друг друга. Один спит, другой машиной управляет. Утром уже были на месте. Загнали рафик в гараж, потом он меня на своей «шестерке» до дома подбросил.

— Чего стали? — голос тренера заставил нас замолчать. — Вы на тренировку пришли или посплетничать? Олег продолжай работать с мешком. Миша разминайся и ко мне. Побьешь по лапам.

— Хорошо, Василий Петрович, — кивнул я. Минут десять у меня ушло на разминку. Попрыгал, помахал руками, поприседал, размял суставы и связки. Намотал бинты на руки, натянул огромные коричневые боксерские перчатки, больше похожие на подушки.

— Давай, Миша, как всегда начнём с джеба, — предложил тренер, выставляя левую руку.

Бух. Моя перчатка с глухим стуком влепила в самый центр подставленной лапы.

— Неплохо, — кивнул наставник и двинулся вбок, обходя меня слева. — Бей сразу же, как выставлю лапу. На автомате. Старайся не думать и примериваться, а лупить сразу на инстинктах.

Тренер постоянно двигался, уходил влево, назад, шагал вправо, резко шел на меня, постоянно менял дистанцию, выставлял лапу на разной высоте, не позволяя мне застаиваться. Через пару минут по лбу потекли первые капли пота.

— Пойдёт, — кивнул Петрович. — А теперь двоечку. И не забывай о защите.

Я от души пробил левой-правой, ощущая, как дергаются лапы под моими ударами, и сразу же получил ответный тычок в бороду.

— Я же сказал, не забывай о защите, — наполнил тренер. — Зевнул удар, плохо.

Василий Петрович погонял меня ещё пару раундов, заставляя пробивать разные комбинации. Потом отпустил и занялся Олегом.