Елена Горелик - Уроборос
Снова изучающий взгляд. И опять я, не убирая маску сдержанной вежливости, поставила воображаемую «стену». Ты хотел проверить, простая ли перед тобой баба или бездушная тварь, учитель? Увы, я ни то ни другое. Возможно, мне снова удалось тебя удивить, но ты тоже спрятался за маской. Спасибо за урок. Постараюсь хорошенько подготовиться к следующему.
3
Что ж, если я попала сюда с артефактами из родного мира, почему не использовать их хотя бы по непрямому назначению?
Я сама не знала, что у меня за вещь – большой телефон или маленький планшет. Диагональ экрана почти шесть дюймов, китайцы не поскупились. В велопоходе вещь незаменимая: автономный GPS позволяет ориентироваться на местности даже там, где нет доступа к Сети, или за границей, где интернет-роуминг по цене золота. Здесь, понятно, как телефону или интернет-планшету ему копейка цена, «Навител» тоже превратился в бесполезно занятое дисковое пространство. Но диктофон, мобильный «Офис», фотокамера и медиа в моем полном распоряжении. А также две программы-читалки и сотни электронных книг. Полтора гигабайта литературы, целая библиотека. Хорошо, что я таскаю в походы запасную батарею и зарядное устройство с солнечной панелью. Телефона должно надолго хватить.
На секунду я даже мысленно посмеялась. Литературные попаданцы в большинстве случаев «попадали» с кораблями, автомобилями, ящиками оружия или «ПМ» в кармане, на худой конец. Иные даже с целой страной. И обязательно принимались применять означенный ништячный багаж для изменения истории по своему разумению. Что было у меня? Велосипед, рюкзак с походным комплектом велосипедиста и вот этот телефон с зарядкой. Нет, вру: еще кое-какие туристические девайсы, позаимствованные на вещевом складе. Теоретически даже с этим можно было бы начинать менять мир в свою пользу. Ну а практически? Да с такой гирей на шее, как Ира? Опять смешно.
К тому же я уже говорила, что система способна измениться, если готовность к изменению есть внутри нее. А этого я не наблюдаю. Никто ничего не хочет менять. И, если меня не подвело зрение, это следствие власти магов. Они веками с непомерной, какой-то адской жестокостью расправлялись с любым поползновением что-то поменять. Даже с таким невинным, как водяные мельницы. «Да будет утоплен тот, кто строит запруды», – гласит закон. И такой закон там не один. За использование силы ветра вешают, ветряную мельницу тоже не поставишь, так и пользуются примитивными жерновами, которые вращают ослы. Или рабы. Я все думала, как же парусный флот? А никак. Флот чисто гребной и сугубо каботажный. Каналы рыть – нельзя. Болота осушать – нельзя. Разве что лес валить, древесный уголь жечь, железную руду добывать и с железом работать можно, и то только потому, что без оружия даже магам пришлось бы кисло. Выделка тканей. Ну, и драгоценные металлы с камушками, куда ж без того. Причем все это, как в случае с мельницами, в наиболее трудоемком варианте. Да, черт подери, даже колодцы рыть нельзя! Так и таскают воду – ведрами и бочками – от реки или озерца. И ладно, если бы дело касалось только экологически небезопасных проектов. Но ведь казнят за любую не дозволенную законом деятельность! Чтобы написать портрет владетельного мага, живописец обязан иметь в кармане разрешение на этот конкретный заказ. Любительский набросок красивого уголка природы может привести на плаху, где неосторожный лишится рук. Я уже молчу про летописи, они и в нашем мире не отличались объективностью, а здесь и вовсе… И так длилось, если верить Ульсе, даже не веками – тысячелетиями. Тысячи лет из человеческого генофонда целенаправленно и преувеличенно жестоко изымалось то, что Гумилев называл пассионарностью. Отрицательный отбор в итоге привел к тому, что люди уже на уровне инстинкта отвергают любые изменения. Как раз то, чего и добивались маги. Какой «прекрасный новый мир» можно построить на гниющем болоте?
Теоретически – опять же – такие людоедские системы могут гибнуть в войнах. Я не исключала даже такого, более кровавого, варианта. Но, когда подробнее расспросила Ульсу об истории этого княжества – кстати, названия у него действительно нет, как и имени у князя, – то, извините за выражение, просто охренела. Княжество, занимавшее почти весь юг Европы, было единственным государственным образованием на этой параллельной Земле. Видите ли, когда князь с княгиней, тем артефактом и небольшим войском тут объявились, люди еще с каменными топорами за мамонтами бегали. Подчинив себе довольно крупное племенное объединение, они, Кощеи Бессмертные, довольно быстро воспитали первых местных магов и начали переобустраивать все по-своему. Отхватили себе освобождавшуюся из плена ледника Европу, а во всех прочих регионах, пользуясь магическими порталами, методично утюжили местные племена. Те либо вымерли, либо так и остались на уровне каменного века. Не возникло ни Шумера, ни Египта, по Индостану по сей день бродили примитивные охотничьи племена, африканцы и к двадцать первому веку ничем особенным, кроме межплеменных войнушек, не отличились, китайцев тут попросту не возникло, а палеоиндейцев и палеоавстралийцев загеноцидили в ноль еще тогда. Ибо порталы так далеко за океан ставить накладно и лучше перестраховаться заранее. Примерно раз в тысячелетие маги «сканировали» зачищенные земли на предмет новых заселенцев, и если обнаруживалось что-то сложнее обычного родоплеменного образования, организовывался дальний портал, перебрасывались вооруженные железом полки, и производился новый геноцид. Магам сюрпризы были совершенно ни к чему. Они и «своих»-то людей приводили к абсолютной покорности не одно и не два тысячелетия. Что же до земель, граничащих с княжеством, то они у забугорных племен стойко пользовались репутацией проклятых. Зачистки там проводились намного регулярнее, силами пограничной стражи. Вокруг страны образовалась настоящая пустыня – ни души на многие сотни километров, за редким исключением густых и холодных северных лесов. Вот такая геополитика с котятами… Маги убили человеческую культуру даже не на взлете – на старте, внедрив вместо нее готовый шаблон, убогое подобие прежнего мира князя. Итак, вариант «позвать врага» – мимо, хотя армии как военной и политической силы в княжесте уже нет. Погранцы далеко, охрана магов количественно ограничена статусом – не более дюжины рыл на персону, – а дворцовая стража не в счет. На кой князю питательная среда, на которой могут произрасти харизматичные полководцы?.. И не осталось силы, способной уничтожить государство магов. Ну, разве инопланетяне прилетят и наведут тут свой порядок.
Третья теория – изничтожить артефакт, составлявший основу власти магов, – это из разряда «мечтать не запретишь». Никто даже не в курсе, как он выглядит. Большой он или маленький. Где его держат и как охраняют. Пользоваться им может только князь, для прочих магов существуют некие храмы, куда «снисходит благодать». Попросту, куда идет закачка магической энергии, которая потом «растекается» по окрестностям.
Увы. Мир таков, что не о светлом будущем думаешь, а о том, как не утонуть в этом болоте.
Когда я поведала об этом Ирочке, у нее буквально глаза на лоб полезли.
– Пи…ц, – емко и точно сформулировала она. – Нет, это точно не гонево?
– Увы. – Я отставила опустевшую миску. Облизывать ложку не стала, надоевшая до чертиков каша лезла в горло уже с очень большим трудом. – Где-то я читала, что маг – это как вооруженный человек среди безоружных. Искушение властью. На фига работать, когда можно махать мечом, делать морду кирпичом и грабить? Как думаешь, многим по плечу справиться с таким искушением?.. Ага, и я о том же.
– Так это что же получается? – У Ирочки еще оставались какие-то иллюзии, что раз мы попали в страну злых волшебников, то обязательно где-то должны быть добрые. Но мой информационный вброс развеял их, как дым. – Кругом одно мудачье? И… и… что нам делать?
– Для начала – не стать такими, как они.
– А как же тогда все эти книги про добрых магов? Получается, врал даже Толкиен?
– Толкиен писал сказку. В сказке законы реального мира действуют очень избирательно. В реальности у подлеца с магическим даром куда больше шансов на выживание, чем у доброго мага. Подлеца не сдерживает совесть.
– Ага. Вот оно как…
Ирочка, как и я, предпочитала одеваться по моде нашего мира – здешнее серое тряпье ее совершенно не устраивало. Да и насекомые опять же. Заклинанию против клопов и вшей маг не учил, но я уже порылась в его библиотеке. Хоть от этой напасти мы избавились.
– Ну, все, блин, как в жизни. Зачем тогда врать, да еще издаваться, чтобы это вранье другие читали?
– Сказки тоже нужны, – вздохнула я. – Если человек перестает верить в лучшее – видишь, к чему это приводит.
– Так пусть же ж, блин, предупреждают, что это сказки! А то ведь веришь им… а потом… Гадство… – Ирочка зло дернула свой ошейник.
