Наши уже не придут (СИ) - RedDetonator
Дегтярёв сдержанно кивнул.
— Вот это — модель 1916 года, — вытащил Фёдоров из ящика следующую винтовку. — Тут применяется японский патрон, поэтому отдача менее ощутимая, что позволяет вести полноценный автоматический огонь.
— Проверяли уже? — спросил Аркадий.
— Пять тысяч выстрелов, — кивнул Фёдоров. — До февраля этого года обсуждался вопрос о войсковых испытаниях, но, сами знаете. А теперь перейдём к главному образцу.
Он подошёл к ещё не вскрытому ящику, внутри которого лежало пять экземпляров оружия.
— Это ружьё-пулемёт, — извлёк Фёдоров одну единицу. — Магазины свои, под патрон 2,55 линии. В каждом двадцать пять патронов, но есть сложности с пружиной, поэтому больше двадцати лучше не заряжать.
Вот это уже было похоже на тот самый автомат Фёдорова, который Немиров видел в прошлой жизни. Деревянное ложе с рукоятью, характерная ствольная коробка, а также изогнутый магазин с рёбрами жёсткости. Ствол был точно таким же, как на автоматической винтовке — с оребрением для лучшего охлаждения.
— Сколько вы привезли единиц? — уточнил Аркадий.
— Сюда привезли двадцать, — ответил Фёдоров. — Ещё двадцать передали в особую роту 189-го Измаильского пехотного полка. Интересантов в войсках очень много, но производственные мощности у нас очень слабы — мы даже не смогли начать выпуск заказанных в 1916 году девяти тысяч автоматов. Средства не перечислялись, поэтому руководство Сестрорецкого завода было решено ничего не начинать.
— В ближайшем году, — заговорил Аркадий, — вы сможете начать производство именно ружей-пулемётов, если мы разместим заказ с предоплатой? Мы хотим не менее двух тысяч экземпляров.
— Это нужно обсуждать с руководством, — развёл руками генерал. — Я лишь могу подать вашу заявку.
— Если это вас не затруднит, — улыбнулся Аркадий.
Повисла пауза.
— Товарищ подполковник, — обратился к нему Дегтярёв. — Я изучил вашу схему отвода пороховых газов и мне кажется, что на её основе можно сделать отличный пулемёт. Это похоже на пулемёт Льюиса, но идея снятия газовой трубки и даже ствола без лишних инструментов — это то, чего ещё никогда не было.
— А концепцию поворотного затвора с двумя боевыми упорами вы рассмотрели? — уточнил Немиров.
— Рассмотрел, — кивнул Дегтярёв. — Тоже, думаю, можно реализовать, но такое уже было на пулемёте Льюиса. Только в его случае всё портит охлаждающий кожух.
— Если удастся реализовать быстросъёмный ствол, то нужды в охлаждающем кожухе не будет, — произнёс Аркадий. — И я сомневаюсь, что в будущих войнах будет нужна такая скорострельность, которая потребует усиленного охлаждения.
— Ствол можно сделать толще, — сказал на это Василий Алексеевич. — По весу это будет гораздо легче кожуха.
— Но это будет реализовано нескоро, — вмешался в разговор Фёдоров. — Сейчас надо думать о том, что уже есть.
— Меня полностью устраивают ваши ружья-пулемёты, которые я более склонен называть автоматами, — сказал на это Аркадий. — Если сможем договориться с руководством завода, то я хочу оснастить ими свой полк. А если они понравятся генералу Алексееву, то и, в перспективе, всю армию.
Это было временным решением, так как механизм отдачи ствола с коротким ходом, когда речь идёт о ручном оружии, подходит не очень. Пулемёты — сколько угодно. Максим отлично себя чувствует и будет продолжать чувствовать себя точно так же следующую сотню лет, а то и больше. Даже в 2050-е годы он не собирался никуда уходить — в локальных конфликтах использовались реликты времён Великой Отечественной войны.
— Я постараюсь, чтобы ваша заявка точно попала к руководству, — пообещал генерал-майор Фёдоров.
— Но я бы хотел поговорить с вами ещё об одной вещи, — произнёс Аркадий. — Появилась у меня тут одна идея… Вот вы хорошо знаете японский патрон 6,5×50 миллиметров, так?
— Разумеется, — кивнул Фёдоров.
— А что, если обжать его пулю не в родную гильзу, а в гильзу, скажем, патрона 7,62×25 миллиметров? — спросил Аркадий. — Мой интерес вызван тем, что ударники, штурмующие вражеские траншеи, давно уже испытывают острую потребность в автоматическом оружии под пистолетный патрон. Маузеровский патрон выглядит перспективно, но нам бы хотелось чего-то оригинального и убойного. Уменьшение диаметра патрона, при сохранении того же порохового заряда, как я предполагаю, должно хорошо сказаться на скорости пули и, соответственно, на её баллистических характеристиках.
— Так, — задумчиво погладил подбородок генерал-майор.
Идея должна была ему понравиться, ведь это он сам предложил в 1940 году, по итогам Зимней войны. Но тогда это его предложение не приняли, так как уже было слишком поздно. Все видели, к чему всё идёт, поэтому накануне возможной войны было сочтено, что переоснастка патронного завода будет несвоевременна.
— Я обдумывал это и тут меня посетила идея о дальнейшем развитии этого патрона, — продолжил Аркадий. — Идея эта заключается в том, чтобы разработать стреловидную пулю калибром 3 миллиметра…
— Стреловидную пулю? — удивился Владимир Григорьевич.
— Сейчас покажу… — Аркадий сходил к своему письменному столу и вытащил из выдвижного ящика свои записи. — Вот так она должна выглядеть…
Он показал схему перспективной пули. Она имела длину тридцать миллиметров, что было на 2 миллиметра длиннее, чем 7,62-миллиметровая пуля для АКМ и на 3 миллиметра короче, чем 7,62-миллиметровая пуля для Мосинки.
— Как видите, здесь есть пыж, который герметизирует порох, — объяснял Немиров. — Вот это оперение нужно для стабилизации пули в полёте, что должно обеспечить высокую настильность.
— В 25-миллиметровой длины гильзу поместить патрон длиной в 30 миллиметров? — спросил Фёдоров. — И какое назначение будет у этой пули?
— Да, пуля будет слегка выпирать из гильзы и большей частью быть утопленной в порохе, — кивнул Аркадий. — Назначение — средство для борьбы с лёгкими броневиками и живой силой противника.
— Три миллиметра… — задумчиво произнёс генерал-майор. — А убойность у неё за счёт чего?
— Оперение послужит дополнительным поражающим элементом, — ответил Аркадий. — А если речь о поражении бронетехники, то оперение, после преодоления брони, будет безнадёжно утрачено, поэтому стреловидная пуля не будет больше стабилизироваться. И в таком случае повреждения обеспечатся произвольным вращением пули в теле противника.
Всё это он брал не из пустого места — в одной из своих книг он описывал принятие такого патрона на вооружение РККА в 40-е годы. Но в 40-е годы это была антинаучная фантастика, так как никто бы, будучи в своём уме, не стал переоснащать действующий патронный завод под новый тип патрона. А вот сейчас, когда на дворе 1917 год…
Такую 3-миллиметровую стреловидную пулю реально разработали в 1973 году, в инициативном порядке, конструкторы Завода имени В. А. Дегтярёва, под автомат ППС-73, являющийся модернизацией легендарного ППС-43.
На заводских испытаниях была достигнута начальная скорость 920 метров в секунду, а дальность прямого выстрела — 485 метров. Но главное тут даже не эти впечатляющие, если помнить, что речь о пистолетном патроне, характеристики, а то, что такая пуля очень медленно теряла кинетическую энергию.
Если при вылете из ствола кинетическая энергия составляла 600 Джоулей, то на стометровой дистанции она составляла 500 Джоулей, тогда как обычная пуля 7,62×25 мм теряла половину своей энергии, то есть с 690 Джоулей падала до 343 Джоулей. На трёхстах метрах энергия стреловидной пули падала до 334 Джоулей, а энергия обычной пули 7,62×25 мм падала до 186 Джоулей.
Чтобы убить человека, достаточно энергии в 80 Джоулей, а тут даже на дистанции в 100 метров сохраняется 500 джоулей.
А ещё Аркадий вспомнил, что на дистанции до 280 метров, оперённая пуля сохраняла возможность разрывать внутренние органы жертвы гидродинамическим ударом, чего обычная пуля 7,62×25 мм не умеет изначально.
Но подробных цифр Немиров конструкторам привести не мог, так как это было бы слишком подозрительно. Они сами должны испытать патрон и понять, что получили в руки нечестное преимущество.
