Национальность – одессит - Александр Васильевич Чернобровкин
— Вы практик, у вас это хорошо получается. В экспедиции мне очень не хватало ваших организаторских способностей, — похвалил он и предложил: — Почему бы вам не написать статью об этих месторождениях и в конце добавить, как именно добываете их? Я дам вам прошлогодние материалы.
— Давайте попробую, — пришлось мне согласиться, хотя особого желания не было.
Мне хватало работы в химической лаборатории на заводе, где пытался получить пластик, не такой горючий, как целлулоид. Теперь у меня в штате два лаборанта — студенты химического отделения, решившие поработать год, чтобы накопить на дальнейшую учебу в университете, что сейчас в порядке вещей среди малоимущих. Я пообещал, что в качестве премии завод оплатит им все предметы за следующий учебный год. На самом деле оплачу я, но им знать это не обязательно. Теперь мне не надо самому проводить сотни опытов. Я давал лаборантам задание, что, с чем и в каких дозировках смешивать, а потом просматривал результаты. Если было что-нибудь интересное, проверял сам.
Вдобавок пописывал критические статьи для «Одесских новостей». Поскольку Русский театр еще не восстановили после пожара, хотя работы шли полным ходом, переключился на литературу. Прочитаю какую-нибудь графоманию, а уровень ее зашкаливал, как повторится в девяностые этого века — накалякаю на нее пасквиль. Издатели поняли, что плохой рекламы не бывает, или есть, или нет, поэтому отстегивали газете за подобные статьи и присылали бесплатные экземпляры, а та давала их мне и, может, еще какому-нибудь критику и делилась деньгами, увеличив гонорар почти вдвое. Я еще подумал, что, если бы был малоимущим студентом, мог бы за счет газетных публикаций оплачивать учебу и жить скромненько.
Но самым доходным способом убивать свободное от учебы время была логистика — управление речными грузовыми перевозками. На Одессу груз был всегда. Если не накопилось достаточного количества фосфоритов и пирита, грузились в Могилеве-Днестровском зерном для купца первой гильдии Бабкина, благо урожай уже собрали и засыпали в элеваторы. Более того, однажды приехав в порт к приходу своих судов, с удивлением обнаружил, что с них выгружаются пассажиры, причем не только с ручной кладью. Оказалось, что экипаж имел нехилую подработку. Сделал капитану Сватову втык, предупредив, что еще раз попадется — лишится хорошей работы и получит черную метку, но, понимая, что соблазн слишком велик, договорился, что будут отдавать мне половину денег с попутных пассажиров и грузов не больше десяти пудов. Во избежание махинаций пассажирам выдавались квитанции, которые надо было хранить до выхода с территории порта, чтобы я мог сделать выборочную проверку. Иногда приезжаю и останавливаю «попутных» перед тем, как зайду на «Альбатрос» за деньгами и для отдачи распоряжений. Пока без замечаний.
Зато до того, как набрал постоянных клиентов, грузы на днестровские порты надо было искать. Иногда помогал компаньон, которому надо было перевезти товары в Бендеры, Тирасполь или Могилев, где у него были конторы. Случалось это не так часто, как мне хотелось бы, да и партии были небольшие. Я дал рекламу в газете «Одесские новости», оплатив ее из гонорара, и в порту развесил объявления. Пока билбордов нет, но есть щиты для объявлений на служебных зданиях и люди, готовые заработать, расклеив на них листовки. Недостатком этого метода было то, что у меня нет офиса в порту (зачем он мне⁈), приходилось указывать домашний номер телефона. Несмотря на то, что требовал звонить по будням с трех часов до семи пополудни, беспокоили меня в самое неожиданное время. Слава богу, появилось небольшая очередь из клиентов, нужда в рекламе пропала, беспокоить перестали.
114
Телефон зазвонил в начале восьмого вечера. Я работал над статьей о результатах прошлогодней геологической экспедиции в Северную Бессарабию и способах разработки найденных там месторождений. Профессор Ласкарев дал мне почитать две диссертации, на похожие темы: докторскую о геологическом строении одного из районов на Урале и магистерскую о промышленной разработке месторождения малахита. Благодаря им, понял, как придать наукообразность своей статье.
Я решил, что звонит очередной грузоотправитель, невнимательно прочитавший мое давнишние объявление и довольно холодно произнес в трубку:
— Алло.
— Привет! Это Игнат!
— Привет, корнет! — шутливо срифмовал я.
— Приглашаю тебя поужинать в ресторане «Бристоля», — радостным голосом сказал он. — Приходи со своей девушкой, а я со своей…
— Мы с ней расстались. Она замуж вышла, — сообщил я.
— За кого? — удивленно спросил Игнат Картузов.
— Понятия не имею, кто этот неудачник, — честно признался я.
— Так уж и неудачник⁈ — не поверил он. — Ладно, приезжай один. Жду в восемь.
Ждать пришлось мне. Игнат Картузов и Клара Пфефель опоздали на четверть часа. Дама держалась уверенно, плечи не сжимала. Под руку с таким видным парнем-офицером у девушки не может быть недостатков. Метрдотель, предупрежденный мной, сразу показал им, к какому столику идти.
— Извини, немного задержался… — начал было оправдываться корнет.
— Это по неопытности. Если хочешь куда-то попасть вовремя, надо говорить даме, что встреча назначена на полчаса раньше, — посоветовал я.
— Запомню! — весело согласился он и первым делом распорядился, чтобы официант приготовил бутылку полусладкого шампанского.
— Что отмечаем? — поинтересовался я, угадав ответ по счастливому лицу Клары — и промахнулся.
— Задержание большой партии контрабанды и премию в двести восемьдесят семь рублей! — победным тоном доложил корнет. — Начальник Одесского управления полковник Безсонов перед строем похвалил меня, привел в пример другим и пообещал, что следующий чин получу за отличие на год раньше!
Мы сделали заказ, и Игнат Картузов рассказал, как он заработал «плюшки»:
— Как ты посоветовал, я договорился с филером из полиции, чтобы последил за моими. Он и нашел одного, которому приплачивал чаеторговец Тейтельбойм. Проследили за ними и в начале августа ночью взяли шаланду в районе четвертой станции Большого Фонтана с двадцатью большими ящиками по пуду индийского цветочного чая в каждом. Заодно сделали обыск на его складе и обнаружили еще шесть ящиков, не прошедших через таможню. Товар конфисковали, продали. Тейтельбойм попался во второй раз, к тому же не имел свидетельств на зарубежную и оптовую торговлю, поэтому был оштрафован на полторы тысячи рублей и выселен из приграничной зоны. Вообще-то ему грозило лет пять каторги. Наверное, с судьей договорился.
В Российской империи пошлины на чай — один из главных источников дохода казны. За дешевые сорта надо заплатить по одиннадцать с половиной рублей с пуда, за дорогие — тридцать один с половиной. Контрабандисты закупали его в Румынии или Болгарии, перепаковывали в большие ящики, чтобы были похожи на другой товар, и переправляли тайно в Россию.
Клара Пфефель, наверное, слышала эту историю раз пять, если не больше,
