Хозяйка дома Чантервиль
— Гарри! — одёрнула я его.
Потом вздохнула, сдавила переносицу, понимая, что прибавлю Тёрнеру новых забот…
А с другой стороны – он лицо служебное, вот пусть и помогает попавшим в трудную ситуацию несчастным детям и одному дракону, точнее драконице.
— Давай сделаем так, — заговорила я. — Сначала я куплю тебе одежду, а то мне не нравится, что ты в одних штанах. Совсем непрезентабельный вид у такого симпатичного мальчика.
На Маркише и правда, не было ни рубашки, ни обуви. Только грязные и заношенные до дыр, больше похожие на убитую в ноль половую тряпку, брюки.
— Потом покормлю тебя в одном кафе, где мне понравилась еда и обслуживание. Купим еды и одежды, какой скажешь всей твоей компании, и отправимся к вам домой знакомиться.
— А что потом? — спросил он. — Вдруг вы меня обмануть хотите? Вдруг, никакой работы не предложите, а просто заманиваете, чтобы потом с нами что-то сделать?
В его глазах промелькнула тень ужаса. Детское лицо ожесточилось, и он снова ощетинился.
— В смысле что-то сделать? — опешила я от его мыслей.
Он набычился, и явно не собирался верить в мои добрые намерения.
— Не надо мне ничего. И сестре с друзьями ничего не надо. Я хочу уйти.
Гарри вздохнул и посмотрел на меня понимающе.
— Знаю, что не сможешь потом нормально жить, если не поможешь, — сказал он.
— Да.
Потом сказала Маркишу.
— Если клятву дам, что не имею дурных намерений в отношении тебя, твоей сестры, друзей и драконицы, — поверишь?
— А вы какой маг?
— Она хуже, чем маг, — засмеялся Гарри и сверкнул глазами, обращаясь к мальчишке. — Оливия Чантервиль – ведьма!
Что ж, клятву я дала. Не скажу, что мальчишка тут же полностью мне доверил свою судьбу, но купить ему и его окружению одежду, позволил.
Когда мы пришли в то самое кафе, где мне очень понравилось, он ел так, будто с самого рождения не попадало ни единой крошки в рот.
К слову о кафе.
— Гарри, ты смотри-ка, а они, кажется, процветают, — заметила я некоторые изменения.
— Ещё бы, — улыбнулся череп. — Ты же им удачи пожелала.
* * *
Дети, которые живут на улице – другие.
Они не знают по именам власть имущих. Им неизвестны значения многих слов. Они не образованны, но они совсем не глупы. Их учит всему улица.
Они – изгои, чужие и люди стараются не замечать их.
У этих детей другая мораль и им приходится выживать самим, любыми способами.
— Это наш дом. Я сам нашёл это место и отвоевал у других, — гордо проговорил Маркиш, впуская меня и Гарри в подвал заброшенного, практически развалившегося до фундамента дома.
Сам дом находился в таком районе города, который предпочитают не замечать власти. Словно город в городе – только пугающий, грязный, вонючий…
Дверь в подвал завешена ржавой сеткой.
В подвале мерцает слабый светильник.
За импровизированным столом на каких-то мешках сидят дети.
Господи! Это ведь реально дети, не подростки. Двум девочкам не больше пяти-шести лет. А мальчишки – ровесники Маркиша или помладше.
Они как зверята, тут же повели носами, учуяв запах еды, которую мы несли в бумажных пакетах.
— Ох, мать… — прошептал Гарри. — В этом месте сразу умирает всякая надежда…
— Маркиш… — заговорили ребята. — Кто это?..
— Что ты натворил?
— Кого привёл к нам?
— Она ведьма, — авторитетно сказал Маркиш. — Она за нас. В детдом не вернёт. Работу нам дать хочет и платить пообещала.
— И кажется мне, ещё и дом придётся им дать, — мрачно сказал Гарри.
— У нас много комнат, — вздохнула я.
— Тёрнер так «обрадуется», — горько усмехнулся фамильяр. — Особенно вон той драконице…
В углу, на груде тряпья и ещё какого-то хлама, лежала пушистая угольно-чёрная карликовая драконица. И по тому, как она часто-часто дышала – она действительно, была больна или ранена.
* * *
Джон Тёрнер
— Джон, я серьёзно, — причитал Перри, — ты слишком много взваливаешь на себя… Возишься с проблемами этой иномирянки, будто у нас своих проблем нет! Тебе, вон, королевской семье нужно помочь, а не детей пожирателей спасать и бежать по первому зову Оливии.
