Мажор (СИ) - Трифоев Александр Владимирович Иван

- Матерь божья! - воскликнула мадам Талаканова по-русски, - удивлённо повернула голову в сторону нового «идола мужской красоты». Глаза её засверкали. Грудь приподнялась под обтягивающем платьем. Щеки налились румянцем. - Неужели это возможно?

- Конечно, возможно! – залётный ловелас взял руку женщины и поцеловал её. – Двадцать тысяч, mon cherМари и медведь будет петь лично для вас.

- Господи, - она обратилась к онемевшим офицерам. - Дайте же ему денег! Я ни разу не слышала, как поют медведи. Да ещё под гитару.

Господа офицеры переглянулись друг с другом, вздохнули и нехотя начали собирать необходимую сумму.

Вселенец поставил стул рядом с сидящим на четвереньках зверем. Сел. Посмотрел в зал, где застыли зрители, все до единого с открытыми ртами. Громко обратился к косолапому напарнику. – Определимся сразу: Я пою куплет. Ты припев. Тебе! Понятно? Я – куплет. Ты – припев.

В ответ, к удивлению публики, медведь приподнялся и махнул головой.

- Тогда начали, - зазвучал гитарный перебор…

В сон мне - жёлтые огни,

И хриплю во сне я:

«Повремени, повремени —

Утро мудренее!»

Но и утром всё не так —

Нет того веселья:

Или куришь натощак,

Или пьёшь с похмелья.

Эх, раз… а-а-а…- заревел медведь, продолжая припев.

Да ещё… а-а-а-а…

Да ещё много, много, много, много…. а-а-а-а-а-а-а-а… (Длинный проигрыш с рёвом медведя).

Да ещё… а-а…

Или пьёшь с похмель… а-а-а… (Недовольно пел – всё же медведь. Видно, не любит пить, с похмелья!).

(В. Высоцкий «Эх раз, ещё раз»).

Прелюдия 5.

Груженые скарбом подводы, длинными, колючими, шипастыми змеями, втягивались с двух сторон во внутренний двор усадьбы, где всё гремело, двигалось, кричало, стучало, ругалось и посылало к «такой-то» матери.

Крепостная актриса Глафира Суконникова широко раскрытыми глазами смотрела на безумство происходящее вокруг. - Солдаты, солдаты, солдаты – она никогда не видела сразу столько военных. Они, словно огромные, безумные муравьи, перемещались по внутреннему двору. Что-то носили, катили, сгружали, толкали, перемещали. Беспокойство добавляли ржущие лошади, повозки, озлобленные крестьяне.

- Боже! - она со страхом посмотрела на дядьку Степана, который управлял подводой. – Это, что? Война?

За последние полгода крепостной театр поменял четырёх собственников. Скатываясь вниз по «социальной лестнице» всё ниже и ниже: Петербург – Москва – Коломна. И вот сейчас какое-то Вардеево. Какой-то безумный князь.

- Господи, сколько же солдат?! - прошептала она и тут увидела массивную трубу на колёсах, втаскиваемую шестью лошадьми запряжённых цугом сквозь ворота. За ней следующая восьмёрка протаскивала ещё более страшного мутанта. - Дядя Степан, а это, что за чудовища? - обратилась она к вознице.

Бывалый мужик завис на несколько минут рассматривая уродцев. - Матерь божья, - он перекрестился и удивленно посмотрел на юную актрису. - Это... Это... пушки.

- Пушки? - девчушка прижала руки к лицу. - Ой, божечки святы! Дядя Степан, страшно-то как. Зачем этому извергу пушки? Какой же он, наверное, страшный, неприятный и кривоногий! Может убежим от него? Погляди, во что превратил имение. Не представляю, что он сделает с нашим театром?

Глава 5.

«Родной Отец» полка шёл перед выстроенным строем своих новоявленных «детей» и рассматривал их с большим интересом. Маленькие, плюгавенькие, неказистые, исхудавшие, в шито-перешитой униформе. Остановился перед невысоким, седовласым, с большими седыми усами солдатом. Смерил его невидимой линейкой. Пересчитал со старославянских саженей, локтей, вершков на обычные сантиметры. Сделал выводы - старичок едва доставал до плеча.

- Как зовут тебя блаженный, - решил с ёрничать подполковник.

- Лядовой канониль Плохол Гломов, - неожиданно громко ответил недоросль. Открывая рот без половины зубов.

- И сколько же тебе лет, лядовой канониль?

- Солок два, ваше высокоблаголо-ди-е.

- Что? – вселенец повернул голову в сторону шедшего за ним капитана Игнатова, показывая ему возмущенным взглядом на вопиющее безобразие, творящееся в полку... «Сорок два! Это, как? Солдату! Мать его за ногу! Солдату!!! Сорок два года!».

Он окинул строй и громко крикнул. - Быстро подняли руки кому исполнилось больше сорока?

Чуть ли не две трети присутствующих неуверенно потянули руки вверх.

Разъярённый князь, снова повернулся к Игнатову, приблизился вплотную, наклонил лицо и зашипел. – Капитан, я не понял??? Солдаты мои, где? Я с кем воевать буду? С инвалидами, пенсионерами, больными, ущербными калеками. Они же после первого марш-броска «лапти склеят»?

- Ваше высокоблагородие, - начал оправдываться капитан. - Бригаду комплектовали с остатков трех полков. Комплектованием бригады занимался бывший командир - полковник Александр Юрьевич Фогель. Как, кто, почему к нему направили этих людей. Я сказать не могу. Служить приходиться с теми, кто уже есть.

- Ты сейчас пошутил?

- Никак нет, ваше сиятельство.

- Мне всё понятно! – вселенец недовольно закусил губу. Поморщился. – Распускай народ и быстро за мной в штаб.

…..

- Капитан! – подполковник коршуном навис над Игнатовым. – Слушай приказ номер два. У нас недокомплект бригады почти сорок пять процентов? И рекрутов до сих пор, нет – верно?

- Так точно.

- Замечательно, - князь потёр руки. - С каждой роты выбираешь по два офицера и восемь солдат. Формируете восемь команд по пять человек. Берёте деньги. Много денег. Я дам достаточно. Совершаете круиз по нелегальным крестьянским рынкам крупных городов. И чтобы через месяц! Ты, слышишь меня? Через месяц! У меня в строю стояло две сотни молодых, здоровенных лбов, призывного возраста, ростом не ниже 190 сантиметров. Тебе, всё ясно… капитан.

- Так точно, ваше высокоблагородие.

- Отлично, - выдохнули и начали снимать перчатки. Завалились на стул. Достали толстенную пачку ассигнаций. - Давай, быстро определяй, кто поедет из офицеров и направляй по одному ко мне на разговор.

…..

- Эх, господин подполковник, поработали на славу… - вселенец сладко потянулся, после того как отпустил после «собеседования» последнего офицера. Расправил плечи. Размял пальцы. Даже хотел пару раз присесть. – Надо передохнуть. Собраться силами. Пообедать. Интересно, что сегодня на обед в усадьбе?

Он выглянул за дверь и обомлел. Коридор был переполнен народом.

- Что происходит? – с удивлением выдали княжеские уста. – Люди, вы, вообще? Кто?

- Просители, ваше сиятельство, - с поклоном ответил крупный седовласый мужчина, стоявший первым у двери. – У каждого своя просьбишка. Порешать бы.

«Э не, так не пойдет!» - недовольно зашевелились благородные мысли в княжеской голове. – «Не царское дело заниматься просьбами простых людей! Я тут до утро прокопаюсь. Мне, что? Заняться нечем?».

- Афанасий, - заревел князь.

- Да, ваше высокоблагородие, - из толпы появился денщик.

- Быстро, найди управляющего имением и бегом его ко мне.

- Слушаюсь, - Афонька крикнул на бегу, ныряя в толпу.

- Я, управляющий, - мужчина подбоченился. – Не надо меня искать.

- А! Раз ты здесь. Заходи.

- Горелов Семён Ильич, - склонив голову, начал говорить седовласый. – Ваше сиятельство, имение теперь ваше. Хотел уточнить ряд вопросов касаемо…

- Присядь-ка, Семён Ильич, - челобитчика насильно усадили за стол. – Сперва скажу я. Точнее покажу. - Перед Гореловым развернули большой холст, на котором была красочно нарисована схема военного городка. – Смотри внимательно, подмечай особенности, минут пять – десять. Потом, скажешь, что думаешь?