Черный Маг Императора 12 - Александр Герда
Я подошел поближе к дубу, который при виде нас начал покачивать ветвями, и погладил его ствол. В ответ несколько его веток опустились вниз и легли мне на плечи.
— Борис, ты видел, кто это сделал? — спросил я у конструкта.
Тот в ответ лишь покачал головой и показал рукой в сторону основного корпуса.
— Парк барарум… Горки бум-бам…
Очевидно, он хотел сказать, что был в школьном парке и устраивал горку для первокурсников. Новое развлечение, которое он же сам и придумал. Он брал по одному ученику в каждую металлическую руку и начинал вращать ими как лопастями мельницы. У меня особого желания пробовать не было, но судя по их восторженным воплям, наверное, было весело.
— Обычно по выходным Борис отдыхает от учеников и старается ни с кем не общаться, кроме друзей, — сказал Нарышкин.
— Значит его могли отвлечь, — предположил я. — Как ни крути, а Борис никого прогонять не будет. Вполне может быть, что его увели подальше от Бродяги, чтобы он не смог его защитить.
— Будем выяснять кто из учеников отвлек конструкта и кто его об этом попросил? — задумчиво спросил княжич.
— Больно надо, — поморщился я и почувстовал, как кора под моей рукой вдруг потеплела. — Какая разница кто кого просил и что за это дал? И так ясно чья эта работа… Ты говорил Лизуновы специализируются на стихии земли? Для них сделать такое с Бродягой — пара пустяков.
В этот момент пошел дождь. Пока еще мелкий, но все равно неприятный. Холодный осенний дождь — не самая лучшая штука.
— Почему не на занятиях? — вдруг услышали мы, и я даже вздрогнул от неожиданности.
Роман Артемович Громов собственной персоной. Давненько я его не видел. С прошлого учебного года, если быть точным. Как он постоянно умудрялся незаметно подбираться, ума не приложу. У него видимо какая-то способность имеется, которая с тихим шагом связана.
— Нарышкин, бегом в класс, — скомандовал мастер темных классов, не дожидаясь нашего ответа.
Лешка похлопал меня по плечу и ушел. Точнее убежал, потому что дождь вдруг припустил чуть сильнее. Под таким не погуляешь.
— Бум-бам! Громов барарум! — сказал конструкт.
— Привет, Борис, — махнул ему рукой Роман Артемович и не спеша подошел ко мне.
Бродяга опустил еще несколько веток вниз, стараясь закрыть нас от дождя и это ему вполне удалось. На нас не попадало практически ни капли.
— Здравствуйте, Роман Артемович, — поздоровался я. — А злые языки говорили, что вы теперь в «Тирличе» преподаете… Будто видели вас там… Так и знал, что брехня…
— Не совсем брехня. Я там был в небольшой командировке, — ответил он и погладил кору. — Твой дуб?
— Угу.
— Кто это сделал, знаешь? — спросил Громов и строго посмотрел на меня своим единственным глазом.
— Понятия не имею, — соврал я, не собираясь делиться с ним своими соображениями на этот счет.
Зачем? Только лишнюю головную боль получу. Без доказательств все равно никто с Лизуновыми ничего делать не будет, а вот если с ними что-то случится, спросят с меня.
— Ясно, — ответил он и вздохнул. — За своего Бродягу не переживай. Я поговорю с наставниками кленовых классов, они его быстренько в порядок приведут. Будет как новенький. Прямо сегодня займутся этим вопросом.
— Спасибо, Роман Артемович, — поблагодарил я его.
— Теперь иди на урок, ты уже опаздываешь, — сказал он и легонько подпихнул меня в сторону главного корпуса.
На прощание я еще раз погладил Бродягу и побежал на занятия, по ходу думая, что бы такого приготовить для Лизуновых. От кипевшей во мне злости мысли путались. Мозг подкидывал самые разные варианты, но ни один из них мне не нравился.
— Можно устроить им кровавый понос на месяц, — предложил Дориан.
— Не то, — ответил я ему, шлепая ботинками по лужам, которые стремительно появлялись на парковых дорожках.
— А если они до конца жизни будут с дубами здороваться? — подкинул новый вариант Мор.
— Неплохо, но все равно не то. Хочу что-то поинтереснее.
— Можно сделать их скунсами-оборотнями, как тебе? Каждое полнолуние они будут превращаться в скунсов. Их будут называть Лизуновы-вонючки! — вдохновился мой друг. — Они станут легендарными учениками «Китежа»!
— Хороший вариант, но слишком рискованный. Могут догадаться, что это моих рук дело, — ответил я. — Мне кажется, Орлов в прошлый раз догадался, что это я тех засранцев частушки говорить заставил. Думаю, второй раз он не промолчит.
— Надо еще про Шуйского не забыть, — подсказал мне Дориан. — Я думаю, без него в этом деле не обошлось.
— Не переживай, на забуду, — пообещал я ему. — Для этого урода надо что-нибудь особенное придумать.
Я влетел в школу и решил отложить этот вопрос на потом. Думаю, когда злость немного утихнет и мысли придут в порядок, то я обязательно что-нибудь придумаю.
Под бдительным оком дежурного я тщательно вытирал мокрые ботинки об коврик, чтобы не наследить в школе, и в этот момент у меня зажужжал в кармане телефон.
Кто там еще? Точно, Карачаров же! Совсем забыл про него из-за этих дебилов Лизуновых.
— Слушаю, — сказал я и показал дежурному чистые ботинки.
— Доброе утро, Максим Александрович, — Карачаров говорил спокойно и размеренно. — Вам удобно сейчас говорить? Мне показалось, что я застал вас за утренней пробежкой.
— Что-то типа того, — не стал спорить я и остановился, чтобы немного отдышаться. — Слушаю вас, со мной все в порядке.
— Я готов принять ваше предложение, — Карачаров говорил спокойно и размеренно. — Я выполню оба ваших условия. Если Лазарева ни в чем не виновата, я принесу извинения и найду способ загладить перед ней свою вину. Что касается вашей просьбы… Это также возможно, только не раньше четверга. До этого момента меня не будет в Москве.
— Четверг вполне годится, — ответил я, сразу решив, что не будет ничего страшного, если я пропущу один день занятий по уважительной причине. — Только у меня будет не очень много времени.
— В таком случае, жду вашего звонка, — сказал граф. — Как только окажетесь в городе, звоните. Я распоряжусь, чтобы вас встретили.
