Эволюционер из трущоб. Том 2 (СИ) - Панарин Антон

— Галя горюет! Господин грубый! Гале грустно! Галя-я-я! — ещё громче заорал камень.

Я услышал в коридоре шаги и спрятал камень под матрас. Звук стал немного потише, но если прислушаться то голема всё равно можно было услышать. Дверь распахнулась и в комнату заглянула тренер по плаванию Юлия Ильинична.

— Михаил, ты чего разорался? Успех голову вскружил?

— Гля-ка! Гля-ка, какая у меня комната! Не ну ты только гля! Плосто востолг!

Дебильно улыбаясь, я стал показывать на обшарпанные стены, окно, лампочку и при этом бесконечно повторял Гля-ка, чтобы по звучанию подойти под вопль ГАЛа. Юлия Ильинична лишь покачала головой, улыбнулась и ушла. Видать решила, что я от радости умом тронулся. Ну лучше так, чем если бы она обнаружила у меня под матрасом дефективного голема.

Я метнулся к двери и на всякий случай запер её. Прислушался, в коридоре тихо. А значит, можно вернуться к голему. Как он там себя назвал? Галина? Ха-ха. Впервые вижу, чтобы голем идентифицировал себя по половому признаку. Видать, придётся ей подарить набор косметики, чтобы успокоилась и перестала орать. Но есть способ и понадёжнее. Из-под матраса до сих пор раздавались приглушенные вопли:

— Галя глубокомысленно глядит горящими глазами, где горизонт громыхает, губя галактики! — Голем нёс полнейший бред и упивался своим словарным запасом, ограничивающимся словами на букву Г.

Эх, похоже, зря я радовался. ГАЛ повреждён и не может держать язык за зубами. А может, его специально таким создали? Если да, то какое свойство заложили в этот булыжник? Я сел на кровать и погрузился в чертоги разума. На стене проявлялся силуэт Галины, почему-то её рот был обведён красным. Как будто это была помада. Впервые такое вижу. Ну да ладно.

Я подождал немного и, когда рисунок был завершен, вернулся в реальность. А Галина всё бухтела.

— Гадалка гадает горилле… Георгий гладит галошу… Генерация гальванической грязи…

В её речах зачастую не было никакого смысла. Разве что в самом начале взаимодействия сказала что-то осмысленное насчёт голода. Если подобрать нужный минерал и скормить его ГАЛу, то голем самостоятельно восстановит повреждённые узлы. Вот только нужно понять, какой минерал предпочитает Галина…

Я мысленно потянулся к Гальке и отдал ей приказ замолчать. Моментально наступила тишина. Ну наконец-то. Когда в комнату вошла Юлия Ильинична, я не мог заткнуть вышедшего из-под контроля голема, так как синхронизация ещё была не завершена. Но теперь совсем другое дело.

Я достал из-под матраса голема и посмотрел на него. Камень, широко распахнув глаза, осматривал помещение, а через пару секунд принялся изучать моё лицо. Когда вся визуальная информация была собрана, голем сжал губы, будто всеми силами сдерживался, чтобы что-то не ляпнуть. Вздохнув я разрешил ему говорить.

— Гадюшник, — коротко сказала Галина и снова замолчала.

— Ха-ха. Согласен с тобой. Но ты не видела балака. Там ещё хуже. Ладно, посмотлим, что ты умеешь.

Я вскочил с кровати и тут же скорчился от боли, резанувшей бок. Камень выскользнул из моих рук и полетел на пол. Удивительно, но Галина, звякнув, отскочила, словно резиновый мячик и устремилась под потолок. Снова упала на пол и ещё с большей силой отскочила вверх.

С каждым падением её скорость увеличивалась, а через пару секунд она словно смазанное пятно летала по комнате, бесконечно рикошетя о пол, стены и потолок. Радовало то, что Галина контролировала траекторию движения и каждый раз огибала меня, хотя и была близка к тому чтобы проломить мне череп. Камешек-то маленький, но летает чертовски быстро.

Я выставил перед собой руку и Галя тут же замедлилась и влетела в мою ладонь.

— Галина, думаю мы с тобой слаботаемся, — довольным тоном сказал я и отозвал ГАЛ.

Изо рта и глаз Галины хлынуло золотистое свечение, и она исчезла. Кстати, занимательный факт. Для поддержания мимика в этом мире я должен тратить ману, а для призыва голема — нет. Почему так? Да потому, что у голема есть собственный источник энергии, а вот мимик, словно паразит, привязан ко мне и жрёт мою ману.

Как только Галина использует всю ману из Слезы, она перейдёт в фазу гибернации, то есть, в фазу сна. Если скормить ей новый источник энергии, то ГАЛ опять очнётся и будет полноценно функционировать.

Я плюхнулся на кровать и закинул руки за голову. Прекрасный день, а завтра меня ждёт первый урок магии, с которого меня просто так не выгонят. Закрыв глаза, я моментально уснул.

Проснулся я от звуков сирены и понял одну вещь. Пансионат — не самое плохое место на земле. Но почему-то утро здесь всегда начинается не с кофе. К примеру сегодня мне сообщили что я больше не буду плавать в бассейне, так как настала пора закаляться! Закаляться. Ха-ха. В начале марта. Ха-ха. Уроды.

Лёд ещё не до конца сошел и поэтому преподаватели вырубили для нас длинную прорубь. Синеватый лёд открывал превосходный вид на реку под названием Тагил. Нырять туда с просонья, конечно же, никакого желания не было. Но кто меня спрашивал? Перешёл в старшую группу, значит страдай, как все.

Холодина жуткая, даже пар изо рта идёт. Стою в трусах и шлёпанцах на пристани и гляжу на длинную очередь из пятилеток, выстроившихся позади меня. Слева лежит стопка полотенец. Занырнул, проплыл пять метров до лестницы, вылез и растёрся полотенцем. Проще некуда. А после водных процедур и растирания — ещё и пробежка босиком вокруг пансионата.

Парень, стоявший передо мной, подошел к краю проруби и уставился на Юлию Ильиничну в ожидании отмашки. В этот момент я почувствовал, как по спине пробежали мурашки. И нет, меня не пугал холод, хоть я его и не любил. Было в этих мурашках что-то другое, странное. И, похоже, что меня смутили пузыри, поднимающиеся со дна реки.

Глава 6

— Юлия Ильинична, можно уже нырять? — спросил паренёк, стоящий у края пристани.

— Петров, ну ты зачем такие вопросы задаёшь? Ныряй скорее, не задерживай очередь, — ответила тренер по плаванию, продолжая пересчитывать подошедших пятилеток.

— Стой. — Я взял парня за плечо и попытался удержать от прыжка, предчувствуя что-то неладное.

— Да пусти ты! — отмахнулся он и, оттолкнувшись, сиганул в воду.

Брызги полетели во все стороны, и парень скрылся под водой. Пузыри поднимались на поверхность, а парня всё не было. Наконец он вынырнул.

— Сука! Как же холодно! — взвыл парень и, стуча зубами, поплыл к лестнице.

— Петров! Следи за языком! — выкрикнула Юлия Ильинична, продолжая пересчитывать ребят. — Так, вроде все.

Я выдохнул, поняв, что ошибся, но тут не успевший выбраться на берег парень резко ушел под воду, будто его что-то дёрнуло за ногу.

— Юлия Ильинична! — окликнул я тренера и указал на воду.

— Чего тебе, Михаил? Стоп. А где Петров⁈ Петров! Живо вынырнул, а не то я с тебя шкуру спущу! — закричала тренер… и вдруг на поверхность воды поднялось алое пятно, следом за которым вынырнул и перепуганный Петров.

— Помогит… — договорить он не успел, неведомая сила вновь резко утащила его под воду.

— К воде не подходить! Зовите охрану! — закричала Юлия Ильинична, сообразив, что что-то идёт не так, и потянулась к мане.

По её телу быстро расплылся покров воды и она сама нырнула в чёрную пучину.

— Чё происходит? — спросил кто-то позади меня.

— Может, его сом за ногу схватил?

— Да ну, ты чё. Какие тут сомы могут быть?

Раздался громкий всплеск, потом ещё и ещё один. На берег выбрались три уродливых рыбины, похожие на крокодилов. Вытянутая пасть, огромные зубы, плавники двигаются словно лапы, помогая им довольно шустро бегать по суше. Твари разинули пасти и полукольцом бросились к ребятам, стоящим на причале.

— Сваливаем! — закричал кто-то и толпа бросилась врассыпную.

Я бы тоже побежал, вот только попал я в патовую ситуацию. Я стою у самой воды, рыбокрокодилы пытаются отсечь бегущих к пансионату, и я уж точно не успею проскочить мимо них. Но хуже всего было то, что за спиной послышался ещё один всплеск. По спине пробежал холодок, и я, не оборачиваясь, рванул куда глаза глядят.