Виконт Линейных Войск 8 - Алекс Котов
Пытаясь откупорить зелье, она не замечает, что глаза демона вновь налились огнем. Миг и ее руки отдаются от тела… нет, все тело отдаляется от нее.
Орошая землю брызгами крови, голова пролетает под полем боя.
Выдох.
Порядком побитый, уже зазубренный меч, замирает в высшей точке и обрушивается вниз.
Рывок. Боль от выпотрошенного живота. Удар пригвождает демона к земле.
В этот раз она не тратит время на зелье. С трудом выдернув меч, Ариэль наносит удар по шее, отрубая голову демону. Все. Победа.
Тяжелое дыхание. Последнее движение потратило слишком много сил. В глазах темнеет. Она пытается нашарить зелье…
Перед ней возникает когтистая лапа. Боль. Кровь.
Она лежит на земле рядом со своим окровавленным позвоночником.
Затухающем взглядом Ариэль видит, как безголовое тело поднимает свою голову с земли, отряхивает ее и возвращает на место…
Выдох.
Порядком побитый, уже зазубренный меч, замирает в высшей точке и обрушивается вниз… обрушивается вниз… обрушивается вниз.
В ее бешеных глазах сотни вариантов боя. Она перебирает вероятность за вероятностью. Смерть. Смерть. Смерть.
Что бы она ни делала — бой кончается ее смертью.
Даже попытка затянуть бой, чтобы супруг успел прийти на помощь — тоже не увенчается успехом. Как бы она не убивала — Граф отказывается умирать. И убивает ее. Снова и снова.
Это напоминает бой с Дастаном. Безысходность.
Выдох.
Порядком побитый, уже зазубренный меч, замирает в высшей точке…
И втыкается в землю.
— Ты не умрешь, если тебя убить. — Холоднокровно констатирует она. В ее голосе нет страха. Умирать не страшно, когда сделал это тысячи раз.
— Любой человек умрет, если его убить. — Рычит Граф, заставляя ее поморщиться.
Человек? Взгляни на себя, демоническое отродье!
Но она не произносит эти слова, лишь прикладывает свободную руку к еще ноющей от последней смерти, груди. Он ошибается. Во всем.
Демон вновь поворачивается к потерявшей сознание девушке и гладит ее по щеке.
Они оба прошли бой с инквизиторами, казалось, что сейчас удачный момент, чтобы избавиться от него… но и она тоже ошиблась. Нужно подготовиться лучше. Еще лучше.
— Необходимо прижечь раны, иначе она истечет кровью. — Произносит Детлаф. Его лицо все в крови, казалось, что он и сам вот-вот истечет кровью.
Издалека на них поглядывает Герцог. Ариэль ловит на себе неодобрительный взгляд супруга. Их глаза пересекаются. Торн медленно качает головой, призывая ее ничего не делать. Пфф…
Герцогиня делает шаг к девушке, вытаскивая с пояса склянку с зельем. За сотню смертей она так и не смогла совладать с проклятой пробкой…
Хрусталь звенит и крошится в ее руке, целебное снадобье стекает сквозь латную перчатку на культи аширки.
Свежий аромат мяты обволакивает поле боя, кровь останавливается, а разорванные кисти покрываются заживающей пленкой. Конечно, это временная мера, целителям придется еще постараться, чтоб собрать заново все пальцы.
Детлаф отвечает благодарным поклоном, на что Герцогиня вопросительно поднимает бровь. Раньше архимаг не отличался излишней заботливостью по отношению к случайным аширцам. Впрочем, плевать.
— Готовься освещать поле боя. — Грубо бросает она и, выдернув из земли меч, поворачивается к демону спиной.
Спустя минуту небо медленно заволакивает темная пелена. День превращается в ночь.
* * *
Еретическая смесь из алхимии, магии стали и огня вновь обрушивается с небес. Стальные сосуды насмешливо свистят, прежде чем исчезнуть в небытие.
Понтифик не собирался еще раз проверять, что будет, когда они достигнут земли. Груды тел вокруг алтаря, уже лишившиеся крови явственно показывали, какую ошибку он совершил.
Свист.
Еще один металлический конус пролетает над их головами.
Взмахнув рукой, понтифик стирает и его. Даже взорвавшись в сотне метров позади, раскаленные части богомерзкого оружия все равно достанут до них.
Запасы крови истекали. Почти все взятые в поход беженцы уже были мертвы, а алхимические сосуды все прилетали и прилетали. Еретики были слишком далеко, чтобы объявить им Анафему. Инквизиторы, отправленные уничтожить проклятых магов — погибли и требовалось срочно что-то предпринять.
Они не могут просто надеяться на чудо. Единый помогает лишь стойким и решительным.
Придется бросить алтарь.
В этом нет большого святотатства, ведь сегодня его венчают не мощи святых, но важный груз, доверенный Королем. Золото же, из которого состоял алтарь, не являлось большой ценностью в глазах церкви.
Пользуюсь промежутком, пока враг заряжает алхимию в катапульты — понтифик высасывает жизненную силу из последних беженцев и простирает руку к небу.
Свет — это первое чем учится манипулировать послушник. Множество боевых молитв имело… слишком шокирующий эффект, чтобы показывать их простым верующим. Учиться этому было тяжело, ведь поглощать саму тьму куда сложнее, чем магию.
Но несоизмеримо легче, чем материю.
Он взмахивает рукой, нашептывая молитву и небо застилает густая тьма. Ни одна крупица света от магического купола больше не в силах проникнуть сквозь нее.
Кромешная ночь, темнота и пустота. Это так напоминает ему времена послушничество в храме…
— Братья! Каждый должен взять святой груз. Отныне свою ношу каждый несет в одиночку! — Приказывает глава Церкви.
Оставшиеся инквизиторы спускают алтарь с плеч.
В непроглядной тьме открывается запечатанный ларец. Шарообразные бутыли расходятся по рукам. Тусклый блеск рун, густо покрывающих зачарованный хрусталь — единственный свет на многие километры вокруг. Нет, на холме вспыхивают снопы искр.
В воздухе нарастает свист.
Понтифик вслушивается во тьму и вскидывает руку. Первый. Третий. Пятый… Поздно.
Вспышка ослепляет глаза, а грохот бьет по ушам. Осколки барабанят по броне и впиваются в золотые части алтаря.
Брат, прикрывший своим телом алтарь, медленно оседает на землю. Из пробитой осколком бутыли сочится фиолетовый туман. Остальные забирают бутыли и тщательно заматывают их лохмотьями павших беженцев. Они не могут позволить врагу их обнаружить.
— Уходим. Святой покров долго не продержится, нам придется пройти прямо сквозь их ряды. Да поможет нам Единый! — Возвещает Понтифик и подает пример, ринувшись в сторону врага.
Он несется как ураган, заставляя рясу трепетать от потоков ветра. Несмотря на тяжелую броню, инквизиторы не отстают от своего лидера.
Далеко позади расцветают вспышки пламени, а оглушительный грохот алхимических взрывов дует в спину.
Ноги несут его по полю, трава, посмевшая путаться под ногами — вырывается с корнем, не в силах даже замедлить вознесенного. Руки прижимают к рясе священный сосуд погибели для любого мага.
Разумно ли сближаться с противником?
Мог ли он выбрать другое направление?
Минуты тьмы были на исходе. Кратчайший путь к цели лежал за спинами врагов. Если бы он отступил, рыцари могли бы попытаться перехватить разрозненных воинов Церкви. Скорее всего,
