Проклятый горный дикий край (СИ) - Лопатин Георгий
Дорогу в очередной раз проверили саперные подразделения и на все время операции «Исход» взяли под плотный контроль советские и афганские войска не снимая опорники ни днем ни ночью. Начали летать моторизированные планеры оснащенные новыми тепловизорами так что к дороге никто со стороны подойти не мог, а всех проезжающих по ней аборигенов тщательно досматривали и каждый случай остановки на дороге фиксировали, а то вдруг мину ставят. Мощные мини турбины для планеров до сих пор не сделали, так что приходилось использовать мотоциклетные движки.
Дорога заняла три дня, заночевав сначала в Даулатабаде, а потом в Дилараме. Так-то и за два дня могли доехать, но рассчитали таким образом, чтобы прибыть на место не в темноте, а еще при свете дня и успеть не только нормально разгрузиться, но и осмотреть местность своими глазами. Ехали понятное дело не в неизвестность, место им заранее присмотрели, но как говорится: доверяй, но проверяй.
Приехали так же не в голое поле, а в довольно внушительных размеров кишлак, домов на сто. Только был он пустым. Встретил его капитан ВДВ, что сидел в этом кишлаке со своей ротой дожидаясь смены.
— Наконец-то! — воскликнул он.
— Что, так настойчиво досаждают? — поинтересовался Киборгин.
— Да не то, чтобы так уж сильно, хотя нет-нет да обстреляют из пулеметов или ракетами, чтобы значит не расслаблялись… а так больше местных терроризируют, то тут, то там нападут и мы в итоге носимся по этой долине из конца в конец с ног сбиваясь. А много ли я со своей ротой на четырех БМД тут навоюю?
— Так ты один на весь анклав?
— Вот и я про что! Приеду, а духи уже смотались в пустыню. Перехватить толком никого не получается. Да и в засаду попасть как высморкаться… На хер. Даже заставы не поставить. У меня от роты меньше полусотни человек. Авиацию вызывать тоже бессмысленно. Спрячутся где-нибудь, замаскируются, а потом темнота наступает, не полетаешь уже. Они ведь под вечер атакуют, собаки такие. Ученые.
— А местные что?
— А что местные? Отстреливаются до нашего прибытия. Оружия у них хватает, да мы теперь снабжаем, — скривившись, сплюнул командир роты ВДВ.
— Духи реально пытаются устроить нападение или так больше для виду атакуют? — продолжал допытываться Анатолий.
— Сейчас, конечно, просто давят огнем, не давая нормально жить, большой бандой им больше не собраться — авиация засечет и накроет. Вертушки дневные облеты по периметру все-таки совершают. Так, человек по десять-двадцать, на паре-тройке машин налетят втиснувшись в какой-нибудь торговый караван, движение тут довольно активное, не зря тут столько дорог накатано. А вот в самом начале — да, вырезали несколько мелких кишлаков под ноль и вот этот хорошо потрепали.
Киборгин понятливо кивнул.
Освободившиеся от груза грузовики недолго оставались порожними. Они переехали в другой кишлак поблизости и в их кузова начали загружать свое имущество переселенцы. Объема кузова естественно на все барахло не хватало, несмотря на то, что выделяли по два борта на семью, так что многочисленные тюки подвешивали снаружи. Так же снаружи подвешивали отчаянно блеющих овец. Но всех животных увезти с собой при всем желании не получалось. Брали с собой даже саженцы каких-то деревьев. В общем видок у машин становился еще тот — постапокалиптический.
— Кавалерия… — наконец обратил внимание на коней вэдэвэшник.
Коней повели на водопой. Кишлак стоял на речке впадающей в Гильменд.
— … В этих местах, пожалуй, дело не лишнее, даже полезное… местные тоже широко используют всадников. Проехать опять же можно даже там, где и танк не проползет… Ну что, давай прощаться⁈
— Не так быстро, братан! — засмеялся Анатолий. — Поработаете эту ночь нашей охраной. Нам еще разместиться надо.
— Эх-х…
В качестве жилья было решено использовать дома, все лучше, чем в палатках. Осталось по-быстрому собрать двухъярусные кровати, что привезли с собой вместе со всем необходимым спальным барахлом.
Ночь прошла спокойно, по крайней мере никто их не обстреливал.
— Думаю уже знают, что сюда целый батальон заявился, так что теперь они на соседний таджикский анклав навалятся, — сказал капитан ВДВ.
Анатолий только согласно кивнул головой. Это было и хорошо и плохо. Хорошо — не будет обстрелов, плохо — придется все-таки выделить часть сил для прикрытия соседей, как минимум рейдовую роту. Но в обороне сидеть Анатолий не собирался — проигрышная тактика. Да и в плане заработка тоже никакая, а ведь главный смысл штрафбата именно в заработке.
«Ну вот, как раз обкатаем кавалерию», — подумал Анатолий.
Тем временем батальон выстраивался на окраине кишлака. Один из домов Киборгин решил использовать как трибуну.
С высоты обзора невольно залип на осмотре открывшегося пейза, а представлял он огромную ровную как стол уходящую за горизонт степную пустыню. Но знал, что ровность эта кажущаяся, там хватает своих холмов, низин в которых можно укрыться и незаметно подобраться к противнику. А вот самому противнику подобраться к ним будет теперь сложнее благодаря планерам. Один как раз сейчас кружил над ними. Базироваться они будут на аэродроме в Лашкаргахе.
На крышах соседних домов разместились бойцы роты «преторианцев», что стали зорко вглядываться в основную массу своих «сослуживцев». В кавычках, потому как режим службы у них был особый и это сразу привело к расслоению, что собственно и задумывалось изначально.
Капитан поговорил с «преторианцами» еще до отбытия кратко описав им их обязанности и перспективы, точнее плюшки службы именно в данной роте. Во-первых, почти отсутствие реальных боевых заданий, точнее будет брать по одному отделению в качестве охраны, остальные будут тем временем заниматься охраной «чекисток».
— Ну а во-вторых, как понимаете, сами будете пользоваться их услугами на регулярной основе, а не в качестве награды, как прочие, что им еще придется заработать потом и кровью. Ненавидеть вас за это будут люто, так что ушами не хлопать. Провинившихся буду сразу без разговоров переводить в боевое подразделение. Думаю, не надо пояснять, что проживете вы после этого до первого боевого столкновения.
Отказавшихся от такого особого режима службы, что интересно, не нашлось. Никто не стал рвать на себе майку и проситься в полноценно боевую роту, дескать западло вертухаем служить.
Анатолий поднял мегафон, что специально купил для такого дела. Советские строители продали на рынке Герата.
— Я не стану говорить вам о долге, ответственности и прочих высоких материях, все это вы слышали не раз и не два и если для вас это оказалось пустым звуком, из-за чего вы собственно загремели на дизель, то и дальше для вас это останется пустым звуком, вы мальчики взрослые и перевоспитывать вас поздно. Тут либо вы сами до этого дойдете, либо не дойдете и останетесь моральными уродами… мне наплевать. Я собрал вас затем, чтобы сделать объявление о наказании. Оно, собственно говоря, одно — смерть. Неподчинение приказу — смерть. Самострел и прочее причинение вреда собственному здоровью исключающее возможность исполнение служебных обязанностей — смерть. А то могут найтись дегенераты, что решат нажраться стекла. Попытка дезертирства — смерть. Кстати, присматривайте сами за своими сослуживцами, а то может вас сонных порешить и уйти…
Анатолий всмотрелся в лица солдат-штрафников. Кто-то хмурился, кто-то лыбился, дескать пугаешь начальник.
— Если кто-то не верит, то это его проблемы. Чтобы потом не рыдали ползая по земле червем и не пускали сопли у расстрельной стенки, дескать пощадите, я больше не буду. Вы уже взрослые, член волосатый, так что детские отмазки не пройдут. Но, не кнутом единым. Будут и пряники. Нет, я говорю не о хлебобулочных изделиях, — засмеялся Анатолий. — я говорю о девушках. Да-да! Лучшие получат доступ к женскому телу.
Солдаты загудели и неверующе смотрели на комбата. Впрочем, не только они, но и офицеры. Оно и понятно, такое не практикуется нигде.
— Вы это серьезно? — спросил майор Киреев, что стоял рядом с ним вместе с особистом и замами.
