Вставай, иди и умирай (СИ) - Лопатин Георгий
Командир батальона морской пехоты, чуть вскинув брови в удивлении, все же награда реально высокая, только кивнул.
— Свободен.
Анатолий же только мысленно хмыкнул, выйдя из штаба. Громов дал ясно понять, кому старлей обязан высокой наградой, ну и своеобразное приглашение к сотрудничеству, дескать держись за меня и не обижу, как сыр в масле кататься будешь. При такой награде следующее звание долго ждать не придется. А там и Академия имени Фрунзе светит с дальнейшим стремительным движением по карьерной лестнице.
«Это если правда он что-то затевает с наркотой, — подумал Киборгин. — Осталось понять, как ко всему этому относиться. Вот я попал конечно… Лучше бы уж мне мозг сейчас чайной ложечкой выедали…»
Мараться с наркотой не хотелось. С другой стороны требовался нормальный покровитель, что может прикрыть, раз уж непосредственное начальство на эту роль не годилось, потому как Анатолий не был уверен, что все его телодвижения на фоне заработка денег рано или поздно не всплывут. Наоборот, всплывут скорее рано, чем поздно.
Что до наркотиков, то у Киборгина к ним, а точнее к его потребителям было простое отношение. Употребляют их взрослые, при деньгах, при этом, что такое «хорошо» и, что такое «плохо», а так же то, что наркотики вредны для здоровья, даже смертельно опасны все знают, и раз решили их употреблять, то сами себе злобные буратины, а если еще проще — генетический мусор, так что жрите это дерьмо сдохните не оставив такого же ублюдочного потомства. Страдательные отговорки типа: «меня никто не понимает», «я никому не нужен» и подобный бред, а так же «я только попробовать», «друзья предложили», «на слабо взяли» он не принимал. Взяли «на слабо», значит ты и есть слабак — безвольный слюнтяй, а значит все тот же генетический мусор, ибо полноценный человек долен иметь волю и держаться своих принципов в любых обстоятельствах.
Ну и первое время наркота будет популярна среди всякого рода мажоров считающих обычных людей за быдло, и чем их больше сдохнет, тем лучше… глядишь, у нормальных людей будет чуть больше возможностей подняться. Тут главное вовремя остановиться.
Анатолий все же поморщился — так себе отговорочка. Тут ведь как: коготок увяз — всей птичке пропасть.
А вообще Киборгину временами казалось, что та ужасающая ситуация с наркоманией в США в 21-м веке, где улицы заполонили толпы обдолбанных «зомби», это такая специальная программа по очистке нации от такого вот генетического мусора, что сам утилизирует себя. Им только дали возможность, и они за свои же деньги начали самовыпиливаться. Хотя скорее всего все гораздо проще, просто за счет этого тупого мусора фармацевты куют бабло.
«Но остается еще вариант, что полковник Громов, пока про наркоту все же не думает, все-таки еще не тот момент… а просто хочет через приближение к себе меня, отмеченного маршалом Соколовым и генералом армии Майоровым, через продвижение моих инициатив о которых ему мог рассказать Овсиенко или сам как-то узнал, если их все же решат претворить в жизнь, хотя бы на экспериментальном уровне, получить еще и их протежирование помимо ахромеевского, а то этот может не удержаться на своих позициях при уходе Устинова, чьим протеже в свою очередь является Ахромеев… Дескать вот я какой, инициативный и прогрессивный, не манкирую новым делом, а активно поддерживаю и развиваю! — подумал Анатолий. — Хотя, конечно, одно другому не мешает…»
— Тьфу ты, сосиски сраные…
Что до дальнейшей зачистки города Оба, то она продолжалась еще сутки в основном силами афганской армии. Результат оставлял желать лучшего. В основном пленяли тяжело раненых (это при том, что вряд ли в прорыв ушло больше половины боеспособных сил, слишком большую толпу легко найти, да и ушли в основном наемники, а местные остались), ну или кому откровенно не повезло и попался на глаза царандоевцам.
Командование советских сил на местах прямо жаловались в вышестоящие инстанции на союзников из числа «зеленых»: «…К сожалению, афганские военнослужащие действуют пассивно, дома и подземные тайники не осматривают, замаскированных под местных жителей мятежников не разоблачают, подозрительных лиц не задерживают…»
Причин такому поведению имелось более чем достаточно.
Во-первых, часть этих солдат сами в недавнем прошлом являлись такими же душманами, ну и с чего им жопу рвать и ловить себе подобных к которым они стремились в будущем дезертировать? Чтобы им там припомнили то, как они добросовестно ловили воинов Аллаха в угоду неверным?
Во-вторых, задержание — это всегда риск словить пулю. Боевик мог начать отстреливаться, а если это фанатик, то и вовсе взорвать себя вместе с патрулем. Так что от греха подальше делали вид, что никого не заметили.
В-третьих, нередко случался и откровенный подкуп солдат со стороны мятежников, а для нищих и фактически бесправных солдат даже тысяча афгани большие деньги, а за свою свободу душманы могли заплатить и в разы больше. Ну и что выгоднее солдату: задержать кого-то рискуя своей шкурой или отпустить за денежку малую? Так, несколько человек отпустили за бакшиш и вот уже приличная сума скопилась, может даже на калым хватить…
11
Стоило только «привести к покорности» город Оба, там в качестве временного гарнизона остались мотострелки для поддержания афганских войск и царандоя, что принялись агитировать местное население за «советскую власть», как в начале февраля бахнуло в Герате. Морпехи даже как следует не успели отдохнуть, при том, что с них никто не снимал боевой работы по проческе кишлаков по всей округе (бесполезная беготня по большей части), пришлось вновь по тревоге мчаться давить мятеж.
У Киборгина же была одна проблема — деньги.
«Нет денег — плохо, есть деньги — тоже плохо. Парадокс…» — невесело думал он.
Проблема же заключалась в том, что их некуда было спрятать. Тем более в таком объеме. Это не камешки с золотишком с парой пачек купюр, что сунул в свой вещевой ящик и можно забыть, никто не полезет, тем более что на замке. А вот с таким объемом купюр, что едва помещаются в оружейный ящик… да самим дополнительным ящиком банально заинтересуются.
На первое время Анатолий оставил его, как это ни странно в солдатской казарме, в своем взводе под присмотром сержанта Клина. Но это все до того, как не пришлют нового взводного командира, а тот наведет в казарме шухер в порыве служебного рвения и докопается до неуставного ящика.
Возникла даже мысль заныкать ящик с деньгами на опорнике, сделав банальный клад.
«Можно даже духа сверху положить, хе-хе и спеть пиратскую песенку про пятнадцать человек на сундук мертвеца», — возникла совсем уж бредовая идея.
С душманом, в качестве мертвого охранника, конечно перебор, да и сама идея с кладом все-таки тоже не сильно катила. Разве что совсем на крайний случай, если ничего другого в голову не придет.
«Доллары все же можно у себя припрятать, а вот с фантиками надо что-то срочно делать, просто так лежать в земле не дело, ибо деньги в идеале должны работать… — размышлял старший лейтенант. — В банк не положить… акций не купить… свое дело не основать… нет у меня доверенных лиц для этого и уж точно не в Афганистане этим заниматься. Хотя есть же вариант! Красный Муса! Сплавлю ему всю эту макулатуру под обширный и долговременный, сразу на несколько лет вперед, заказ поставок спортивного питания!»
Не нравилось только то, что Ахмад Шах сразу поймет источник этих денег (то, что это трофеи и так понятно), а конкретное чьи они, но тут уже ничего не поделаешь, да и не так уж это и важно. Масуд теперь сам для всех социалист и предатель, так что с его стороны по этому поводу Анатолий проблем не ожидал. Опять же Туран Исмаил — шиит, Ахмад Шах — суннит, так что они ни разу не друзья, хоть и оба таджики. Ну и двум львам в одной клетке не ужиться, потому Масуд по идее еще и благодарен должен быть, теперь он может попытаться распространить свое влияние на гератских таджиков, хоть они в значительной части шииты.
