Наследник огня и пепла. Том IV (СИ) - Добрый Владислав
Пока, при всем желании, я не мог выпускать свою «газету» чаще, чем раз в пару-тройку дней. Впрочем, это было детали — главная проблема была в бумаге. Тут её делать умели, но использовали чаще как материал для хранения особо ценных товаров и для черновиков в делопроизводстве. Любой важный документ и, тем более, книга, писалась на пергаменте — выделанной коже. Пока я скупил все запасы бумаги в Караэне, и тем вышел из положения, но следовало подумать о своем бумажном производстве.
Мой малый штаб это моё начинание явно не поддерживал. Хорошо, хоть не саботировали. Особенно против был Вокула — он прямо сказал, что у него есть дела поважнее. И в самом деле, первые выпуски получились очень невзрачные и малоинформативные. На десяти строчках были собраны последние новости, начиная с того, что я ел на ужин, до того, сколько человек во время обсуждения прав пользования портовыми причалами погибли со стороны гильдии ткачей и сколько со стороны бурлаков. И актуальные цены на соль. Я велел продавать эти листочки на рынках и ярмарках по полмедной монеты, ченти — что едва окупало чернила. Первый выпуск раскупали медленно. Второй быстрее. Третий раскупили едва только его вынесли за ворота поместья Итвис. А потом прибежал Вокула и заявил, что надо немедленно поднимать цену — потому что теперь «ченти», как стали называть мою газету, перепродают чуть ли не за треть сольдо. Ченти — самая мелкая из монет в обороте. Столько брали за проход по дороге с человека горожане того разбойничьего городка, который помогли взять Сперат и Лардо. Поэтому его так и назвали. Меньше цену просто нельзя было назначить. Если, конечно, брать в деньгах.
— Спокойно, — ответил я. — Теперь надо не поднимать цену, а увеличивать тираж. И придумать название.
Параллельно всему этому я готовился встречать Адель из Адвеса. К счастью, уже подготовленное поле, после свадьбы моей сестры, осталось. Даже трибуны на дрова почти не растащили. Оставалось немного обновить, и место под палаточный лагерь с основными сооружениями уже есть. Поэтому, в принципе, к приему дорогих гостей я был готов. Проблема была в том, что я понятия не имел, что делать с невестой. Жениться на ней было правильным и выгодным. С точки зрения Магна Итвис. Но нарушало мои личные планы на фривольную жизнь в особняке с толпой девок.
Кроме того, я затеял перестройку поместья дяди Эмилия. Заодно вводя в обиход такое понятие как чертежи. До этого тут обходились макетами весьма приближенной детализации.
А главное я, наконец-то, обзавелся удобной одеждой. Мне остро не хватало умения выразить словами или рисунками опыт человечества в этой жизненно важной отрасли, поэтому я не могу сказать, что получилось идеально. Однако некоторую мешковатость из-за попытки не экономить на ткани, и легкую аляповатость моего почти изысканного длиннополого пиджака и нечеловечески широких брюк, нивелировал талант портного и наличие в них карманов. Покрой удобной походной куртки и штанов оказался задачей еще более сложной…
В общем, дел у меня было по горло. Поэтому, когда выяснилось, что моя невеста со своей свитой застряли в одном дневном пешем переходе от города, я не обратил на это внимание. Может, решила отдохнуть и прихорошиться. После того, как дорогие гости из Королевства оставались на месте три дня, я начал нервничать. Но у меня было чем заняться, и я не стал ничего предпринимать. А потом мне, наконец, решились донести, что в Серебряную палату уже давно ломятся жалобщики.
Рыцари из Королевства не привыкли платить крестьянам за еду. Они брали что хотели, легко и без стеснения реализуя свой военный потенциал в экономический. Оказалось разорено несколько десятков мелких и пара крупных хозяйств. Было и несколько убитых среди жителей долины. Пока, только среди слишком наглых слуг или простых крестьян-арендаторов. К счастью, с последним было не так страшно — жизнь обычного работяги ценилась не так высоко. А вот возмещение вытоптанных полей и всякого прочего имущества уважаемых людей, на которых работали эти работяги — могло оказаться накладным. Не столько в деньгах, сколько в репутационном смысле.
Я пришел в Золотую Палату, искренне извинился перед шестью случайно оказавшимися там стариканами, которые, похоже, просто нашли местечко где можно выпить. И отправился решать проблему.
Так я лично убедился, что аристократы пока не распробовали инструмент власти, который я им вручил, и редко посещали Золотую палату. Но это было не важно — главное, что о моих искренних извинениях, напишут в «Ченти». И о них узнает весь город. А чем бы не закончилась моя поездка, я сам решу, что о ней напишут в Ченти.
Да, мои средневековые друзья, первое что я с вами сделаю, это промою мозги. Простите, просто у нас в мире так принято. Я же соблюдаю ваши традиции? Ну вот, и вы с моими познакомитесь.
До стоянки моей дорогой Адель по прямой было километров пятнадцать. Я мог разглядеть её лагерь со стен. Но это расстояние удваивалось из-за неудобно расположенных мостов через каналы и извивающуюся как змея, дорогу, которой приходилось огибать поля и стены укрепленных поместий. На лошади я доберусь туда часа за три, если не сильно торопиться. И тут вставала другая проблема — кроме Сперата и девчонок, в седле сносно держался, внезапно, только древний как мир Эфест. Вообще, я начинаю подозревать, что он привирает про свой возраст. Надо его невзначай как-то проверить — может на нем просто иллюзия старика. Леон за все время моего отсутствия так и не улучшил навыки в верховой езде, о Вокуле и говорить не приходится. Он, похоже, ни разу в жизни не садился на коня.
Девушек я, по понятным причинам, с собой брать не стал. А одного Сперата для представительной свиты мне показалось мало. Пришлось обратиться к аристократам. И, конечно, к Фредерику с его парнями. Моя свита быстро разрослась до нескольких сотен — помимо приглашенных, в неё влились десятки окрестных владетелей, городских богачей умеющих ездить вехом и просто какой-то подозрительный сброд. Все это сборище было крайне плохо вооружено, и не внушало никакой надежды, что оно сумеет меня защитить. К счастью, Фредерик не сидел без дела, а выполнял наши договоренности — он привел шестьдесят всадников, из которых двадцать были хорошо одоспешенными рыцарями, остальные чуть хуже одоспешенными оруженосцами или боевыми слугами. Это была моя страховка, на случай если что-то пойдет не так.
Несмотря на то, что выехал я из Караэна злой как комнатная собачка, за время пути меня отпустило. Молчаливый Фредерик, Нычка и Гриф сильно добавили себе лоска. Они еще не успели облачиться в одежду, на которую я запустил моду, поэтому щеголяли в поддоспешниках на аристократический манер. Это выглядело, как если бы безумный, но очень дорогой модельер сделал фуфайку из бархата, украсил её сложной вышивкой, сделал приталеной, и добавил подушечки на плечи. Стоила эта одежда как годовой доход не последнего подмастерья. И была, при этом, абсолютно практична, ничем не уступая обычному поддоспешнику. А грела как фуфайка. Впрочем, они не постеснялись и кольчугу надеть. Я же расстегнул выточенные из кости верхние пуговицы на рубахе, распахнул свой сюртуко-пиджак и наслаждался прохладой.
К Караэну подступала осень. Пора сбора урожая. Зимой тут шли холодные дожди. Снег случался редко, и лежал не более нескольких дней в году. Поэтому впереди у фермеров еще несколько месяцев, за которые они успеют собрать второй урожай брюквы, моркови и чего-то там еще. Но пшеница вызревать второй раз, даже в этом благодатном краю, не успевала. Очень не вовремя для крестьян, если в такое время вокруг бегают всякие благородные рыцари и работать мешают. Тем более, если они топчут посевы. И совсем плохо, если требуют зерно для боевых коней. Боевые кони скотина привередливая, на соломе не живут.
Мой план был прост — вежливо поторопить милую Адель двигаться дальше, пообещав её свите мяса и вина. А главное — турниры с призами. Благо я немного разжился всяким, и мне было что предложить.
Я немного опасался, что на меня могут напасть. Но именно, что немного. Я уже насмотрелся на местные лагеря. Лагерь наемников Гонората, видимо образцовый по здешним меркам, взяли лихим наскоком полсотни всадников. Долгобороды, при всей своей основательности, охраняли себя хуже чем цыгане свой табор. Чувствовалось отсутствие дисциплины и муштры. Поэтому я был почти уверен, что смогу войти и выйти из лагеря Королевства без особых проблем, имея за спиной сильный отряд. За несколько километров мы остановились и я переоделся в парадное — новые доспехи. Люди Фредерика тоже вооружились. Всякий сброд носился вокруг, как стадо антилоп. Наконец, мы приблизились к лагерю свиты Адель.
