Повелитель теней #5 - Вик Романов
— Вправо бух! Влево бах! И бах-бах-бах! — вот как описывает Анечка это знаменательное сражение…'
Я не знал, смеяться мне или плакать. Далее журналист строил теории, что я на самом деле скрываю богатство Рода Ломоносовых — хитрый план, чтобы найти немеркантильную жену. А для Ломоносовых это особенно важно, потому что… Что⁈ Журналист откопал где-то больничные документы Афанасия Ломоносова — моего прадеда, который лечился от бесплодия. Не вылечился, детей у него так и не было. Пространно рассуждая, журналист делает вывод, что меня ждёт то же самое — печальная бездетная старость. Но так как я — последний человек в Роду, то мне придётся искать женщину с ребёнком, чтобы его усыновить. Я запрокинул голову к потолка и несвязно заорал. Группа девушек, стоящая неподалёку, испуганно вздрогнула и обернулась.
— А, ты дошёл до приёмных детей, — рассмеялся Саша и похлопал меня по плечу.
Я швырнул газету в мусорку и сказал:
— Плевать. Люди не такие дураки, чтобы принять эту чушь за чистую монету. Эта бульварная газетёнка считает своих читателей полными кретинами?
— Не стоит недооценивать любовь людей к сенсациям, — предупредила Кристина, но понятливо перевела тему: — Ребята, а вы вещи уже собрали? Мы вообще-то вечером выезжаем.
— Удачно вам пообщаться с рубашками и штанами, а я — в столовую, — мне сильно хотелось есть; желудок завывал от возмущения. Попрощавшись с ребятами, я потопал к заветной двери, из-за которой доносились аппетитные ароматы. До неё оставалось всего несколько шагов, когда путь мне преградила пышногрудая барышня лет сорока. Её волосы были гладко зачёсаны и скреплены в строгий пучок. Прищуренные глаза, поджатые губы, суровое выражение лица. Она походила на строгую учительницу. Рядом с нею переминалась с ноги на ногу белокурая девочка лет трёх.
— Не стыдно? — спросила барышня, скрестив руки на груди. Для полноты образа не хватало только указки.
— Магическая клятва, тест на отцовство и суд за клевету, — сразу предостерёг я.
Барышня поджала губы ещё сильнее — хотя казалось бы, куда больше. Теперь вместо рта у неё на лице была тонкая бесцветная полоска. Посверлив меня взглядом несколько секунд, она кивнула своим мыслям и, подхватив девочку на руки, ушла прочь. Да чтоб меня Изнанка сожрала! Неужели после этой статейки меня будут преследовать женщины, стремящиеся меня осчастливить семейным счастьем и детьми? Что за бред… Звучит очень странно, но, с другой стороны, в мире очень много странных людей. А ушлый журналюга вложил им в головы очень странные мысли. Я вернулся к мусорке, вытащил газету и пролистал её до последней страницы, на которой были перечислены статьи и имена журналистов, которые их писали. Ага… Василий Бариков. Ну я тебе устрою, Василий Бариков. Я злорадно улыбнулся. Но сначала поем и поднимусь на четвёртый ранг — чтобы увеличить силу ментальных атак и иллюзий.
Сгоняв в столовую, я вернулся в свою комнату, позвал Крабогнома и попросил его собрать моё магическое ядро, как он уже делал несколько раз до этого. Пять минут медитации — и я готов к прорыву. Кристалл Жыжника я решил оставить на потом — слишком жирно для прорыва на четвёртый ранг, сохраню его для седьмого, как минимум. К тому же я убил вчера много монстров четвёртого и пятого рангов, так что ресурсов хватит. Прорыв прошёл быстро и относительно легко, однако дискомфорт всё же был — моё тело продолжало трансформироваться и усиливаться, подстраиваясь под растущую магическую энергию. Расправившись с этим, я снова вернулся к Василию Барикову. Крабогном вычислил, где он живёт, и я отправился по указанному адресу. Никогда не промышлял незаконным проникновением в чужие квартиры, но всё бывает в первый раз. Нужный дом я нашёл быстро — трёхэтажный многоквартирный особнячок с красивыми витражными окнами.
Я набросил на себя маскировку и поднялся на второй этаж, нашёл дверь с номером 14 и открыл замок заклинанием — это было просто, особой защиты здесь не стояло. Я зашёл внутрь и устроился в кресле, в гостиной. Отлично. Можно приступить к последней части моего коварного плана — заманить Барикова домой. Гм, может, я превращаюсь в Крабогнома?
* * *
Василий Бариков работал над новой статью — на волне вдохновения он сочинил ещё несколько очаровательных баек о Ломоносове. Возможно, какая-нибудь тоже разлетится как горячие пирожки. Может быть, сделать из фамилиаров Ломоносова кровожадных монстров, которые по ночам пьют кровь его сокурсников?
Внезапно раздался телефонный звонок.
— Алло? — устало пробормотал Бариков, подняв трубку.
— Молодой человек, вы нас заливаете! — гаркнул старушечий голос.
— Заливаю? — Бариков растерялся, но спустя секунду подскочил и засобирался. — Сейчас, сейчас, я приеду… — сбросив звонок, он выругался: — Только ремонт сделал! А ведь так и знал, что сантехник — вшивый тупица!
Домой он добрался за рекордные пятнадцать минут, доплатив таксисту за превышение скорости и штрафы. Взлетев по лестнице, он ворвался в квартиру, но там было сухо. Ни капли воды. Бариков выдохнул с облегчением, но в этот момент в спальне раздался негромкий топоток — словно пробежал ребёнок. Бариков прислушался. Точно — по его квартире бегает ребёнок. Но откуда он тут взялся? Бариков поспешил в спальню, но там было пусто. И тут тишину разрезал детский весёлый смех. У Барикова по спине пробежали мурашки. Он громко сглотнул, попятился к выходу и услышал, как поворачивается замок. Бариков дёрнул дверную ручку, но дверь не поддалась. Заперто. Намертво. В гостиной снова пробежал и засмеялся невидимый ребёнок, мальчик, а потом к нему присоединился второй — девочка. К ним добавлялись новые и новые голоса, и очень скоро в квартире Барикова без остановки хихикало множество детей.
— Выпустите меня! — заорал Бариков и заколотил кулаками по двери. Его трясло от страха, по лицу ручьём лился пот. Он и не подозревал, что вокруг его квартиры висит мощный купол тишины и что никто не услышит его криков. Ему предстояло провести несколько незабываемых часов в компании призрачных детишек…
Глава 6
Изначально, под впечатлением от встречи с дамочками, которые хотели сделать меня новоиспечённым папашей, я был очень зол и собирался напугать Барикова до заикания и кондрашки. Но — к сожалению или счастью — я вспомнил слова великого учителя Анаксагораса: «Месть
