Хякки Яко (СИ) - Ступников
— Это последний труп, а не караван.
— Ха-ха-ха!!! И то верно! Там все уже во всю делят добычу, говорят нашли пару бочонков саке и несколько кувшинов вина, да и мяса много, идёшь?
— Ты знаешь, Норайо, что я ненавижу саке, местное вино на вкус как помои, а мясо везде одно и тоже. Иди, я здесь задержусь.
— Дело твоё, — ответил мужчина и скрылся. А мальчик, меж тем, продолжил осмотр, аккуратно выбирая то, что мог бы взять с собой, и досадно вздыхая над тем, что придётся оставить. А на улице меж тем доносились радостные крики и смех, для Клана Кагуя день закончился просто прекрасно.
* * *
Пять дней, именно столько мне потребовалась для того чтобы вернуться к клану. Мой ублюдок-папаша хорошо постарался, так что первые два дня и две ночи моего «путешествия» были насыщенны болью и страданиями, как физическими, так и духовными. И если раны на моём теле зажили уже на конец второго дня, то вот шрамы на душе останутся со мной ещё на многие годы. Или же я так думал?
Все то время, что я провёл вдали от столь ненавистного мне клана, все мои мысли были только о том, как бы мне отомстить — за себя… за Нэн, за всех тех, кто пал от их рук. Однако во время одной из бессонных ночей ко мне вдруг пришло озарение, что мстить этим людям абсолютно бессмысленно. Они дети своего времени, взращённые в ненависти и равнодушии, разве можно ждать от бешеных кровожадных варваров сочувствия, сострадания или хотя бы цели, что могла бы оправдать их зверства? Просто убив их я добился бы лишь того, что в этом жестоком мире стало бы на пару десятков трупов больше, ровно как и на одного безумного мясника. Нет, подобным им я ни за что не стану, но и оставлять всё как есть нельзя. Хочу я того или нет, моя жизнь отныне связана с кланом Кагуя, ведь как бы смешно это ни звучало — кроме них у меня никого и ничего нет. Однако факт моего осознания подобной простой, но отвергаемой каждой частичкой моей сущности, истины не означает, что я смирился, ровно как и то, что я пощажу их. Бешеным псам не светит иной участи, помимо смерти от чужих рук, но это не будет просто очередным актом банального возмездия, они умрут для того что бы клан Кагуя мог жить… А то, что в процессе их устранения, на пути к этой цели, я получу ни с чем несравнимое удовольствие — не более чем приятный бонус. Отныне и впредь, всё что я сделаю будет во благо МОЕГО клана, и никак иначе.
* * *
Моё возвращение ничем не запомнилось. Никто меня не ждал, никто не тосковал и не переживал по мне, впрочем оно и к лучшему. Стоило мне прийти в себя и как следует отоспаться, как ритм моей жизни претерпел существенные изменения. Часы сна сократились ровно до того количества, которое необходимо было организму для восстановления, игры с чакрой, исследование мира и банальное безделье были забыты. Им на смену пришли жёсткие и бесконечные тренировки.
Одним из первых развитию подверглась моё банальные умение драться. Ни в прошлой, ни уж тем более в этой жизни я подобным навыком не владел, а полагаться только на грубую силу, как показал мой печальный опыт, излишне самонадеянно, ибо всегда можно встретить кого-то сильнее. Возникла лишь одна проблема — учителей, способных, а главное желающих обучать меня, в округе не наблюдалось, но эту проблему я решил довольно изящно — как следует обматерив всех подростков-чакроюзеров моего клана, за что закономерно был бит, но именно это мне и было надо, ибо в отличии от меня эти парни умели держать удар. Разумеется, ни какими впечатляющими навыками ближнего боя они не обладали, не было ни особого кланового стиля, ни каких-либо тайных и сокровенных знаний восточных единоборств, но даже те прописные истины, что я мог уяснить в банальном мордобое были на вес золота.
Возможно такое поведение было безрассудным, а вероятно даже безумным. Их было больше, они были старше меня и сильнее, но на моей стороне был Шикоцумьяку и огромный для моих лет резерв чакры, так что на следующий день, полностью восстановившись, я вновь пришёл к ним и снова довольно красочно описал с кем, как и почему именно их матери проводили свою бурную молодость, за что снова был избит, как и на следующий день, и на после следующий, и так далее.
Был ли шанс того, что в один момент терпение моих невольных спарринг партнёров дало бы трещину, и мою покалеченную бессознательную тушку сбросили бы в ближайшую реку? Безусловно, но намного меньше чем может показаться, ведь Старшие подобному не обрадовались бы. Разумеется не по причине заботы о моей или чей бы то ни было ещё жизни, вовсе нет, дело было в том, что я и сам, пусть и на птичьих правах, являюсь Старшим, и потому, в случае моего убийства, подросткам быстро напомнили бы кто здесь хозяин, просто приличия ради. Факт же моего каждодневного избиения шиноби нисколько не заботил — не можешь за себя постоять — получай что заслужил.
Помимо практики в кулачном бою, я не забыл и о своём улучшенном геноме, тем более, что когда на твоём теле не остаётся живого места, а лёгкое шевеление рукой тянет на подвиг — появляется на удивление много свободного времени.
Я всё так же старался увеличить скорость появления и точность формирования создаваемых мною костных структур, однако на первом месте передо мной стояла реализация идеи, что пришла ко мне совсем недавно — улучшение собственного скелета на постоянной основе. Ведь, по сути, все те структуры, что я или же другие члены клана формируем при помощи генома, не более чем разовые инструменты, что после отпадания нужды в них просто уничтожаются. Постоянная же модернизация моего организма позволила бы мне стать куда как сильнее, причём за короткий срок. Была лишь одна проблема — я понятия не имел как мне это сделать. Ни с биологией, ни уж тем более медициной, в прошлой жизни, я не был знаком. Что же касается знаний из этого мира, то после аккуратного расспроса я выяснил, что шиноби моего клана ни о чём подобном никогда и не задумывались. Им это было банально не интересно, так как сверхпрочные кости и регенерация полностью удовлетворяли их невысокие потребности.
Начать же, по сути мой первый проект по созданию собственной техники шиноби, я решил с малого — с изучения собственного организма. Отлёживаясь в шатре после побоев, я, максимально сузив
