Фараон - Дмитрий Викторович Распопов
На этом аудиенция была в общем-то окончена и он повёл меня на выход, где нас ждали его слуги, подчинённые, а также рабы, сидевшие на корточках вдоль стены.
— Нам нужно поговорить, если бог конечно не против? — обратился он ко мне.
Я пожал плечами.
Он явно тут хорошо ориентируясь, повёл в то крыло дворца, где я раньше не бывал и вскоре мы остались только вдвоём с ним и принесённой едой. Визирь, явно показывая, что еда неотравленная, попробовал по кусочку от всего, что стояло на столе. Я кивнул, показывая, что понял это, затем достал свою вилку и ложку, поскольку теперь носил их всегда с собой в мешочке на поясе и переложив часть еды на одно золотое блюдо, стал спокойно есть. Он внимательно за этим наблюдал, сам взяв ложку и нож, отрезая себе от тушки птицы по кусочку.
— Можно попробовать? — он показал рукой на вилку.
Я вытер её и ложку о ткань, застилавшую деревянную подставку и протянул ему оба предмета. Кстати золото из которого были созданы оба предмета было нечистым, я это понял в процессе эксплуатации приборов. Они не были мягкими, как это было бы если бы оно было высокой пробы, а судя по чуть светлому оттенку — это наверно был электрум, сплав золота и серебра. Именно поэтому приборы были удобны в еде и не гнулись.
Попробовав с помощью ложки и вилки поесть, он поднял на меня взгляд.
— Удобно, — сказал он, также вытирая их и возвращая мне обратно, — так едят все боги?
— Мы не будем обсуждать это, большая часть знаний о жизни богов запретно для людей, — я сделал вид, что извиняюсь, — большие знания, большие печали.
Он удивлённо посмотрел на меня.
— Какие мудрые слова, — признался он.
— Ладно, к делу, — я отложил приборы и посмотрел на него, — чего хочет Хатшепсут? Не думаю, что в её интересах будет ссора с богами. Убьёт оболочку своего племянника, которую я занимаю, это мало того, что вызовет гнев как минимум двух богов, планы которых она нарушила, так ещё и я, вернусь обязательно мстить и поверь мне, завоевание гиксосов, которые захватили Египет, покажется просто весёлым приключением по сравнению с тем, когда я лично займусь вами.
Несмотря на спокойствие, Усерамон вздрогнул.
— Хочу, чтобы ты знал бог Монту, я сейчас говорю не от имени царя Хатшепсут, — мягко сказал он, — я сам не хочу, чтобы с телом моего царя Менхеперра, что-то случилось.
— А-а-а, да, у вас же тут конфронтация между силами, которые хотят оказывать влияние на царей, — вспомнил я, — жречество и номархи со стороны Хатшепсут, против тебя и военной элиты на стороне Менхеперра.
Его глаза расширились.
— Ты очень хорошо ориентируешься в наших непростых проблемах, бог Монту, — он склонил голову.
— Ой, — я легко отмахнулся, — для того, кто живёт в Дуате, это не составляет труда.
— Тогда могу я поинтересоваться о дальнейших твоих планах? — осторожно спросил он.
— Жить и никому не мешать, пока твой царь не вернётся обратно от Амона, — я пожал плечами, — желательно при этом ни во что не вмешиваясь.
— Это вызовет небольшие проблемы для нас, — нехотя признался он, снизив голос до шёпота, — мы строили планы мягко отодвинуть царицу в сторону, пока она не сделала царём и свою дочь тоже.
Я почесал подбородок.
— Как-то это не входило в мои планы, — признался я, поскольку крайне не хотелось влезать в местные разборки, несмотря на слова богини, что мне будет не везти, если я не буду выполнять её просьбу. Меня пока полностью устраивала беспечная жизнь фараона.
Визирь задумался, поскольку было видно, что моё появление нарушило не один его план.
— Что же, — наконец огорчённо вздохнул он, — похоже у нас и правда нет другого выхода, кроме как услышать ответ богини Бастет.
— И как часто она отвечает смертным? — на всякий случай поинтересовался я.
— Своим жрецам довольно часто, так что будем надеяться, что и в этот раз они её услышат.
— Будем надеяться, — согласился я.
На этом наш обед был окончен и мы разошлись с ним. Меня, после прибытия царицы, переселили в дальний угол, что явно было признаком неуважения, но сделать с этим было ничего нельзя, главным царём была сейчас она, мне же с моими двумя спутниками пришлось довольствоваться малым.
Глава 6
Три дня меня никто не беспокоил, городу было чем заняться, ведь прибыл царь, так что встречи, выражение верноподданных чувств и дарение подарков монарху от местных элит, заслонило собой всё остальное. Зато я в полной мере ощутил то, что обычно наверняка чувствовал в эти моменты сам Тутмос III, когда ты вроде как царь, а вроде, как и нет. Пару раз лишь заглядывал визирь, справиться как у меня дела, но и всё, в присутствии главного царя неподалёку, никто ко мне больше не рвался засвидетельствовать своё почтение. Мне лично было всё равно, я в политику не рвался ни у себя дома, не тем более здесь. Но подстраховаться я решил и в один из дней ожидания поездки, мы выехали на прогулку на колесницах, и я проехался вдоль заболоченных полей, засаженных пшеницей и ячменём, ища одну траву, которая помогла бы мне в городе, полном кошек. Поиски увенчались успехом и набрав немного нужных корней, я засунул их в кожаный мешок и вернулся к колеснице, ничего разумеется не объясняя спутникам. Но они в принципе давно уже привыкли к моему странному поведению и ничего не спрашивали.
***
Наконец ожидание закончилось и по начавшейся утренней суете меня разбудившей, я понял, что наконец мы отправляемся в поездку. Быстро поднявшись, чтобы слуги провели стандартные утренние процедуры я отдался им на долгие два часа, поскольку начал привыкать, когда меня всего бреют и намазывают ароматными маслами, а также подводят глаза синим цветом, что оказалось здорово спасает на палящем солнце. Солнечные лучи не так сильно слепили глаза при нанесённой на подводке глаз косметике.
После нехитрого завтрака, за мной зашёл сам визирь и мы в сопровождении моих спутников и охраны отправились на корабли, стоящие на реке. На них собственно и прибыла Хатшепсут в Мемфис. Я их раньше не видел, так что оказался весьма впечатлён их размерами, а также тем, что сделаны были из дерева, которое было хорошо засмолено и покрашено. Прямая, качественная древесина в местных широтах была в большом дефиците, поскольку кругом в саванне росли в основном хилые акации
