Мятежная императрица (СИ) - Хоуп Аманди

В армии на неё никто не посмел так смотреть, здесь же, в столице, все были застигнуты врасплох смелым нарядом дочери прославленного генерала. А ещё больше её вольным духом и подтянутой фигурой. Когда бы им ещё пришлось увидеть стройные ножки и столь приятные округлости. В обществе считалось неприличным показать даже ступни, что уж говорить о прочем.

Принц Хуан Ди на этот раз не спешил уехать, напротив, он невольно засмотрелся на тонкий стан девушки, забыв о своих делах. Она даже не оглянулась, словно он был не более чем провожатым, не стоящим её внимания. Казалось, дочь генерала вообще не волновало всё, что происходило вокруг.

Служанка бесшумно выбралась из кареты и быстро догнала госпожу.

Лэ Юнь подошла к старшей даме, которая руководила всеми делами в этой части дворца, и сама представилась ей.

— Приветствую высокородную Да Фурен! Я  — Мин Лэ Юнь, дочь генерала Мин. Прибыла в ваше распоряжение. Прошу простить за столь поздний визит, мы немного задержались в пути! — всё это она проговорила с таким достоинством и выдержкой, словно с леди Да говорила вышколенная придворная дама, а не девчушка, только что покинувшая военный лагерь.

/Фурен* — обозначение старшей леди, главы дома/

Хозяйка Дворца невест была строгой и непреклонной, она сию же минуту хотела наказать девицу, столь нахально явившуюся в неподобающей одежде. Но, немного удивившись тому, как легко девушка определила главного человека у ворот, она осталась довольна. А увидев, как преподнесла себя и как почтительно к ней обратилась, старая леди смирила свой гнев.

«Всё же девочка росла без матери, не зная хорошего воспитания, надо быть к ней снисходительными!» — решила Да Фурен. Принц её предупредил о девушке и попросил хорошо позаботиться.

Хоть это и было лишним, хозяйка Дворца невест всегда прекрасно заботилась о своих подопечных, так она считала.

Собравшиеся успели заметить третьего принца и уже окидывали приезжую злобными взорами.

«Кто она такая, что её сопровождает сам Его Высочество?» — шептались вокруг.

Да Фурен окинула суровым взглядом вновь прибывшую и холодно процедила: « Следуйте за мной!»

Лэ Юнь лишь усмехнулась. Госпожа Да была местным тираном, взявшим на себя обязанности по воспитанию всех здешних девиц. Её миссия была невероятно трудной, потому как каждая из обитавших во Дворце уже заочно считала себя чуть ли не супругой принца, а то и вовсе императрицей. Справиться с зарвавшимися девицами было непростым делом, и всё же Да Фурен умудрилась поставить свой авторитет на такой уровень, что даже дочери министров и принцессы относились к ней с уважением, а порой и побаивались.

Только юной Лэ Юнь она не казалась такой уж страшной: она то в военных походах и не таких повидала. А уж её отец каким грозным мог быть! Даже здоровые мужчины перед ним трепетали. Потому девушка ни капли не смутилась под взором старой леди и бодренько проследовала за ней.

Её привели в тот же самый дом, что она занимала и в прошлой жизни. Зайдя внутрь, девушка осмотрелась. Всё было точно таким же, как она помнила. Скромная, но дорогая обстановка, ничего лишнего. Тогда ей этот дом после палаточного городка и казарм показался чуть ли не дворцом, она восхищалась каждой вещью, каждой картиной и каждым ковриком.

Нынче же девушка скромно улыбнулась и вежливо произнесла:

— Благодарю! Всё предельно удобно и комфортно устроено. У госпожи Да замечательный вкус!

Да Фурен изумлённо приподняла одну бровь. Кажется, Его Высочество слишком преувеличил невежественность дочери генерала, настаивая, что у неё нет  никаких манер и неприлично вольное поведение.

Старшая госпожа сейчас наблюдала благовоспитанную и почтительную леди. Ещё бы переодеть её в платье, так она даст фору по своей грациозности и изяществу многим придворным дамам, хотя тех с детства муштровали самые придирчивые учителя и наставники.

Слуги тем временем занесли вещи, с которыми приехала дочь генерала. Их было не так много, что удивило Да Фурен. У девушки не может быть столь скудный гардероб. Семья Мин считалась одной из самых богатых семей страны. По её мнению, генерал должен был одеть единственную дочь в золото и дать с собой десятки сундуков с дорогими тканями. Те, кто будет представлен принцам и прочим соискателям, должны соответственно выглядеть.

— Располагайтесь! — выдавила из себя госпожа Да, но, не выдержав, переспросила, после того как последний слуга вышел. — Это и всё?

Она указывала на вещи, сложенные в углу.

— Да! — просто ответила Лэ Юнь. Она еле сдерживала смех. В прошлый раз суровая дама таким же презрительным взглядом окидывала её пожитки.

Тогда ей было очень стыдно и хотелось поведать, что отец очень хорошо о ней заботится и у неё есть много спрятанного в вещах серебра.

Сейчас же она лишь улыбнулась. Нынче она не станет тратить серебро на всякую ерунду вроде платьиц и украшений. Деньги пойдут на более важные дела. Такие, как подкуп чиновников  и приобретение союзников.

— Скоро вам принесут ужин. Если что-то понадобиться, можете меня найти в главном доме! — не зная, что ещё сказать, решила ретироваться Да Фурен.

— Да, ступайте! — ответила с таким достоинством девушка, что у старшей госпожи глаза полезли на лоб.

На мгновение ей показалось, что пред ней сама императрица, даже озноб пробежал по коже.

Она встряхнулась, сбрасывая с себя наваждение, и поспешила прочь.

Пока Ли Сяо распаковывала вещи, чтобы устроиться на ночлег, Лэ Юнь обходила свои владения на ближайшие несколько лет. В памяти всплывали сладостные воспоминания. Это было то место, где она предавалась мечтам, где любила, грезила воздушными замками о своей счастливой жизни. Здесь прошли лучшие годы её юности. Несмотря на все невзгоды, это было неплохое время.

В саду зацветали вишни, обволакивая всё вокруг нежным весенним ароматом. Будто возвещая начало новой жизни.

Во двор вошли две служанки, доставляя поздний ужин. Одна из девушек уже собиралась поставить плошку с кашей на стол, когда Лэ Юнь резко её прервала.

— Стойте! — холодно произнесла она, и те замерли, с удивлёнными лицами обернувшись к ней. — Вас кто-то подкупил, чтобы причинить вред здоровью дочери генерала Мин?

Она специально повысила  голос, когда произносила имя отца, произнося фразу ледяным угрожающим тоном.

— Нет! Госпожа?! — моментально сделались испуганными лица. Служанки покрылись холодным потом от страха. Такое обвинение сразу же вело к суровому наказанию, а то и лишению жизни. — Что мы сделали не так?

— Разве вы не знаете, что холодная каша вредит здоровью? — спросила Лэ Юнь, окинув бедняжек оценивающим взглядом.

Те дружно вздрогнули и резко начали кланяться, словно заведённые.

— Простите! Смилуйтесь над нами! Сейчас всё исправим! — заговорили быстро, пятясь к выходу.

— Ступайте! — приказала Юнь, и те моментом исчезли за дверью.

Ли Сяо, наблюдавшая эту сцену, застыла в удивлении. Её госпожа никогда не показывала свой властный характер на слугах. Она лишь слышала, что Огненная фурия командовала войсками строже многих мужчин, но видеть такое оказалось непросто. Девушке сделалось не по себе.

— Госпожа, откуда вы узнали, что каша остывшая? — задала она вопрос совсем не о том, о чём хотела спросить.

— Вечер! Воздух уже холодный, а от блюда не шёл характерный дымок! — просто отозвалась Лэ Юнь совсем другим тёплым и нежным тоном, резко отличавшимся от того, каким она говорила с другими слугами.

— Какая вы внимательная! — слегка оглушённая произошедшим, служанка продолжила свою работу по разбору сундуков с вещами.

Дочь генерала вздохнула. Не объяснять же Сяо, что слуги в этом дворце, несмотря на всю их профессиональную подготовленность, остаются такими же людьми. И не пресеки их попытки презрительного отношения к ней сейчас, они всё оставшееся время станут испытывать её терпение. Лучше любые поползновения уничтожить в самом начале. Пусть понимают, что пред ними не просто леди из благородной семьи, перед ними властная и беспощадная дочь генерала. Преданными они никогда не станут, это она знала по прошлой жизни, а вот бояться её обидеть будут. А значит, станут служить прилежно. Большего от них и не надо.