Евгений Щепетнов - Инь-ян. Красные крылья
Штуцеров в этом мире пока что не было, так что остановить Морну было бы очень трудно, потому Сергей чувствовал себя в безопасности, когда эта женщина прикрывала ему спину. Хорошо иметь надежного напарника! Как в той песне: «На медведя выйду без испуга, если с другом буду я, а медведь – без друга!»
«Медведь» сидел за столом, рядом с «друзьями». Потому Сергей насторожился, спиной чувствуя, как напряглась Морна.
В каюте были и двое помощников капитана, которых Серг видел на мостике, но близко не подходил, не общался. Еще тогда они оставили о себе впечатление крутых парней, способных и на драку, и на что угодно – за хорошие деньги. Типичные пираты с холодным взглядом и без налета исключительности, присущей капитану, любителю стихоплетства.
Сергей прошел к столу, выбрал свободный табурет, как и вся мебель корабля приделанный к полу, сел, положив руки на стол, и внимательно осмотрел присутствующих, будто разглядывал неведомых зверушек. Лица мореходов ему не понравились – очень пасмурные, даже похоронные лица, и появление двух женщин никак не разрядило обстановку.
Капитан поднял взгляд от стола, повернул голову к Серг и, всмотревшись в лицо пассажирки, спокойно спросил:
– У вас все живы?
– Все, – пожал плечами Сергей, – а у вас?
– Нет, не все. И покойников будет еще больше. В ближайшее время. Я вызвал тебя, чтобы известить – мы попали в очень, очень нехорошую ситуацию, и вы, как пассажиры и как бойцы, должны об этом знать и готовиться к худшему. Мы рассчитываем на вашу помощь. Каждая из вас двоих, насколько я знаю, стоит десятка, а то и больше обычных бойцов. Мне дорог каждый человек, способный держать оружие. Вы будете драться вместе с нами? Если наступит такой момент, конечно.
– Обрисуй состояние дел, – не ответив на вопрос, попросил Сергей. – К чему нам нужно быть готовыми?
– К бою, – холодно ответил капитан, от которого не ускользнуло то обстоятельство, что Серг не ответил на его вопрос. – На нас может быть совершено нападение.
– Какое нападение? – терпеливо переспросил Сергей. – Насколько я помню, опасность грозит нам, если мы высадимся на берег. Но мы в море. Здесь тоже могут достать?
– Это внутреннее море Киссоса, считай – территория острова. Остров похож на серп, и мы где-то с краю этого серпа, в самой безлюдной его части, судя по моим картам, наблюдениям и расчетам. Пока нас не заметили, но заметят обязательно. И тогда…
– Что тогда? – подтолкнул Сергей. – Что будет?
– Да что, что будет?! – раздраженно рявкнул один из помощников. – Конец нам будет! Приплывут и перережут глотки, корабль заберут! А может, не перережут, а заколдуют, наденут ошейники, и будем мы до конца жизни лизать зады проклятым фанатикам!
– Фанатикам? – задумчиво переспросил Сергей. – Что, так истово верят?
– Еще как, – буркнул второй помощник. – Встречался с этими ребятами, это не люди, это… это… демоны какие-то. Не дай боги усомниться в истинности их веры – порвут на кусочки! Я так-то верю в Создателя, в богов стихий, но эти… Они ни во что не верят, кроме как в своего рогатого идола, любителя жертвоприношений.
– Что, людей режут на алтарях? Или это россказни? – Сергей недоверчиво поднял брови. – Мне говорили, что они очень уважают боевые искусства и что их осталось немного, жителей Киссоса, всего несколько тысяч, не больше. Чего мы боимся? Нас несколько десятков, мы тоже не простые ребята, нас всех так просто не возьмешь. Чего нам бояться? Поставите ремонтные мачты, поднимете паруса, и свалим отсюда, пока не очухались! В чем дело-то? Оружия у вас полно, бойцы – самые лучшие. Чего боитесь?
– И режут, и боимся, и не так нас много. А каждый из жителей Киссоса сам по себе оружие. И еще – колдун. И рабов у них полно – на каждого не меньше трех рабов. Так что бойцов у них хватает. И эти бойцы не знают страха, не знают сомнений. Убивают, не задумываясь, как едят, как пьют, как спят. Для них жизнь – убийство, и нет высшей чести, как пасть во славу Бога Войны. Ну ладно, главное мы выяснили – вы будете биться вместе с нами. Я вас предупредил, так что будете настороже. Вам все выдали? Еду, питье? Я распорядился достать самый лучший пенный друнг, все равно, если сдохнем, он нам не понадобится. В общем, так, объясняю – вокруг острова непроходимая каменная стена рифов. Сегодня мы преодолели ее на гребне волны, просто чудом, за что благодарить должны морского бога на веки вечные. Лежали бы сейчас в желудках морских чудовищ… Из внутренних вод острова только один выход, и напротив этого выхода порт и город, имя которому Кисс. Очень старый город, старее всех городов, что мы знаем, – даже старее Города. Говорят, что Кисс заложили боги, сошедшие с небес. Жители Киссоса, Свободные, являются потомками тех, кто когда-то был слугой богов. Всех, кто не их крови, жители Киссоса считают низшими. Впрочем, это знает даже ребенок. Помните пословицу: «Нос задрал, как киссан»? Вот оттуда она и пошла, пословица эта. Ну вот вроде и все. Идите к себе, будьте наготове. К вечеру мы поставим мачты, оснастим их, а ночью попробуем проскочить Ворота. Если боги даруют нам удачу – выживем. Если нет… тогда нет.
– Хорошо сказал, капитан! – криво ухмыльнулся один из помощников. – Если нет, то нет! Судьба, однако! Все примем свою судьбу, все когда-нибудь кончается. Морна, помнишь меня? Я тогда был моложе…
– Был, – сухо усмехнулась женщина, – и хорош собой. Куда все делось?
– В море, куда же еще, – вздохнул помощник. – Хотел ведь осесть на берегу, думал, последний поход. И что? Нет, нужно было остаться, не ходить с вами…
– Ты так говорил уже раз сто, – фыркнул второй мореход. – Да и какой берег после того, как Гекель устроил там рабский загон? Нет уж, море есть море. Надеюсь, оно нас не подведет…
Глава 3
– Тише ты! Задушу, тварь! – Помощник капитана жарко выдохнул в ухо слуге, неловко повернувшемуся и уронившему пустую кружку на палубу со стуком, разнесшимся в тишине теплой ночи. Слуга испуганно попятился, едва не свалившись с мостика, с трудом удержался на ногах и скрылся в темноте, спасаясь от гнева командира. Капитан недовольно покосился на помощника:
– Не нужно нервничать. Ты сам себя накручиваешь и всех вокруг. Парень не выронил бы кружку, если бы ты на него не шипел. Успокойся, расслабься. Пока что все идет хорошо. Скоро будем у выхода из бухты, а там… уйдем. Ветер хороший!
– Ветер-то хороший, вот только эти твари плохие. Не верю я, что нас не видели. Они видят все! Вот увидишь, какая-нибудь пакость, да случится. В последнее время нас и правда преследуют неудачи, тебе не кажется? Боги на нас прогневались!
– Когда это ты стал таким богобоязненным? Не замечал за тобой склонности тратить свое время на поклоны в храмах!
– Да. Не было такого. И я жалею об этом. Возможно, тогда все было бы по-другому.
Моряк тяжело вздохнул, выдохнув в лицо капитану смесь запаха перегара и жеваного наркотика.
– Ты всегда был удачлив. Видимо, настало время за это платить. И зря ты хотел ограбить пассажиров – боги этого не любят. Я всегда был за то, чтобы выполнять договор. Море не терпит клятвопреступников и наказывает негодяев. Мы – негодяи. Ведь если бы это не была Серг, у которой репутация страшной убийцы, и не Морна, которая спокойно перебьет половину экипажа между двумя выпитыми кружками пива, ты бы их ограбил, уверен. Я знаю тебя с самой юности. Это ведь я тебя учил мореходному делу, фехтованию, всему, что может понадобиться капитану. Учил, как правильно вести дела в море. И ты стал самостоятелен, ты нашел денег на корабль. Я не спрашиваю, откуда ты их взял, хотя ходили слухи, что твой дядя как-то странно помер – сделался синим, покрылся нарывами… Странная болезнь. И ты пригласил меня первым помощником. Я долго думал – помнишь, целую неделю? А потом решился. И все эти годы, что мы вместе, я пытался направлять тебя, советовать правильные вещи, я думал, что все изменится. Но ничего не менялось. Тебя уже не привлекает торговля, тебе хочется лишь грабить, убивать, а еще – писать свои стихи, ты ведь мнишь себя завзятым поэтом! Я хотел тебе сказать по возвращении из Эорна, что это мой последний рейс. Что я ухожу от тебя и хочу, чтобы ты выделил мне мою долю.
– Почему раньше не говорил? – Голос капитана был холоден, как лед.
– Время, видимо, не пришло. Теперь, когда мы можем больше друг друга не увидеть, – решился, друг.
– Друг? Друг… странно звучит, да. Отвык я как-то от этого слова. Ты учил меня, да, вот только не научил, как выжить, если весь мир против тебя, а от твоих действий зависит жизнь десятков людей. Ты высказался, да? Закончил? Так и я тебе скажу. Твой пай? Да, если выберемся, ты его получишь. Но скажи по совести, был бы он таким большим, если бы не я? Если бы не мои приказы, не мои идеи, если бы я не был бесчестным с чужими и честным со своими? Когда ты брал деньги, тебя не очень-то интересовало, что у меня на душе и как мне дались эти решения. А теперь, когда пошла полоса неудач, ты тут же начал меня упрекать? Друг… Не друг ты мне, похоже. Никто. Подчиненный. И если мы выберемся, ты не останешься на моем корабле больше, чем это необходимо. Мне не нужны те, на кого я не могу положиться. Ты стал много пить, ты допускаешь огрехи в работе. Я спускал тебе ошибки, за которые другой получил бы у меня плетей. Но тебе, старому другу, все сходило с рук. И ты меня упрекаешь? Молчи. Ты все сказал. Этого достаточно.
