Романов #01-02 - Владимир Кощеев
— Разумеется, не одна, — подтвердила та.
— Вот поэтому вам нужно определиться, кого вы действительно можете отправить, чтобы не привлечь к себе излишнего внимания, — пояснил я свою мысль. — Тогда для общества эта картина будет выглядеть следующим образом: Амурский князь воспользовался своими связями в Китае и прислал адмиралу Орлову специалиста, которого получил из Поднебесной. И ваше участие в этой ситуации в качестве принцессы никому и в глаза не бросится. Соответственно, и Орловы не оскорбятся, и роду Ефремовых вы сделаете приятно.
— Хм, спасибо, княжич, за вашу консультацию, и еще раз примите мои извинения за ранний звонок.
— Всегда рад помочь, — ответил я и положил трубку.
Отсутствие нормальных связей у принцессы, конечно, первое время будет проблемой. Для Поднебесной она больше не будет дочерью императора, а для Русского царства превратится в темную лошадку. И полного понимания, как все это работает, она еще не успела достичь. Но со временем и с помощью Семена это изменится.
Бросив взгляд на дверь в ванную, я вздохнул и, откинув одеяло, встал на ноги. Набрав номер Ефремова, я прошелся по спальне, размышляя, насколько рад будет друг моему звонку. Но долг платежом красен — это его невеста разбудила меня в такую рань.
— Да, княжич, — отозвался Семен Константинович через пять гудков. — Что-то случилось?
— Здравствуй, княжич, — ответил я. — Ты со своей невестой вообще общаться перестал? Она мне звонит, чтобы прояснить тонкости нашего менталитета, вместо того, чтобы говорить со своим женихом.
— Виноват, исправлюсь, — совершенно неискренним голосом ответил тот. — Как там на базе все прошло? Я слышал, ты немало самураев положил?
— Да мне-то что будет? — ответил я максимально нейтральным тоном. — Другие под удар попали. Ты не думал еще приставить к Мэйли Ван охрану Ефремовых? Как по мне, так уже давно пора. Я, как и ты, не располагаю достаточным запасом времени, чтобы всегда находиться рядом.
— Мы не можем, Дмитрий, — со вздохом произнес он, — я бы уже давно вызвал свою команду с Амура, но пока она официально не моя невеста… В общем, в Поднебесной противники императора спят и видят, чтобы я начал нарушать порядки и традиции. Сразу же все сорвут, император у них, знаешь ли, тоже не в самом выгодном положении.
— Короля делает свита, — ответил я.
— Вот-вот, — подтвердил Семен со вздохом, — там такой аппарат от предыдущего императора достался, что отца Мэйлин могут вымести вместе с мусором, если он начнет перегибать. Сам понимаешь, как это делается. Отравят собственные наложницы — и да здравствует новый император. А посадят на трон, естественно, не сына и не дочь, а какого-нибудь дядю, чтобы через него диктовать политику.
Я помолчал, и друг воспринял эту паузу по-своему.
— Ну чего ты там сопишь, Дмитрий? Я же не про Романовых говорю.
— Да нет, я о другом подумал, Семен. А что если и нападение это изнутри Поднебесной заказано было? — предположил я. — Есть у них там безумцы, которым выгодно Мэйлин убрать?
— Да полно! — фыркнул тот. — Но как только она станет моей женой, все они вынуждены будут отступить.
— И это хорошо, меньше за тебя переживать буду. Ты скоро вернешься в ЦГУ?
— Георгий Максимович обещает меня выгнать в понедельник на учебу, сам я себя прекрасно чувствую, но все решит отец. Ты, кстати, когда к нам заглянешь?
Я бросил взгляд на дверь, за которой до сих пор шумела вода, и улыбнулся.
— А если я сегодня заеду? Заодно одну мою новинку протестируем в приближенных к боевым условиях, как в старые добрые времена?
— Отличная идея, — оживился Ефремов. — Скажу отцу, он точно обрадуется.
— Тогда до вечера, княжич?
— До вечера, княжич.
Все, осталось отладить «Оракула» по заметкам помощницы, затем предупредить Кристину об испытаниях на практике и проверить, насколько легко она сможет освоиться в своей новой роли.
Том 2 Глава 22
— Рад приветствовать вас, Константин Евгеньевич, — склонил я голову, останавливаясь на последней ступеньке крыльца перед хозяином дома.
— И я рад, что ты нашел время посетить нас, Дмитрий, — ответил князь Амурский. — Прошу, проходи.
Я вошел в гостиную особняка и сразу же попал в заботливые руки прислуги. Оставив плащ, прошел вслед за Константином Евгеньевичем в дальние комнаты, предназначенные для культурного досуга.
Здесь были игорные столы, имелся бар, на столиках подготовлены к игре шашки и шахматы, в дальнем углу, сейчас накрытый сукном, разместился бильярдный стол.
— Располагайся, — указав рукой на свободные кресла, предложил мне князь, и я воспользовался приглашением.
Разместившись с комфортом, я сложил руки на подлокотники, и князь заговорил:
— Мы многим обязаны твоему роду, Дмитрий, — произнес он, плеснув себе в бокал коньяка. — И я бы хотел чем-то отблагодарить тебя лично за спасение моего сына. Но, разумеется, я прекрасно понимаю, что от любых моих предложений ты откажешься. А потому — сойдемся на том, что ты можешь обратиться ко мне в случае необходимости, и я выполню любую твою просьбу.
Уточнять о том, что она не должна быть направлена против царя или как-то грозить благополучию рода Амурских князей, он не стал. Это само собой подразумевалось.
Я замедленно кивнул.
— Я принимаю ваше предложение, князь.
Он улыбнулся, залпом осушил бокал и, громко поставив его на стол для покера, кивнул в сторону дверей.
— Тогда жду вас обоих на ужине, Дмитрий.
И, больше не говоря ни слова, хозяин дома вышел из комнаты, а стоило ему прикрыть дверь, ко мне вошел Семен. Друг за прошедшее время заметно похудел, но при этом все равно выглядел настоящим гигантом.
— Смотрю, ты действительно поправился, — заметил я, протягивая княжичу руку.
Друг с улыбкой ответил на приветствие и кивнул мне на кресла, предлагая присесть за стол с шахматной доской.
— Да, полное восстановление, — сказал он, занимая место напротив меня.
Я сел со стороны черных, и Семен сделал первый ход белыми, обозначив начало партии.
Мы не были заядлыми игроками, к азартным играм оба относились со скепсисом, но периодически позволяли себе разыграть короткую партию за разговором. Мне было несложно, а для Семена — просто обязательно как часть программы будущего стратега на Амурской границе.
— Расскажешь, что я пропустил? — спросил он. — Внезапное нападение, и ты тут же решаешься обкатать что-то новое, причем втайне от посторонних глаз.
