Геннадий Ищенко - Счастливчик Ген (Игра)
— Не имею ни малейшего понятия, — пожал я плечами. — Эй, уважаемый, я вам говорю! Не стоит трогать наш костер, если не хотите получить болт в ногу!
— Да как ты смеешь со мной разговаривать в таком тоне?! Ты знаешь, кто я такой?
— Понятия не имею, — вторично пожал я плечами. — А кто вы такой, я думаю, вы мне сами скажете на допросе. Вас там, в кораблях, вообще-то, много?
Он остановился, как будто наскочил на скалу.
— А ты сам кто такой? И что тут вообще твориться?
— Я принц Ген. Основная часть ваших войск уничтожена, остальные сдались в плен. Машины приведены в полную негодность, снаряды вывезены. Я пришел принять у вас капитуляцию. Хотя, если будете валять дурака, могу ваши корабли взорвать. Рекомендую не двигаться!
Эти слова были сигналом. Из своих укрытий поднялись братья и взяли под прицел и моего собеседника и палубы обоих кораблей, на которых было уже немало солдат десанта, с испугом и изумлением прислушивающихся к нашему разговору. Двое братьев отложили свои арбалеты, пробежали мимо растерявшегося амбала и забросили крючья на носы кораблей. Тотчас же начали вращаться барабаны, натягивая канаты, и корабли выползли чуть дальше на берег.
— Все, кто хочет жить, должны оставить оружие на кораблях и выйти на берег с поднятыми руками, — громко, чтобы всем было слышно, сказал я. — Много времени на раздумья, к сожалению, вам дать не могу, потому что устал и хочу спать. Окажете сопротивление — утыкаем болтами и взорвем ваши посудины вашими же снарядами.
Я сделал знак, и из леса показались еще арбалетчики, а из кустов с бомбами в руках поднялись прятавшиеся там солдаты. Вот тут их по-настоящему проняло. На палубу со звоном и грохотом посыпалось оружие, а безоружные солдаты и моряки выбирались за борт и, подняв над головой руки, выходили на берег.
— Идите по просеке прямо к бывшему вашему лагерю, — сказал я всем. Война для вас уже закончилась. Всем вам гарантируется жизнь и, когда закончится война, — возвращение на родину. Раненным окажут помощь, но уже тогда, когда вас переведут в тыл, пока потерпите. Если кто решит бежать в лес, подумайте, стоит ли? В лесу еще долго будет темно, и далеко вы не уйдете. А брать вас в плен вторично, никто не будет. По берегу или лесом вы далеко уйти не сможете, а помощи тоже не дождетесь. Ваш десант с подкреплением будет перехвачен, а других кораблей Гардии здесь еще долго не будет.
Сдача в плен приняла массовый характер, с каждого борта в воду прыгали десятки людей. Сопротивляться в безнадежной ситуации не захотел никто. Стоящий рядом со мной бородач каким-то тоскливым взглядом обвел бредущую сдаваться толпу, выругался и швырнул к моим ногам свой меч вместе с поясом.
— Подождите, — остановил я его. — Давайте пройдемся с вами вместе, заодно и познакомимся. Я вам себя назвал, теперь хотелось бы услышать ваше имя.
— Можете радоваться, принц, — мрачно ответил он. — Вы поймали крупную рыбу. Вам выпала честь беседовать с братом короля Гардии, адмиралом Солом Гардом.
— Действительно, крупная рыба! — согласился я. — Подберите свой меч, адмирал, не дело, что он валяется на песке. Если дадите мне слово не пытаться бежать и не использовать оружия, можете оставить его у себя. Если нет, я его у вас потом заберу, но до лагеря, в любом случае, несите его сами.
Он удивленно на меня посмотрел, но меч поднял и пошел по просеке рядом со мной.
— Не развеете моего недоумения, Сол? — спросил я. — Не обижаетесь, что я так фамильярно? Можете и меня называть просто Геном, я не обижусь. Вы ведь старше Галида? Как получилось, что на троне сидит он, а не вы?
— Я гадал, о чем вы меня собираетесь спросить, но никак не думал, что вопрос будет об этом. Но я отвечу, секрета здесь нет. Я не рожден для трона, и добровольно уступил его брату. Мне претит дворцовая суета и интриги придворных. С детства я мечтал о море, о надутых ветром парусах. Мне снились дальние походы и далекие острова. Я дрался с пиратами и освобождал красавиц. Одним словом, я был неисправимым романтиком, принц. А романтикам трон противопоказан.
— А в этот поход вы отправились не для того, чтобы проложить себе дорогу к морю?
— Вы можете мне не верить, но я был против этой войны, да еще такими средствами. Но при дворе мое слово теперь значит немного. А мечта… Что это за мечта, если для ее осуществления нужно пролить реки крови?
— А вам не кажется, Сол, что это нелепое разделение одного народа на два государства затянулось? Между нами практически нет никакой разницы, а мы двести лет пускаем друг другу кровь.
— Кажется, принц. Вопрос только в том, какая династия останется в результате такого объединения.
— Все-таки называйте меня по имени, или и я буду тыкать вам вашим титулом. Я, Сол, тоже не был рожден для трона. И я не больше вашего хочу править. Я не мечтал о кораблях, я мечтал о звездах. Вам будет трудно меня понять, но постарайтесь поверить, что я совсем недавно был романтиком и фантазером. А теперь я из-за вас должен строить оружие, которое будет отнимать жизни у тысяч людей. А впереди меня неминуемо ждет трон, поскольку король однажды проявил слабость, а исправлять его ошибки уже поздно. И я не желаю продолжать с вами эту войну и завещать ее своим детям. Я объединю наши королевства, Сол, чего бы мне это не стоило.
— Значит, я умру, — спокойно сказал он. — Победитель будет просто вынужден вырезать всю королевскую фамилию проигравшей стороны.
— С какой стати? — удивился я. — Галида я казнил бы наверняка, его сына, скорее всего, — тоже. А вы и ваши дети, если они у вас есть, должны просто официально отказаться от всяких претензий на трон.
— И вы нам поверите? — с сомнением спросил он.
— А почему бы и нет? Вам я верю уже сейчас без всяких клятв. Мне не нужно быть магом, чтобы понять, что вы мне не врали, когда говорили о себе. А вот ваши дети… Надеюсь, вы их правильно воспитали. Но мою надежду мы и подкрепим их клятвой на алтаре Всех богов в присутствии всех герцогов королевства. А у вас будет не море, а океан. Я знаю, какие для этого нужны паруса, и что нужно делать, чтобы в нем не заблудиться.
— Вы пришелец, как и она! — воскликнул Сол. — Так вот почему мы проиграли!
— Вы имеете в виду это? — я убрал свои волосы и показал ему ухо.
По выражению его лица я понял, что не ошибся.
— И кто в пришельцах у вас? — спросил я. — Судя по вашим словам это девушка?
— Молодая девушка, почти девчонка, — ответил он, нехотя. — Появилась чуть меньше года назад и околдовала и моего племянника, и брата. Красивая, как змея, и такая же ядовитая. Эта война — целиком ее рук дело. Раньше Галид собачился с вами на границе, скорее, по традиции, выиграть он не надеялся. Она дала ему знания, а вместе с ними и надежду. Принц вскоре должен на ней жениться. Таково было ее условие. Хотя она могла и не ставить условий, мальчишка и так в нее влюбился без памяти.
— А как же титул?
— Она уже полгода, как графиня.
— Мы уже почти пришли, Сол. Так как насчет меча? Даете слово?
— Возьмите его, Ген. Не стоит смущать ваших людей видом вооруженного пленника. А бежать, бросив в плену своих людей, я в любом случае не собираюсь.
— Последний вопрос. Как ее зовут?
— Она назвалась, как Ольга Шатрофа. Сейчас она графиня Олия Занга.
— Надо же, соотечественница! Спасибо, адмирал и прощайте. Я постараюсь выполнить все, что обещал.
— Узнал у него чего-нибудь важное? — спросил подошедший Маркус.
— Узнал, кто пришелец в Гардии. С адмиралом нужно обращаться деликатнее, он может в будущем стать ценным союзником. Послушай, Маркус, нужно набрать команду гребцов хоть на один корабль. Мне срочно нужно в порт, а посуху добираться слишком долго, да еще, боюсь, солдаты Ланиша паром сожгли.
Набирать гребцов не пришлось, как и ехать в порт говорить с капитанами, они пожаловали ко мне сами. Точнее, один из них.
— Мастер! — ко мне подбежал один из братьев, которых оставляли стеречь корабли. — Вам нужно пройти к месту высадки. Появился один из наших кораблей и чуть не протаранил те, которые мы захватили. Еле успели их остановить. Теперь они требуют кого-нибудь из начальства, или вас, или генерала Гласа.
Это оказался корабль капитана Гука Санлея, а требовал начальство сам капитан. Узнав меня, он приказал спустить шлюпку и уже минут через десять мы с ним разговаривали, сидя на очень удобных для этого бомбах гардейцев. Я посмеивался про себя, представляя реакцию бравого капитана в случае, если бы он узнал, что за чурка находится под его задом.
— Если честно, ваше высочество, то мы не очень поверили насчет войны, — рассказывал он. — Но все ваши приказы были исполнены в точности. Когда мы увидели, что гардейцы высаживают десант вблизи порта, то, как вы и говорили, дали им сделать еще один рейс и напали перед высадкой. А капитана порта о десанте предупредили, само собой, как же иначе? Один корабль сразу протаранили, и он пошел ко дну. Гардейцев было так много, что мы не стали брать пленных. Их бы на борту оказалось больше, чем нас. Рисковать мы не стали. Потом кораблю Салена удалось поломать весла правого борта на еще одном корабле, и он сразу потерял ход и был взят на абордаж двумя другими кораблями, а я погнался за вот этими посудинами, которые начали удирать, надеясь скрыться в тумане. В конце концов, им это удалось, но до того я их один раз все же догнал и хорошо пощипал.
