Нейтрально-враждебный - Сергей Арьков
— Останешься на ночь здесь? — спросила волшебница.
— А разве нельзя?
— Можно. Но что подумают люди?
Колька отмахнулся.
— Что подумают, то подумают, — фыркнул он. — Мы не дети.
— А что скажет Ильнур?
— Ильнур давно все знает, он ведь не дурак, и не слепой. Но если тебя так уж сильно беспокоит общественное мнение, мы могли бы оформить наши отношения официально.
Лаура вскинула голову и удивленно посмотрела на Кольку.
— Ты имеешь в виду брак? — спросила она тихо и как-то испуганно, словно эта тема застала ее врасплох.
— Ну да, его, — пожал плечами Колька.
— То есть, это ты вот сейчас делаешь мне предложение?
Колька улыбнулся.
— Скажем так — пока прощупываю почву. Для предложения я выберу более подходящее место. А пока что….
Оборвав себя на полуслове, Колька резко вскинул голову. Лаура тоже услышала то, что привлекло его внимание. Снаружи, со двора крепости, доносился приглушенный толщей каменных стен звук сигнального горна.
— Неужели! — выдохнула волшебница.
Колька резко вскочил с кровати и схватил свой меч.
— Подожди меня! — крикнула ему Лаура, беря прислоненный к стене посох.
— Быстрее! — рявкнул Колька, рывком распахивая дверь.
Оказавшись в коридоре, он расслышал людские крики, несущиеся снаружи. Вдруг что-то тяжело бабахнуло, будто где-то поблизости взорвалась бомба.
По коридорам они помчались к выходу. Старая крепость наполнилась шумом, топотом ног и лязгом оружия. Из комнат выбегали герои, с которых разом слетела вся сонливость. Колька увидел Ильнура с обнаженным мечом в руках. Клинок верховного паладина светился во мраке, изливая яркий белый свет, который успешно рассеивал сумрак крепостных коридоров.
— Быстрее! — кричал Ильнур. — Все наружу!
Грохнуло еще раз, теперь уже сильнее. Колька ногами ощутил вибрацию пола. Там, снаружи, творилось что-то невероятное. Мысль о том, что крепость атакована обосновавшейся здесь шайкой разбойников, отпала сама собой. Ни у каких разбойников не могло быть в арсенале подобных заклинаний.
— Маги! — закричал Ильнур, и его голос перекрыл весь прочий шум. — У выхода создайте щит, и прикройте нас.
— Нельзя! — попыталась напомнить Лаура. — Здесь нельзя колдовать. Ты что, забыл?
— Помню, — отмахнулся Ильнур. — Но иначе нас просто перебьют, как беспомощных щенков. Потому что те, кто пожаловал к нам в гости, явно не стесняются использовать магию.
Колька стиснул пальцы на рукояти меча и призвал усиливающую магию паладина. Клинок начал медленно наливаться белым свечением.
— Вперед! — закричал Ильнур.
Теперь они все слышали шум идущей во дворе битвы. Звенела сталь, свистели стрелы, ночную тьму рассеял синий свет, льющийся откуда-то с небес. Звучали жуткие крики раненых и грязные ругательства.
Чувствуя скорее возбуждение, нежели страх, Колька вслед за Ильнуром выбежал из здания во двор.
Глава 50
— Нам конец! — горько стенал Стасик, съежившись в позе эмбриона на холодном каменном полу. — Нам конец! Конец! Крышка нам всем!
И тут, словно опомнившись, резко включил эгоиста и выпалил:
— Мне конец!
— Прошу тебя вновь — замолчи, — прозвучал из темноты утомленный голос Гамала. — Если твои рыдания услышат снаружи, нас уже ничто не спасет.
Стасик и без того давно утратил надежду на спасение. Он не сомневался в том, что его смертный час не за горами. И ему крупно повезет, если смерть его окажется легкой и быстрой. Но рассчитывать на это не приходилось. У Стасика не было ни тени сомнения в том, что герои Ангдэзии пожаловали в старую крепость по его душу. Он ведь, как-никак, страшный злодей, за чью голову назначена огромная награда в виде целой горы золота. Но еще большая гора достанется тому счастливчику, кто захватит и привезет его в Форинг живым. А уж там, в Форинге, его ждут-дожидаются квалифицированные палачи во главе с садистом Колькой. Ждут, руки потирают — так им хочется скорее схватить его и начать зверски пытать.
Не вынеся душевных мук, Стасик вновь пустил слезу и тихо разрыдался. Хотелось кричать в голос, но он кое-как сдерживал этот опрометчивый порыв. Как бы ни были толсты каменные стены древней крепости, но звук его стенаний может просочиться сквозь их толщу. И если герои добра услышат его, они быстро поймут, где именно следует искать преступника Свиностаса.
— Чуяло мое сердце, что не стоило входить в эти развалины, — прозвучал в темноте безрадостный голос Зархада. — На этих древних стенах лежит могущественное проклятие, приносящее зло всякому, кто дерзнет войти под эти мрачные своды. Я поддался на уговоры, и вот что из этого вышло.
— Может, вы все уже, наконец, заткнетесь и дадите мне спокойно подумать? — сердито спросил Гамал.
— Думай, дедушка, думай, — великодушно позволил Зархад и в голосе его Стасик расслышал отчаяние. — Да только что тут думать-то? И так ведь все ясно.
— Может еще обойдется все, а? — осторожно предположил Грыбан. — Глядишь, эти посидят в крепости денек-другой, да отвалят. Уж два дня-то мы тут как-нибудь продержимся. А, братцы? Продержимся ведь?
— Наивный свояк! — с жалостью бросил ему Зархад. — Мы прокляты, пойми это и смирись. Темные чары довлеют над нами.
— Серьезно, достали уже! — прорычал Гамал. — Что вам неймется-то?
— Мы чем тебе мешаем? — недобрым голосом спросил Зархад. — Мало того, что сидим в этой каменной могиле, так еще и словом нельзя перекинуться.
— Я пытаюсь придумать, как спасти наши шкуры, — ответил ему Гамал. — Или тебя это не интересует?
— Что ты сразу начинаешь? Знаешь, как спастись — скажи. Но и рты нам не затыкай. Для нас, гоблинов, гласность и сытость — первейшие духовные ценности.
Стасик громко, с надрывом, всхлипнул и провел ладонью по влажному от слез лицу. Его собратья по несчастью продолжали надеяться на лучшее, но ему была известна горькая правда. Герои добра пожаловали сюда за ним. Мало им было выдавить его на нейтральную полосу. Ему, несчастному, и здесь не дали покоя. А ведь он только-только начал привыкать к своей новой жизни. Она, страшно сказать, даже начала ему нравиться. Но стоило ему хотя бы на секунду поверить в лучшее, как злой рок тут же поспешил разубедить его в этом.
На самом деле все могло закончиться уже давно, если бы не предусмотрительность Гамала. За годы, проведенные в крепости, старик успел досконально изучить ее. В том числе им была обнаружена сеть потайных ходов, проложенных в толще каменных стен. Она представляла собой систему тесных лазов квадратного сечения, в которых человек субтильного телосложения мог довольно свободно передвигаться на четвереньках. Входов в эту сеть потайных лазов имелось немало, но они были так тщательно замаскированы,
