Власть книжного червя. Том 3 (ЛП) - Kazuki Miya

Затем мы обговорили, что ещё потребуется мне для сбора. Помимо ножа, мне будут ещё нужны кожаная сумка и перчатки. После этого Юстокс объяснил мне, как именно будет происходить сбор.

— Леди Розмайн, чтобы собрать плоды рюэля вам нужно будет подлететь к дереву на своём ездовом звере. Затем прикоснитесь к плоду рюэля голыми руками и вливайте в него магическую силу, пока его цвет не изменится. После изменения цвета вам нужно будет только срезать его своим ножом и сбор окончен. Если, срезая его, вы наденете кожаные перчатки, блокирующие магическую силу, то его качество для вашего собственного лекарства немного ухудшится, но зато его смогут использовать и другие люди.

— Поняла. Я постараюсь.

Обсудив праздник урожая и сбор материалов, мы вернули Фердинанду магические инструменты блокирующие звук, после чего Экхарт и Юстокс вышли из комнаты. В следующий раз мы встретимся в храме в день моего отъезда на праздник урожая.

— А теперь я вызову Кантону. Тебе нужно сидеть тихо.

— Хорошо.

Том 3 Глава 207 Договор Хассе

Кантона — служащий, ответственный за Хассе, вошёл в комнату. Это был мужчина средних лет, а также среднего роста и телосложения. Первое впечатление, которое он на меня произвёл, было: «мелкая сошка». Простого взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он был простым прихлебателем, живущим за счёт кого-то влиятельного. Когда он вошёл, его взгляд начал метаться между мной и Фердинандом. Видимо, он пытался понять, ждут ли его хорошие новости, или плохие. Даже его поведение сейчас полностью соответствовало мелкой сошке. Он был из тех людей, которые вели себя властно перед теми, чей статус был ниже, и лебезили перед людьми с более высоким статусом.

После обмена дворянскими приветствиями, Фердинанд предложил ему сесть, отчего глаза Кантоны забегали ещё сильнее.

— Господин Фердинанд, могу ли я спросить, почему вы меня вызвали?

— Разве вы не можете этого понять, видя, кто здесь собрался? — спросил Фердинанд, немного понизив голос.

Кантона, лицо которого выражало, что он действительно не понимает, принялся отчаянно искать в своих воспоминаниях причину. Возможно, он забыл, в чём заключалась его работа, или уже перестал быть ответственным за Хассе, или же просто не подозревал, что мы как-то связаны с Хассе.

— Прошу прощения, но мне ничего не приходит в голову.

— Я говорю о Хассе, — ответил Фердинанд.

Взгляд Кантоны на мгновение дрогнул, но, продолжая улыбаться, он всё же спросил:

— О Хассе? Там что-то случилось?

— По приказу герцога там были построены приют и мастерская. Управление ими было поручено Розмайн и мне, как её опекуну. Для предварительного осмотра я отправил в Хассе нескольких доверенных торговцев, а также слугу Розмайн, и согласно полученным от них отчётам, вы отказывались с ними сотрудничать.

— Уверяю, это не так… — ответил Кантона, продолжая приторно улыбаться.

Пусть он и улыбался, но взгляд его был несколько расфокусированным. Судя по всему, он лихорадочно вычислял, как ему спасти свою шкуру.

— Я слышал, что вы относились к этому плану с неодобрением, и торговцы считали, что вы желали сорвать его выполнение, — сказал Фердинанд.

— Должно быть здесь какая-то ошибка! Или, возможно, торговцы сами что-то замышляют? В конце концов, их легко развратить деньгами.

Мне хотелось спросить его, знает ли он, что обозначает слово «лицемер», но мне пришлось проглотить эти слова. Сегодня я должна научиться взаимодействию с дворянами, а потому мне не следует говорить лишнего.

— То есть вы хотите сказать, что их отчёт — ложь? — спросил Фердинанд.

— Нет, я вовсе не это хочу сказать. Возможно, между нами просто возникло некоторое недопонимание. В конце концов, они — торговцы, которые преследуют исключительно прибыль. Они совсем не понимают то, как мы, дворяне, думаем, — ответил Кантона, натянуто улыбаясь.

Вот только он всё время говорил лишь о торговцах, словно ему неизвестно, что с ними был и мой слуга.

Пусть Фердинанд и указывал мне на то, что я не умею читать атмосферу, но моё терпение лопнуло и я сказала:

— Вы хотите сказать, что мой слуга тоже не понимает как думают дворяне?

Честно говоря, я прекрасно понимала, что на самом деле Гил был далёк от понимания дворян, но мне очень хотелось увидеть реакцию Кантоны. Похоже, он не ожидал, что я тоже заговорю, поскольку после моего вопроса его глаза расширились и он быстро моргнул.

— Я вовсе не это… — попытался оправдаться он, но быстро умолк.

Я хотела спросить: «Тогда что именно вы имели в виду?», чтобы загнать его в угол, но мне пришлось отказаться от этой идеи, после того как Фердинанд слегка ударил меня по ноге под столом.

— В таком случае я понимаю вашу позицию, — сказал Фердинанд, опустив глаза, после чего посмотрел на Кантону и слабо улыбнулся. — Вы подписали договор с мэром Хассе на покупку двух сирот, не так ли?

— Эм-? Ну-у… да, а что?

— Розмайн приглянулись эти сироты, а потому она, в некотором смысле, насильно забрала их из приюта. Лишь позже мы узнали, что мэр уже подписал с вами договор. Я вызвал вас сюда на случай, если вы не знаете о случившемся. Я сожалею, что мы забрали то, что должно было принадлежать вам, — сказал Фердинанд, демонстрируя сильную обеспокоенность.

Вот только, я прекрасно видела то, что скрывалось за этим его выражением лица. Фердинанд продолжил:

— Но похоже, что ваша ревнивая жена недоумевает, что побудило вас покинуть город. Я полагаю, что вы не собирались делать что-то настолько глупое, как покупать у неё за спиной девочек-сирот, которые в скором времени достигнут совершеннолетия. Должно быть, на это имелась веская причина?

Внутренне я аплодировала такому коварству Фердинанда, угрожающего Кантоне под видом беспокойства о сложившейся ситуации. У Кантоны кровь мгновенно отлила от лица. Однако я находила примечательным, что он мог продолжать вести себя как дворянин, и несмотря на бледность, всё так же улыбался.

— Ох, да, конечно. У меня действительно, имелись веские причины. Но если эти сироты приглянулись госпоже Розмайн, я с радостью уступлю их ей. Я расторгну договор. Пожалуйста, дайте мне немного времени, чтобы забрать документы, — сказал он, прежде чем покинуть комнату.

Кантона торопился поскорее сбежать. Как только дверь закрылась, я посмотрела на Фердинанда и спросила.

— Господин Фердинанд, похоже вы много знаете о жене Кантоны, верно?

— В переговорах с дворянами победитель часто определяется тем, кто больше знает об оппоненте. Поскольку информация, которую собирает Юстокс, не организована, то в ней сложно найти то, что будет полезно, но если это удаётся, то оно того стоит.

Дуэт из Юстокса, который обожает собирать различную информацию, и Фердинанда, обладающего устрашающей памятью и талантом использовать нужную информацию в подходящее время, можно было назвать ужасающим и непобедимым. По словам Юстокса, только Фердинанд умеет правильно использовать собранную им информацию, а потому, я думаю, что для других людей было бы очень сложно найти что-то полезное в огромном количестве разнообразных сведений.

Не хотела бы я иметь таких врагов как Фердинанд и Юстокс. Однако они уже успели изучить мою жизнь в нижнем городе и я понятия не имела, что им удалось узнать. У меня возникло ощущение, что он знает множество моих слабостей, и если я когда-либо стану его врагом, то он тут же сможет раздавить меня.

— Господин Фердинанд, не беспокойтесь, я никогда в жизни не стану вашим врагом.

— Могу я узнать, с чем связано столь внезапное заявление? Неужели Экхарт или Юстокс сказали тебе что-то странное, и ты решила последовать их примеру? Я не понимаю, почему все вы говорите нечто настолько непонятное без какой-либо причины.

Эм-м… Уверена, всё дело в том, что мы все опасаемся Фердинанда.

Однако позже я узнала, что, в отличие от меня, которая не хотела стать врагом Фердинанда из страха, двое других искренне уважали и восхищались Фердинандом, а потому были полны решимости служить ему до конца жизни. В виду этого, Экхарт сказал: «тебе не нужно сравнивать себя со мной».