Ильминэ для асуров

— Да, капитан!

Ночной прохладный морской воздух немного успокоил меня. Я стояла, прикрыв глаза, и медленно, глубоко вдыхала. Капитан вернулся с напитком в кружке.

— Пейте! — протянул он мне кружку. Я опасливо взяла её в руки и принюхалась. Запах был так себе. На вкус кисло-горьковатая настойка, настоянная на травах. Маленькими глотками выпила.

— Лучше? — участливо спросил он минут через пять.

Я кивнула и попросила: 

— Можно я постою здесь? На свежем воздухе мне лучше.

Капитан подошел ближе, и я даже не уловила как, но оказалась прижата к нему спиной. Он обнимал меня тёплыми руками. И прижимал к груди.

— Ты любишь его? — спросил он меня, дыша в макушку и перейдя на «ты». Его близость беспокоила, но я не чувствовала в этих объятиях эротического подтекста. Повозилась, чтобы выбраться, но он сжал руки сильнее, а когда я застыла, то расслабил. Странный он. Такое впечатление было, что через меня он обнимает сына.

— У нас с Матиасом непростые отношения. Но он мне очень дорог. Я за него жизнь отдам, если понадобится. И он мне обязан жизнью, — решила сказать ему правду.

Капитан развернул меня лицом к себе. Магические шары, освещающие палубу, давали достаточно света, чтобы он мог разглядеть моё лицо.

— Расскажи, как это произошло, — тревожно вглядываясь в мои глаза, спросил он.

— Что вы знаете обо мне? — после минутной паузы спросила его.

—  Ничего существенного, хотя теперь знаю, что ты — его невеста, — ответил он, улыбаясь уголками губ.

— Вы знаете, что он один из шести асуров Хранящей Свет?

— Нет.

Я покачала головой. Похоже, этого мужчину использовали вслепую. Что же толкнуло его на преступление?

— А вы вообще знаете, кто такая Хранящая Свет и какая у неё связь с асурами? — озадаченно спросила его, а то вдруг он не в курсе.

— Я не такой дремучий, чтобы не знать это пророчество и правила, — тихонько рассмеялся он.

— Ну что же, капитан Скайрим, давайте познакомимся — Хранящая Свет, Ильминэ для Матиаса и ещё пятерых первородных лордов.

Выражение лица капитана передавало гамму чувств — удивление, недоверие, непонимание. Он отстранился от меня, отпуская.

— Как такое возможно? Ты врёшь! — загрохотал он на меня. — Если бы это было правдой, то тебя бы здесь не было.

— С чего бы такой вывод? — заинтересовалась я.

Растерянность и замешательство во взгляде этого зрелого могучего мужчины вызвали у меня странные чувства. Мне захотелось…защитить его, ободрить, пожалеть. «О себе, Ярина, думать нужно! А ты о похитителе!» — одёрнула себя в своих чувствах, которые уже завладели мной. И сквозь всю рациональность этих мыслей я, вопреки себе, левой рукой взяла капитана за руку, а правой погладила по щетинистой щеке, заглядывая в серебряные глаза, так похожие на глаза Матиаса. И выпустила искорку света, которая прошла в сердце мужчины, согревая и снимая груз прошлых лет, даря надежду и веру в лучшее. Я могла читать его жизнь, как раскрытую книгу. Первая любовь юного ирлинга, посмевшего влюбиться в молодую жену старшего брата. Безграничная, взаимная, запретная любовь, результатом которой стал Матиас, рождение которого принесло радость и боль, страх, злость. Эти чувства заменили все светлые эмоции и долгие годы съедали его изнутри. И сейчас я забирала их, прогоняя прочь обиду, тревогу, тяжесть от разлуки с любимой, невозможность открыто воспитывать сына, рассказать ему о себе, видеть из года в год, как он называет отцом брата, а о нём даже не подозревает.

— От того, верите вы или нет, ничего не изменится. Я— Хранящая свет, и не в ваших силах это изменить! И если вам дорог сын, вы поступите так, чтобы не сожалеть о его загубленном счастье, — опуская руки, сказала, глядя на мужчину. Именно в этот момент я поняла, что сейчас смогла бы быть с Матиасом. Частичка любви капитана к Матиасу разгорелась ярким цветком в моём сердце.

Он молча меня обнял, а я обняла его в ответ. Наверное, мы смотрелись со стороны, как два любовника на романтическом свидании. Но нас сейчас объединяли чувства к Матиасу, моему Тёмному ангелу.

— Капитан! Пираты! — крик матроса, сидевшего в «вороньем гнезде», разрезал ночь. Капитан подобрался, схватил меня на руки, отнёс в каюту и запер, ничего не говоря. Это была страшная ночь.