Парадокс - Саша Маркелов
- А вот с тобой может произойти сбой.
- Это как? - Девушка испуганно посмотрела на старика.
- Ты можешь не вспомнить прошлое. Не узнать своего Саню...
Времени будет совсем мало. Если оно будет упущено, вы навсегда забудете всё, что произошло в этом промежутке жизни. И никто, слышите - никто не поможет. Разве только.... Вы Его зовете Богом.. Нужен будет сильный импульс, чтобы сбой был предотвращен. Чувственный, сильный импульс. И помните! Это я вам говорю Сане и Ане. Того, что было в вашей прошлой жизни, не будет. Как я уже вам говорил, будет другая, альтернативная реальность. Для вас другая, для всех — обычная. Но еще раз повторюсь, вы ничего о прошлой реальности помнить не будете.
- Я немного понимаю язык програмирования, изучали.
Анна немного призадумалась, затем продолжила.
-Получается при установке цели кода произошла ошибка. Вероятно создатель псевдокода запутался и перешел к написанию программного. Насколько я знаю, псевдокод нужен для того, чтобы обеспечить понимание алгоритма человеком? Мы ведь понимаем Вас. Следовательно сбой в другом? Может Создатель так захотел?
И вообще, мы что, в компьютерной игре под названием жизнь?
Я всегда придерживалась другого мнения. Она замолчала и задумалась.
- А Ваня, сынок мой? Где он? — Любовь Сергеевна умоляюще смотрела на старика.
Внезапно Сане, в теле Ивана, стало как-то неуютно, и он почувствовал тошноту и небольшую изжогу. Саня вздохнул и ощутил, что в теле он не один.
- Мамуля, привет, о, и Анютка здесь, вы уже знакомы? Ничего не помню. Как провал в памяти. Я что спал?
Любовь Сергеевна вместо объятий, как обычно, впала в забытье, откинувшись на спинку дивана.
- Ну вот и Иван нашелся, стало быть алгоритм сообразил правильно.
Довольный старик потер руки, встал и ... растворился. Даже не сказав прощальных слов.
Глава четвертая
В этот раз Любовь Сергеевна не заставила других ждать, когда она очнется. Открыв глаза и посмотрев на Ивана, резко встала с дивана и кинулась обнимать сына.
— Ваня, Ванечка мой, нашелся! Слава тебе, Господи, я уже и не чаяла снова тебя увидеть.
Иван, утираясь от материнских слез и пытаясь вырваться из её объятий, ошарашенно искал разъяснений у Ани. Он видел её только одну. О других он не знал, а старик вовремя ускользнул от объяснений, посчитав, что люди сами разберутся в своих чувствах.
Анна подошла и тоже обняла его и Любовь Сергеевну. Так они и стояли с минуту не в силах оторваться от друг друга.
- Может вы объясните мне, как случилось, что мы с Анькой дома, а я ничего не помню? Мама, Аня, я что-то ничего не понимаю. Ужасно болит голова, как будто в башке у меня кто-то постоянно говорит.
- Ваня, думаю, тебе мама всё объяснит. Про меня, про аварию и про многое другое. Только наберись терпения. А мне кажется, я покидаю вас. Сейчас помолчи и дай сказать. Молча слушай и вникай.
- Мама, что это? У меня в голове? - Иван как-то осторожно посмотрел на всех и прокашлялся.
- Это уже я говорю. Саня. Тётя Люба, Анечки, ты Ваня. Я чувствую, что теряю память и вообще мне очень плохо. Спасибо вам, простите, что пришлось принести вам столько...
Ивана вдруг затрясло. Он закатил глаза и упал бы, если бы его не поддержали Анечки и Любовь Сергеевна. Но уже через несколько секунд он встал, осмотрелся и улыбнулся:
- Прошло, слава Богу. Полегчало. Что это было? Анечки? Вас двое в одном теле? А тот, кто со мной был - Саня? Жду разъяснений.
- Ваня, сынок.
Любовь Сергеевна, как могла, попыталась ввести в курс дела сына. Аня помогала воспоминаниями, рассказывала про аварию. Иван что-то помнил, что-то нет. Но прошло совсем немного времени, когда картинка происшествия стала четко вырисовываться в его сознании. И спустя совсем небольшое время он снова стал самим собой.
- А ведь я не слышу Аню. Она тоже вернулась? — всполошилась девушка. Она попыталась поговорить с ней, звала, но всё было безуспешно.
- Ну вот и всё. А я уже и привыкла к ней. Она мне многое подсказала по жизни.
Анна посмотрела на Ивана, перевела взгляд на Любовь Сергеевну и вдруг заплакала.
— Ты что, Анечка? — Мам, что она плачет? — Всё! Мы остались в своих телах. Всё прошло, но жизнь продолжается. Где этот старичок? Как вы его зовете? Алгоритм? Он что, математик?
— Ваня. — Тетя Люба. — Я была ужасной. Простите меня. Ваня, любимый мой. Я хотела использовать тебя. Уехать из Баландино. В город надо было перебраться, прописаться и остаться. Но Саша с Аней открыли мне глаза. Я была обычной сволочью. Но я поняла, что люблю вас. Простите меня. Она упала на колени перед сидящими и горько заплакала.
Они еще долго говорили, плакали и обменивались впечатлениями об увиденном и услышанном. Иван спросил про отца, и матушка всё рассказала ему. Анна с Иваном решили никогда не расставаться. Но уже через пару часов они дружно забыли о «пришельцах» и занимались своими делами. Жизнь в 1975 году на обширной территории СССР шла своим чередом. Вперед! К победе коммунизма!
Глава пятая
Отделение Интенсивной терапии Челябинской Городской больницы было наполнено снующими людьми в бело-голубых костюмах и халатах. В одной из палат молодой симпатичный парень открыл глаза и зажмурился от яркого солнечного света, хлынувшего в тот самый момент, когда он осознал, что живой. Словно солнечные лучи ждали этого момента. Он пощупал свой нос, почувствовав, что ему что-то мешает, и обнаружил в нем обычные канюли. Не составило особого труда отсоединить трубки и нажать на большую кнопку у изголовья.
Буквально через миг, в палату вошла миленькая медсестра и одарив Саню обворожительной улыбкой наклонилась над лежащим.
- Доброе утро! Как Вы себя чувствуете? Все хорошо?
За разговорами она быстро и профессионально осмотрела его, измерила пульс, отсоединила аппарат и оглянулась на входящего в палату доктора.
- Это Ваш врач Борис Леонидович.
- Как себя чувствует наш герой? - Улыбнулся он лежащему и посмотрел пристально ему в глаза.
- Голова не кружится? Боль где-нибудь чувствуете?
- А почему герой? Или Вы всех так называете, кто выжил? - улыбнулся Саня.
- Возможно и так. Вы помните свое имя? Фамилию? Что произошло?
- Да. Воробьев
