Битвы владетелей - 4 - Сергей Рубцов
- А если Еврей узнает? Или Сармат выяснит, что тот не нападал на него? Что делать будем?
- Как-то много вопросов, - поморщился Цезарь. – Откуда тот узнает? Даже если Сармат выяснит, что Еврей не нападал на него, то что дальше? Если все пройдет нормально, то в качестве награды тебе дадут координаты игрока, владение которого ты захватишь.
- А если нет?
- Если сам попадешься, то координаты тебе не понадобятся, - начал раздражаться Цезарь. – Если ты трус, то так и скажи об этом. Мол, я зассал. Найду другого игрока для этого задания. Или Могучий поищет среди своих. Просто из всех кандидатур, ты самый толковый.
- Я согласен, - подумав, ответил Имперец. – Только координаты мне нужны пораньше. Я тогда нападу сразу после атаки на Сармата.
- Хорошо, - кивнул Цезарь. – Такой вариант тоже нормальный. Тогда после захвата владения у нас будет три месяца для подготовки, если что-то пойдет не так. Сколько времени тебе нужно, чтобы подготовиться к походу?
- Пара дней, - сразу ответил Имперец. – Я и так готовился к войне, так что у меня всё готово. Обозы, провизия, походные кузницы.
- Мы попросили администрацию перебросить объединенные силы поближе к владению Сармата. Но все равно, придется пройти две сотни километров. Ближе они не соглашаются, даже за двойной тариф.
- Э-эм, не понял?
- Что ты не понял? – раздраженно спросил Цезарь. – От тебя до Сармата своим ходом девятьсот километров. От меня и Могучего еще дальше. Как ты думаешь, сколько войска будут добираться? И дойдут ли вообще? Кто-то перехватит их и всё. Не дошли.
- А зачем тогда вообще на него нападать? – задумался Имперец. – Если он так далеко. Я не отказываюсь, - поднял руки Имперец. – Но для ясности. Почему бы не захватить соседей? Развиться. А потом просто навалиться на Сармата, раз уж он вам так мешает.
- А ты думаешь, он оставит в покое своих соседей? Пока мы будем захватывать своих, он захватит своих. И вот тут и возникает вопрос, а сколько у него на самом деле тяжелой кавалерии? Твоя задача и состоит в том, чтобы это выяснить. Если у него действительно полмиллиона тяжей, то мы просто сформируем союз и навалимся на него. А если нет, то и пусть пока живет, - Цезарь помолчал. – Порталы администрации откроются через два дня после начала сражений. Будь готов. В твою победу мы не верим, но она от тебя и не требуется.
Нейтральная территория узла 43, возле владений Генриха, Огонька, Сармата и Сульфика.
Неизвестные войска разворачивались для атаки, это Сармат понимал очень хорошо. Вот в центре выстраиваются ровные шеренги копейщиков в доспехах. Вот на флангах занимают позиции небольшие коробочки римских легионеров, их хорошо видно даже с такого расстояния. За их спинами видны всадники. Флаги есть, только Сармат не может разобрать их. Слишком далеко.
- Что же делать? – пробормотал Сармат. – Это против меня что ли? Послать парламентера? Может, это не против меня, они просто дальше идут? – парень обернулся на своих спутников. – Отправьте к ним парламентёра, пусть узнает, что им нужно?
От свиты Сармата отделился всадник и направился к неизвестной армии. Вот они о чем-то поговорили, и всадник направился обратно.
- Докладывай, - едва сдерживая нетерпение потребовал Сармат.
- Предводитель армии требует, чтобы мы пропустили их во владение и раскрыли численность и состав своей армии.
От такой наглости Сармат на какое-то время даже забыл, как дышать.
- Что? Что они требуют? – начал приходить в себя мужчина. Он перевел взгляд на построившиеся войска противника и теперь оценивал их с позиции хищника. Как атаковать? Куда конкретно и какими силами? – Развернуть линии навстречу противнику, - отдал он короткий приказ. Звук трубы и выстроившиеся для похода колонны начали разворачиваться в цепи. – А кто предводитель у армии противника? Я отсюда не вижу флагов.
- Предводитель в глухом шлеме, - замялся парламентёр. – Флаги владетеля Старый Еврей.
- Странно, - пробормотал Сармат. Со своей позиции он видел три разных флага. Причем, они были словно… двойные. Как будто два флага на одном древке. Как такое возможно? – Конные лучники, в атаку, - отдал приказ Сармат.
Закованные в броню всадники начали приближаться к противнику, осыпая его стрелами. А вот лучников у противника, похоже, нет. Как и результатов обстрела. Пара раненых не в счет. Пехота центра спряталась за щитами, выставив вперед копья. Фланги уплотнились, выстроив подобия черепахи. Сармат думал, что ему делать. Против него выставили тяжелые войска. Глубокий обход не сделаешь, тут территория представляет собой квадрат со стороной примерно пара километров. Пока Сармат размышлял, противник начал медленное наступление. Вся масса войск двинулась вперед. Шаг, другой, третий. Основную опасность представлял центр с его длинными копьями. Зато Сармат смог разглядеть флаги противника. Над центром развевался флаг Старого Еврея. А сквозь него виднелось полупрозрачное полотнище Могучего. В тылу таким же полупрозрачным виднелся флаг Имперца. А вот фланги принадлежали Цезарю. Конные лучники вернулись пополнить боезапас стрел. На данный момент противник потерял ранеными несколько десятков и два человека убитыми.
Сармат помрачнел. Против союза этой тройки ему не выстоять. И что он им сделал? И что делать сейчас? Атаковать? Хм, а почему бы и нет.
Сармат обернулся к своим командующим тысячникам.
- Сделаем так…
Спустя десять минут войска Сармата начали странные перестановки. Странные, если учитывать, что перемещалась только кавалерия. Причем одинаковые юниты. Когда конные воины закончили свои странные перемещения, вся передняя линия опустила копья и ринулась в атаку. Противник остановился и начал вжиматься в землю. Центр уплотнился, выставив копья чуть под углом. Фланговые пехотинцы остановились чуть позади центра и сомкнули щиты. У легионеров Цезаря не было копий. Кавалерия Имперца оттянулась назад, готовясь нанести контрудар.
Когда между противниками осталось метров двести, кавалерийская линия Сармата внезапно разделилась на пять потоков. Центральный поток замедлился и остановился, разворачиваясь назад. А боковые сомкнулись в клинья и вломились в построения пехоты Цезаря. Первый удар был страшен, коробочки пехоты развалились сразу. Пока Имперец соображал, что ему
