Ямата-но Орочи - Олег Георгиевич Чудинов
— Сказала Хибакари, которая только чудом дожила до конца экзаменов, — сердито дернув вторую Хьюга за косичку белых волос, заявила Хината. — Твоя выносливость — один балл! Ниже просто некуда!
— Я с детства слабенькая, — легкомысленно ответила Хибакари. — Зато двужильная.
— Я тя щас тресну, — вздохнув, пообещала Хината.
— Ну все, молчу.
— А ты нисколько не поменялась, Хината, — вмешался в перепалку Хьюга еще один человек.
— Сайзо! — радостно обернулся к нему Итачи — наконец-то, его спасение от этих девчонок прибыло.
— Эй, я тоже тут, вообще-то, — напомнила Изуми, шутя заметив: — Немного обидно, что мне ты так не рад, как Сайзо.
— Ну, ты все-таки не переезжала в Ото, — виновато улыбнулся Итачи, остановившись на пороге замка Кикьё и бросив взгляд назад.
Там родители, опекуны и родственники поступивших в Академию шиноби начинали медленно передвигаться к другому входу в замок. Микото и Кушина присоединились к Нами. Саске, Тацуко и Ханаби следовали за ними, весело переговариваясь. Рядом шли Фугаку и Хиаши. Но там не было его, Итачи, отца. А Итачи хотелось бы его там увидеть.
Печально усмехнувшись, Учиха отвернулся и шагнул в ворота замка.
— Эй, ты чего такой? — спросил ожидающий здесь Итачи и остальных Наваки. — От родителей отделались, радоваться надо, а ты чего тут тоску наводишь?
— Не все такие оболтусы, как ты, Наваки, — насмешливо сказала Хината. — Не всем от отца так часто перепадает.
— Уж кто бы говорил, — обижено возмутился Наваки.
— Не устраивайте только драки в первый же день, — пройдя мимо беспокойной парочки, посоветовал Итачи, входя наконец в замок Кикьё.
Его нервозность странным образом прошла. Да, впереди неизвестность, жизнь вне дома и семьи, в новом окружении, с новыми задачами и сложностями. Но это невеликая беда. Матери приходилось справляться с большими трудностями. И Итачи справится.
Впереди всех учеников ждал большой зал. На устланном татами полу были размечены места для поступивших юных шиноби, а впереди размещался помост, на котором должны были находиться учителя. Пока там было всего несколько человек. Места же для учеников были заранее размечены. Те, кто получил наивысший балл за экзамен, должны были занять первые ряды, ближе всего к трибуне.
— Тяжело было оторваться от маминой юбки? — только успев сесть на татами, сразу же услышал Итачи сбоку от себя любопытный голос.
Гурен, куда же без нее?
Девчонка с собранными в узел на затылке волосами, отчего они торчали над головой подобно вееру, была в такой же форме, как и прочие ученики. Черная роба без каких-либо знаков отличия, но зато на спине ее красовался камон — изображение лотоса. Гурен смотрела на Итачи, скрывая за невинно распахнутыми глазами ехидство.
— Это всегда тяжело, — согласился Итачи, усевшись на татами.
— Ох, настолько к ним привык, что у тебя этих маминых юбок аж сразу две? — не унималась Гурен. — Кто эта красноволосая женщина-то хоть?
— Это Кушина, известная, как Гурен, — глянув на свою соседку, ответил Итачи. — Если завидуешь, то можешь познакомиться с ней поближе. Ей нравится твое имя, наверняка понравишься и ты.
— Кто это завидует? — рассмеялась Гурен, но смех быстро оборвался. — Постой-ка… Та самая Алый Лотос Конохи, Узумаки Кушина?
— Та самая.
— А она… молодо выглядит, — неловко заметила Гурен.
— Ты уже семь лет живешь в Конохе, но не видела Кушину?
— Видела! Но не знала, что она — это она! — с этими словами Гурен оглянулась на второй этаж.
Зал, в котором собрались будущие чунины, занимал два этажа. И по периметру второго этажа шла широкая галерея, на которой сейчас собирались родители и опекуны, чтобы посмотреть на церемонию поступления своих подопечных. И, конечно, там сейчас была Кушина, которую, похоже, Гурен и выглядывала. Но увидела кого-то другого и улыбнулась ему, помахав рукой. Проследив направление взгляда девчонки, Итачи увидел светловолосую женщину в черно-белой одежде работников приюта. Якуши-сан, кажется. Эта женщина работала в сиротском доме. Именно ее деревня попросила помочь с работой интерната для отправленных учиться в Школу Ниндзя детей.
— Да, тяжело оторваться от маминой юбки, — нейтральным тоном вернул Гурен ее же собственные слова Итачи.
— Заткнись! — чувствуя свое поражение, смущенно ответила девчонка, но быстро забыла об этом.
Итачи заметил, как ее взгляд зацепился за что-то, после чего глаза Гурен стремительно округлились, а рот приоткрылся в искреннем изумлении. Глянув в том же направлении, Учиха понял причину такой реакции.
Из распахнутых дверей на помост для учителей и важных гостей вышел человек в простеньком белом кимоно с синим узором. Неровно подстриженные черные волосы опускались на плечи, на бледном лице ярко выделялись словно подведенные тенями ярко-желтые, почти как у Тацуко, глаза.
— Орочимару Восьми Ветвей, — благоговейно выдохнула Гурен, невольно подтянув ноги и приняв предельно выверенную позу сейдза. — Инари-сама…
Да, это был пятиликий ками: Инари, Рюджин, Наруками, Карасу но Огами, Тендзё но Шинсен. Это был человек, известный как Годай но Со — Прародитель Пяти Элементов. И шиноби, получивший прозвище Орочимару Восьми Ветвей за непостижимое владение пятью основными стихийными преобразованиями, недостижимое владение тайдзюцу и гендзюцу, овладевший сендзюцу и ставший Хакуджа Сеннином.
Это был
