Альпинист. Книга 3 (СИ) - Волков Тим

Клим предложил также заехать в книжный магазин, чтобы купить дефицитных книг, детективов и фантастики, которую он планировал потом за десять копеек давать почитать на одну ночь своим друзьям.

— Я так разбогатею! Представляете! Да я одним только Чейзом смогу рублей двадцать сделать!

— А у тебя что, столько друзей, которые на английском читают? — резонно спросил Генка.

— В каком смысле? — не понял Клим.

— Ну тут же книги на английском языке продаются. Вряд ли тут кому-то интересны книги на русском. Если только классика — Толстой, Достоевский, Чехов. Но у нас в каждой библиотеке они есть. Их бесплатно можно взять почитать.

Клим сокрушенно вздохнул, его план по обогащению не успев родиться, потерпел неудачу.

Заехали в кафе и сытно поели. Потом не спеша двинули в сторону ипподрома. Нас там уже ждали.

— Кинг⁈ — удивленно воскликнули мы, видя знакомое уже лицо.

Журналист стоял возле входа на ипподром и широко улыбался.

— Что вы тут делаете? — спросил его Теодор.

— Не смог с вами расстаться! Услышал, что вы собираетесь на ипподром и решил тоже сюда заглянуть. Не переживайте, сейчас никаких интервью. Просто хочу посмотреть скачки. Вы же не будете против?

Вот ведь прилипчивый, как банный лист!

Гарри Кинг явно пользовался авторитетом среди тех, кто нас сопровождал с принимающей стороны, потому что его присутствию никто не был против, кроме меня и ребят. Но попытка отшить журналиста не кончилась ничем.

— Он просто посмотрит лошадей, — ответил Теодор, провожая нас внутрь ипподрома.

Кинг и в самом деле не надоедал и мы вскоре про него позабыли. Нас начали водить по конюшне, показывая скакунов. Красивые, статные, лоснящиеся телом, они притягивали взгляд.

— Через десять минут будет показательный заезд, — сказал Теодор. — Специально для вас!

Это еще больше подняло нам настроение. Мы двинули на трибуны. И тут Кинг вдруг незаметно протиснулся сквозь телохранителей ближе ко мне.

— Позвольте спросить. Вы верите в судьбу?

— Что конкретно вы хотите сказать? — нехотя спросил я.

— Я хочу предложить вам пари. Очень интересное, — Кинг загадочно улыбнулся. — Ипподром — это место, где люди делают ставки. Они верят в судьбу, которая преподнесет им шанс разбогатеть.

Кажется, я уже догадывался, что он скажет.

— Мы с вами поставим на двух разных лошадей. Если моя лошадка придет на финиш первой, то вы соглашаетесь на интервью. Если ваша — я съем свой галстук.

— Но разве это судьба? — спросил я.

— А что же еще?

— Это удача.

— Какая разница как это называется? Что судьба, что удача — все одно. Ну, так что скажете на мое предложение? Готовы сыграть по-настоящему?

— Сомнительное удовольствие смотреть на то, как вы едите галстук.

— Тогда предложите свою ставку.

Я задумался.

— Если выигрываю я, то вы в начале своей программы ровно десять первых минут выпускаете хвалебный репортаж про Советский союз и признаете, что Соединенные Штаты Америки сильно отстали в развитии по сравнению с СССР. Идет?

— Да вы с ума сошли! — воскликнул Кинг. — Меня же распнут прямо на суфлере, в прямом эфире!

— Как знаете, — улыбнулся я. — Это вы первый предложили мне сыграть. Я лишь называю свои условия. Если не хотите, то можете не играть.

— Хорошо, — хмуро ответил Кинг. — Я согласен с вами сыграть. Только и у меня есть дополнение к ставке, чтобы они были равносильными.

— Какое дополнение?

— Интервью вы мне даете не на тех же условиях, что я вам предлагал ранее. Я буду задавать вам вопросы. И вы будете честно на них отвечать. Много вопросов. Неудобных вопросов. Каверзных вопросов. В том числе и о том, кто вы такой на самом деле.

Последняя фраза заставила меня покрыться «мурашками». Что он имел ввиду, сказав такое? О чем-то догадывается? Или это просто паранойя?

— Договорились, — холодно ответил я.

— На кого желаете поставить? — любезно спросил Кинг.

— Позволю вам выбрать первым. Пусть у вас будет преимущество, вы больше знаете местных скакунов.

— Это не правда, — покачал головой журналист. — Я абсолютно на равных с вами условиях. Нахожусь тут впервые и лошадей этих вижу так же, как и вы, первый раз.

Кинг придирчиво осмотрел стоящий в загоне лошадей.

— Пожалуй, я выберу вон ту, рыжую. Мне кажется она резвой, — он прищурился, прочитал кличку животного: — Глория, то есть слава. О, вот так кличка! Это судьба! Слава, как известно, окружает победителей.

— А я поставлю на Олимпию, — выбрал я гнедого скакуна, мощного и на вид весьма сильного.

— Тоже думал про него, — кивнул Кинг. — И, признаться, хотел взять его. Замечательный выбор. Итак, занимаем места!

Мы поднялись на верхние трибуны, уселись. Начали смотреть на ипподром в предвкушении.

— Это так называемые гладкие скачки, — пояснил Кинг, доставая из кармана толстую сигару и раскуривая ее. — Лошади на протяжении всей дистанции бегут по хорошо подготовленному грунту, без препятствий. Скакуном управляет жокей и от его умения просчитывать ситуацию и идти продуманной стратегией зависит многое. Роль лошади тоже не маловажна. Выносливость, скорость, сила, возраст. У наших с вами лошадей возраст составляет три года. Расстояние — 2000 метров.

— Вы неплохо разбираетесь в лошадях, — заметил я.

— Это хобби, — отмахнулся Кинг. — Так, кое-что знаю, не более.

— Не прибедняйтесь.

Кинг хмыкнул.

— Сейчас будет старт! — предупредил Теодор.

Прозвучал хлесткий хлопок и лошади рванули вперед.

Парни начали подбадривать животных, даже встали в пылу азарта. Мы же с Кингом сидели, молча наблюдая за тем, как скакуны проходят первый круг.

Явного преимущества не наблюдалось. Олимпия и Глория держались середки, вперед на полголовы вырвалась белая лошадка по кличке Гвоздика. Зашли на второй круг.

Тут борьба обострилась. Гвоздика пропустила вперед Глорию, та хорошо добавила скорости.

— Давай, чертовка! — не выдержал Кинг, явно довольный таким поворотом событий.

Я продолжал молчать.

Второй круг подходил к концу. Две черные лошади, подгоняемые жокеями, начали ускоряться, подбираясь к Олимпии. Моя же гнедая, на которую я поставил, явно вперед не рвалась, но и обгонять себя не давала, держа ровный темп.

— Пропустит! Пропустит! — закричал Кинг, явно имея ввиду Олимпию и двух черных.

Я же сердце чувствовал, что это правильная стратегия. Еще два круга, расстояние позволяет уйти в отрыв.

Третий круг выявил лидера. Это была Глория. А ней — Гвоздика. Но она уже выдыхаясь, это виделось по ее темпу, который начал спадать. Следом шла Олимпия, и два черных скакуна, идущие ноздря в ноздрю.

Я продолжал молча наблюдать за скачками. Но внутри меня бушевал адреналин. Я сжал кулаки, болея за Олимпию. Ей уже нужно было наращивать темп, потому черные догоняли. Но лошадь продолжала идти ровно, а хоккей явно не спешил ускоряться. Ну же! Давай! Быстрей! Быстрей!

В какой-то момент черные скакуны начали обгонять Олимпию и я потерял надежду на победу. Но через двести метров Олимпия вдруг начала ускоряться.

— Пошла! Пошла, чертовка! — начал кричать Кинг, видя, что моя лошадь начала стремительный рывок.

Гвоздика осталась позади, черные тоже отстали. Теперь впереди были две лошади — Олимпия и Глория.

— Выходят на финишную прямую! — прокричал Кинг, подскакивая с места.

Две лошади шли ноздря в ноздрю — Глория и Олимпия, и явного преимущества у них не наблюдалось.

А финиш был все ближе, ближе, ближе…

Глава 6

Встреча

— Я выиграл! — воскликнул Кинг, едва лошади пересекли финишную прямую. — Победа!

Журналист подскочил на месте и принялся отплясывать победный танец.

— Выиграл! Выиграл!

— Не думаю, — сдержанно ответил я. — Лошади шли ноздря в ноздрю, но в последний момент Олимпия все же вырвалась вперед.

Кинг снисходительно улыбнулся. Сказал:

— У нас был договор, а вы не хотите его выполнять. Я понимаю ваше нежелание признавать поражение. Но нужно быть выше это. Мы — мужчины. И мы должны не только уметь побеждать, но и проигрывать.