Волк 6: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
А простую схему придумал Черномор. Как-то узнал, что комбинат хочет получить уголь, и нагло отобрал кусок угольного разреза поблизости, чтобы диктовать условия. Отобрал силой, и никто его не остановил. Он привык так действовать, и не думает, что хоть кто-то даст ему отпор.
— Нет, ничего не передано — коротко сказал Шапошников, потея сильнее. — Просто…
— А ты мне уже его пообещал, всю свою долю от него, — Черномор осклабился. — В этом бизнесе за базар нужно отвечать, а бумажки подписаны или нет — какая разница? Это дело десятое.
— Да, за слова отвечать нужно, — я кивнул. — Но он же не единственный собственник.
— Да, господину Шапошникову принадлежит не весь пакет акций, — вставил второй брат Вишневский, который предлагал мне партнёрство. Он выглядел чуть храбрее. — И остальные собственники…
— Отдадут всё мне, — Черномор отмахнулся от него. — Я уж с этим разберусь.
— Вот только они уже пообещали всё нам, — спокойно, но твёрдо сказал я. — А в этом бизнесе за базар нужно отвечать, сам же говорил.
— Кто там ответит? — он отставил в сторону бокал с вином. — Они там ссыкло, кто надавит, тот и хозяин. А я найду способы повлиять на них.
— Это уже наше, — продолжил я. — И этот последний пакет акций, который ты забрал себе, ничего не изменит. Уж знаешь, эти экономисты найдут способ решить в нашу пользу. Так что требование получить кусок комбината — ничем не обосновано. Мы своё получим, так или иначе.
— Знаешь, я могу этот засранный комбинат сам забрать, если захочу, — бандит развалился на мягком стуле. — У меня двести солдат. И прямо здесь у меня больше десятка отборных бойцов, которые ждут в соседнем зале. Да, это не мой город, но твои люди не торопятся сюда ехать. Но мои прямо здесь, в здании.
— Ты в них так уверен? — я смотрел на него. — И это не твой город, да. Иначе ты бы знал, сколько людей мне угрожали, хотели мой бизнес забрать и за мой счёт разбогеть, от Гоши…
— Гоша уже полгода как сдох, да и он местечковый…
— До Захара, — закончил я. — И где они все?
Что творилось в соседнем зале, по-прежнему не слышно, только какая-то суета. И то, это понятно только потому, что шум доносится от окон, у которых нормальной шумоизоляции не было. Но никто не заходил, парни не пустят. А то быки вполне могли залететь и угрожать нам, чтобы мы отдали всё.
У парней своё дело, у меня свои, и мы пока справлялись.
— Я слыхал про Захара, — Черномор достал сигарету из стального портсигара и закурил. — Он попал, потому что только он на авторитет и связи полагался, а у меня…
— Двести солдат, ты говорил.
— Ты меня не перебивай, — он аж захрипел от злости. — И ху*** толку, что люди тут у тебя сидят? Какие-то акции-ху***ции в Москве крутятся! Кто точку занял, тому она и принадлежит! Я этот ваш город, если потребуется, себе весь забрать смогу! И комбинат, и разрез, и всё чё хошь!
— И пивзавод? — спросил я.
— И пивзавод… — он осёкся, сообразив, что ляпнул.
— Ты голос не повышай, — всё так же спокойно говорил я. — За эти слова сможешь ответить? За это и спросить могут.
Он поднялся и навис над столом, мрачно глядя на меня. Молчал, но правое веко дёргалось. Второй брат Вишневский вздрогнул, первый остался спокоен. Белоглазов тоже спокоен, хотя взгляд у него тревожный.
— Ты на этих точках не сидишь, — продолжал я. — И с комбината ты нас не выбьешь. И твои боевые бригады далеко. Так что зря ты так, мы ещё могли с тобой что-то обсуждать, но ты хочешь всё себе захапать. И разговора по существу у нас не выйдет.
— А чё ты мне сделаешь? — рявкнул Черномор. — Сейчас зайдут мои ребята, и увезём, сами всё отдадите. И не помогут тебе твои охранники! Мои парни…
— Не знаю про твоих парней, — спокойно сказал я, выдерживая его яростный взгляд. — Но в своих людях я уверен, в каждом из них. Ну а ты меня на понт хочешь взять, и зря. Так что слушай, твои условия не принимаются, а угольный разрез ты отдашь нам. Потому что ты сам сказал, кто на точке, тому она и принадлежит. А я займу её уже сегодня вечером, и ты вообще ничего не получишь.
Белоглазов кивнул, хотя это мы не обсуждали. Но главное — прогнать этого наглого бандита прямо сейчас, чтобы он свалил домой, поджав хвост, и не возвращался. А нам укрепиться, чтобы и другие «Черноморы» не считали комбинат лёгкой целью.
— А кроме этого, — не дал я говорить пылающему от злости Черномору. — Просидим там до Нового года, к тому времени закроем вопрос в нашу пользу. У нас есть, к кому обратиться, чтобы всё ускорили. Ты выгадал удачный момент, но сам его потерял. А мы могли бы договориться до чего-нибудь выгодного всем. Но ты сам так захотел.
— Вот чё мне про тебя и говорили, — Черномор хмыкнул, хотя веко у него всё ещё дёргалось. — Хитрый ты, Волк, но базарить умеешь. Вот только я не местный лох, и на понт меня брать нельзя, и предъявы свои кидать не выйдет. Твоих мы уже поломали, сейчас зайдут мои, и вы все больше ерепениться не будете… Зайди! — громко заорал он.
И дверь в зал начала открываться.
* * *Главный зал, за несколько минут до этого
Их было намного больше. Женя не мог пользоваться своим отработанным умением в хай-киках, высокими ударами ногой в голову. Мешали столы, расставленные повсюду, и бойцы Черномора, которые нагло пёрли вперёд.
Одному быку он разбил нос, второго смог достать ногой, но третий ударил его бильярдным кием по спине, а четвёртый повалил на пол. Женя упал, но защищался, пытаясь спасти самые важные места, потому что его начали запинывать.
Руслан держался лучше, но кинулся прикрывать Павла Андреича, который получил сзади бутылкой по голове, и повалили их уже обоих. Слава оставался на улице, иначе бы уже начал стрелять, но снаружи тоже могло быть опасно.
Остался только бывший капитан Денис Машуков, который стоял прямо у двери во второй зал. На него пёрли те, кто не добивал упавших.
— С дороги на***! — оскалился лысый браток и сплюнул кровь на паркет.
Машуков несколько раз медленно помотал головой и поманил быка к себе.
Браток кинулся на него, но Машуков легко перекинул его через бедро прямо на стол у стены. Деревянные ножки подломились, забренчала посуда, всё это грохнулось на пол, а Денис одним ударом кулака в лицо отправил упавшего в нокаут.
Кинулись сразу двое, один с обломанным кием, другой с короткой дубинкой. Но Машуков легко уклонялся от широких взмахов. Совершил обманный манёвр и пихнул одного в другого, отчего оба потеряли равновесие, отобрал кий и врезал бывшему владельцу по голове, потом добавил второму. Третий подскочил и пнул, но Денис поймал его за ногу и опрокинул назад. Браток сильно стукнулся затылком об пол.
Угрозу заметили, оставшиеся бросились добивать Машукова. Один перескочил через Женю, но он поймал бегуна за ноги и отбросил в стол. Стол не сломался, но браток перелетел через него, ломая посуду на нём. Зазвенело битое стекло.
Другой браток это заметил, но Женя пнул его по голени, сбивая на пол. Осталось только подняться и пнуть от души, чтобы не вставал. Пора идти на выручку Машукову, а то даже ему сложно в одиночку, на него наседали сразу двое. Тут ещё пришёл в себя Павел Андреич, который вырубил быка, бившего Руслана, и помог ему встать.
— Вы где служили? — спросил телохранитель мимоходом, когда оказался рядом с Машуковым.
— Дядя Денис у нас из десантуры, кхе! — Женя подобрал кий с пола. — Ну чё, кто там ещё?
Бывший десантник держался хорошо, и это дало остальным время оклематься. Ну а когда его прикрывали, выходило ещё лучше. Качки-амбалы из охраны Черномора к такому долгому бою готовы не были. Кроме одного, сухого и крепкого мужика, который говорил мало, а дрался много. Но сейчас он внимательно смотрел на Машукова.
— Я тебе где-то видел, — мужик вытер кровь из разбитых губ. — Под Кандагаром же, да?
— Был и там, — мрачно сказал Машуков. — И много где ещё.
— Ладно, хорош, парни, — браток взмахнул руками. — Чё мы с тобой, два десантника, между собой не договоримся?
