Игра в Реальность - Edd Jee
— Спрятаться, — пробормотала Ксюша, — нужно спрятаться, нужно поскорее спрятаться.
Но какой-то неведомый голосок внутри спрашивал: «Как можно спрятаться от того, кто везде?».
— Три. Я надеюсь, на этот раз ты хорошо спрячешься. Ты ведь не разочаруешь меня опять?
Услышав это, Ксюша замерла и словно приросла к земле. Она тщетно пыталась убедить себя, что все это нереально, ведь даже тот случай из детства не мог быть правдой. Ксюша уже давно не вспоминала об этом, и даже кошмары уже не снились. Девушке удалось убедить себя, что это был бред.
— Четыре. Если ты опять спрячешься в той могиле, я расстроюсь.
Сердце загрохотало в груди, отдавая болью, воспоминания, словно реальности было мало, с новой силой нахлынули на нее.
— А если я расстроюсь, я убью тебя, а мне так этого не хочется. Ведь тогда мне опять станет скучно.
Опасаясь, что паника вот-вот затопит ее, Ксюша попыталась успокоиться. Она закрыла глаза, как всегда делала, когда тело цепенело от страха, если она оказывалась в кабине лифта в одиночестве, и тяжело вздохнула, убеждая себя, что это скоро закончится.
— Пять, — послышался голосок, звучал он удовлетворенно, — вот так-то лучше. Всегда приятно играть с сильным человеком.
Ксюша, стараясь не замечать голоса, поднялась на ноги. Все тело ее охватила слабость. Ноги были бессильны, будто после долгого бега. Тело было словно чужое, оно не желало слушаться, зато разум прояснился. Очертания предметов стали четче, звуки — громчее. Следом за этим вернулся и контроль над телом.
— Шесть, — голосок торжествовал, — как хорошо, что ты пришла в себя! Значит, будет весело.
Ксюша перевела дыхание, решительно достала револьверы и взвела курки. Руки, дрогнув немного, превратились в проверенные орудия убийств, сами по себе.
— Шесть и шесть, — прошептала Ксюша, проведя барабаном револьвера по руке, а затем поднесла к лицу и подула, легкий запах пороха отрезвил ее, — двенадцать, да еще два по шесть и два ножа. Это больше чем ничего.
Эту поговорку Ксюша повторяла всякий раз перед тем, как пустить Анагрэй в бой с противником. Она придумала ее давно, еще когда только начала играть, тогда она была почти не знакома со своим персонажем. Чуть больше года прошло с тех пор.
— Семь, — не унимался голос, — неужели ты так и останешься стоять на месте? Так же не интересно… или интересно?
Ксюша не желала подчиняться голосу, надеясь таким образом обрести контроль над ситуацией. Но, все же, не смогла удержаться и бросилась бежать в самую темную часть кладбища. Она за несколько мгновений все просчитала. Она вспомнила, что именно там, среди огромных старых ильмов, должны быть кладбищенские ворота. Но даже если это и не так, не составит труда перелезть через забор.
— Восемь, — прозвенел голосок, — прекрасно. Молодец, подружка, но лучше бы тебе спрятаться.
Ксюша побежала быстрее собственных мыслей. Она запиналась, падала, но поднималась и бежала дальше. Она бежала все быстрее, не чуя ног. Памятники и склепы, опутанные металлическими цветками с облезшей краской, мелькали, выстраивались в ряд. В голове вспыхнула мысль, что это кладбище не может быть таким большим, но Ксюша ее тут же отбросила. Двери склепов, если таковые имелись, были приоткрыты, за ними стояла темнота, и эта темнота казалась спасительной.
— Девять, — голосок совпал с уханьем совы. — Прячься, ведь ты же знаешь, что от меня не убежать. — И вновь смех.
Ксюша бежала, невольно считая шаги. Ноги наливались усталостью, словно за плечами был тяжеленный рюкзак, и она поднималась с ним в гору. С каждым шагом она все отчетливее понимала, что все тщетно, и особенно бег, бессмысленный бег. К тому же, нельзя оставаться на виду. Мысли эти были настойчивыми и… чужими. Скольких сил ей потребовалось, чтобы не пойти на поводу у слабости и не ввалиться в ближайшую дверь. Ведь даже самые толстые замшелые стены не спасут ее от призрака. От призрака ничто не спасет. Тогда есть ли смысл бежать?
— Десять, — неощутимое дыхание защекотало ухо.
Едва слово отзвучало, голос оборвался. Тишина показалась оглушительной. Ксюша все бежала и бежала, но она не слышала своего срывающегося дыхания, она не слышала шуршания травы и треска ветвей, не слышала шагов. Памятники мелькали справа и слева, напоминая театральные декорации, наклеенные на огромный вращающийся барабан. А между плоскими памятниками была тьма, абсолютная. Желая избавиться от наваждения, девушка зажмурилась и тряхнула головой. И словно неведомый режиссер ждал именно этого момента, чтобы продолжить действие — земля ушла из-под ног. Ксюша, еще не успев сообразить, что случилось, распахнула глаза. Как раз вовремя для того, чтобы заметить, как черный плотный прямоугольник вздыбился перед ней, и даже оскалился. Еще мгновение, и она полетела в могилу, как когда-то, и так же, как когда-то давно, она даже не вскрикнула. Твердая как камень земля вышибла из легких весь воздух. В глазах мгновенно потемнело. Так и не сумев заставить легкие расправиться, девушка потеряла сознание. Полная тишина окутала Ксюшу, сплошное безмолвие и только смех, колокольчиком разливающийся над кладбищем, проникал сквозь беспамятство, заставляя разум девушки метаться в агонии.
Когда сознание рывком прояснилось, тело пронзила острая и всепоглощающая боль. Не было ни единого уголочка, где не было бы боли. Больше всего болели пальцы, а голова гудела, словно огромный колокол. Весь мир до тошноты ходил ходуном. Дышать по-прежнему было больно, от недостатка кислорода перед глазами плясали цветные пятна, и тьма за ними казалась беспросветной. Только звезды были видны, они кружились по прямоугольнику неба в дикой пляске. А кроме этого Ксюша видела лишь тьму, даже когда подносила руки к лицу. Потом появились белые пятна. Руки тряслись, Ксюше даже казалось, что она слышит это. Когда боль чуть затихла, а дыхание выровнялось, стало как будто светлее. Только легче от этого не стало. Ксюша разглядела кровь на руках, изувеченные пальцы с обломанными ногтями. А потом она увидела ту самую девочку, увидела впервые так близко и отчетливо. Ей было лет пять или шесть на вид, но размером она была меньше новорожденного младенца.
— Вот ты где, — послышался тоненький голосок, он донесся сразу со всех сторон. — Я тебя нашла. Почему ты так плохо спряталась? Так ведь не интересно!
Ксюша не своим голосом завизжала и отпрянула, но внутри могилы далеко не убежишь. Девочка хихикнула и, подавшись вперед всем телом,
