Кодекс Охотника. Книга XVII - Юрий Винокуров
— Смеешься? Ты предлагаешь мне такое, и взамен ничего не просишь. Конечно, подходит, вот только мне теперь неудобно, — стал он барабанить пальцами по столу.
А я в это время открыл бутылочку разломной воды, которая имела целительные свойства.
— Я предлагаю это за вашу помощь, не стоит недооценивать ее, — попытался убедить его, что не нужно мне что-то еще.
— Моя дочь теперь твоя жена, и я делаю это не только для тебя, но и для ее безопасности, — не стал он слушать меня. — Уже завтра в Иркутск выдвинется больше тысячи человек, которые начнут работать. Еще я оставил заявки на технику. Подумал, что этому городу стоит усилить свою воздушную защиту.
— Здравая мысль, но совершенно невыгодная для вас.
— Безопасность моей дочери и моих внуков… Ведь они будут, правда? — теперь он прищурился и сверлил меня взглядом с надеждой.
— Будут… — вздохнул я, понимая, что ему от меня нужно.
— Вот и хорошо, — обрадовался мужчина. — К тому же… Твое предложение по строительству метро, которое объединит наши имение и будет для всех тайным, выглядит очень даже хорошо. Не подскажешь, с какой скоростью планируешь запустить там поезд?
— Не знаю… По нашим расчетам от двухсот.
— Да? Отлично… Самый «тонкий» момент — это путь из Иркутска до твоей усадьбы, в случае каких=либо проблем, это нам поможет, сможем перекидывать войска быстрее.
Он все еще говорил, а я думал о его словах. Тысячу, мать его, человек, и при этом специалистов. Что я делаю не так? Почему у меня так мало людей?
— А еще не подскажешь, через сколько лет планируешь закончить строительство? Пять? Или все десять?
— Через два месяца все будет готово.
Вот тут уже он поперхнулся, выплюнув такую дорогую воду и уставился на меня, как на психа.
Ну, а что тут такого? Всего-навсего четыреста километров до их родового имения. Красивая очень была рада, когда узнала, что ей нужно сделать очень и очень много своих детей. А Черная уже сделала то, от чего у меня волосы встали дыбом. Но, пожалуй, об этом я подумаю позже, нужно точно уделить Черной немного внимания. Мне почему-то кажется, что у Одина может появиться сестра, и если он грезит службой и верностью, то как бы она не захотела захватить мир.
После этого я отправился сразу на аэродром, где меня уже ждали, и там, сев на свой борт, полетел домой. Нужно было подготовиться к очень опасному делу, которое обещает быть не менее интересным.
Императорский Дворец
г. Петербург
Императрица была недовольна. Она понимала, что сегодня ей пришлось открыть много тайн тому, кому этого делать не планировала. Не то, чтобы она считала Александра плохим человеком. Нет, он очень даже хорош и красив собой. Она даже хмыкнула от того, что подумала о его внешности. Проблема в том, что он плохой исполнитель.
Она видит в его глазах независимость, которая присуща правителям, а не простым аристократам. В любой момент она была готова, что он пошлет ее, и объявит о выходе своих земель из состава Империи. Головой она понимала, что это смешно, но вот сердцем… Почему-то это ей казалось намного опаснее, даже чем Метрополия Меньшиковых, которую сейчас потихоньку освобождают сборные войска Империи и восточных Родов..
Меньшиковы объективно сильны, но что они могут сделать? На самом деле, в Империи давно был план на такой случай. Притом, не только на восточные земли, но и вообще любые. Как они будут действовать в случае бунтов или революций. И многое сейчас закручивается. Одни аристократы перекуплены обратно. Другие сами просятся и говорят, что на них надавили и они раскаиваются.
У них уже намного больше информации о враге и его передвижениях. Судя по доносам и разведке, там не все так просто, и этот план с «Гордостью» был разработан Императорской службой.
Кто же мог подумать, что на ровном месте возникнет такой конфликт. Она знала, что Максимилиан резкий парень и любит делать только то, что сам хочет, но тут он явно перегнул палку. В один момент он был послан со своей помощью, и теперь ей не нравилась эта тенденция. Как бы еще и Галактионов не решил уйти от дел, как многие аристократы, которые были призваны на помощь Империи.
А если он не сможет вернуть за месяц свою крепость, она прямо таки уверена, что ее брат выступит с заявлением и унизит Галактионова. Он в своем праве, ведь после долгого застоя ему нужно вернуть политические лицо, но не через Галактионова же. Впрочем, она сегодня утром попросила его не действовать в таком ключе и дать сегодня новое интервью, в котором сгладит все углы. Он обещал все исправить. И она лично решила его посмотреть.
Прошло минут двадцать, и выступление началось. Брат выглядел нормальным и даже самодовольным, не показывал и следа усталости от ранения, которое было совсем реально серьезным.
Ведущая поздоровалась с ним и начала расписывать все его достоинства — какой он молодец, а затем дала ему слово, задав вопрос по поводу Галактионова и его заявления.
— Ну, что я могу сказать? Молодость часто ходит под руку с глупостью и самонадеянностью. Я уверен, что молодой Абсолют, которым он стал совсем недавно, поменяет свое мнение и покажет всем, что он не идиот.
Ее брат говорил что-то еще, но та уже его не слушала, так как выключила телевизор и схватилась за голову.
— Это катастрофа… — выговорила она, понимая, что ее брат поступил, как всегда. С какой целью? Это знает только он. Как всегда…
***
Прилетел домой, а дома гробовая тишина.
— Вы что, не рады меня видеть? — спрашиваю у Волка и Анны.
— Рады… Ты как? — как-то настороженно спрашивает у меня Анна.
Вот тут то я и заподозрил что-то неладное, и решил спросить у них, что случилось.
Само собой, мне никто ничего не сказал. Вместо слов они отвели меня сначала на кухню, где накормили, а то я был голоден, как Цербер и Затупок вместе взятые. Кстати, по дороге как раз пнул Затупка, который спал на моих тапках, и во сне слюнявил их.
Когда я поел и успокоился после дороги, только тогда меня повели в гостиную и включили записанный повтор одного интересного интервью. Сама запись шла целый час, и что я могу сказать? Интересное кино… Очень понравились слова про того, кто не понимает ценности дружеской руки помощи, или о том, что не стоит отказываться от возможности вернуть свои земли только через
