Скверная жизнь дракона. Книга вторая (СИ) - Костенко Александр

— Хороша погодка! — нарушил тишину староста, когда деревня скрылась за горизонтом. — А если дождя не будет, так воротимся раньше ужина.

— Так быстро?

— Конечно, господин ящур. Дорога сухая, не разбита дождями и колёсами. Да лошадь у меня сильная, крепкая, третьего уровня. Во как прёт, а того считай в телеге мы вчетвером, свинья да товаров на продажу.

— Тогда на обратном пути ей совсем легко будет.

— А вам что, ничего в городе не нужно? — за моей спиной раздался взволнованный голос Ренса.

— А что мне нужно? Овощи, мясо, хлеб и что ещё — всё у вас покупаю. Хотя кое-что купить надо, но там немного…

— Ой! — повозка немного качнулась, и Лина едва не свалилась с борта, успев схватится за него руками.

— Держись крепче.

— Да, хозяин.

— Улыбнулась ей удача с вами, господин ящур, — Гильм одобряюще смотрел на меня. — Редко, когда владелец так за своего раба переживает. Всё ж добрая душа у вас, хоть вы из Кта’сат.

— Добрая?

Я мельком взглянул на старосту и продолжил изучать опушку леса. Хоть весной я зверей побил в лесу немного, а по возвращению из Инлийска с заказом пару групп разбойничьих погонял вместе с другими авантюристами — но осторожность лишней не будет.

— Конечно добрая! Я ж помню, как вы на первых днях зимы к деревне пришли. Мы тогда думали, что вы пропали по дороге. Вдруг зверьё напало на вас, аль бандиты какие. И тут смотрим — подходите со стороны полей да волоку тащите. А в ней Лина сидит и вещи сжимает. А снегу-то навалило тогда!

— Да-да, добрая, добрая! — вторил ему сын. — Я помню, как она выглядела — как скелет! Больная очень. Думали, что зиму не переживёт, а вот… сидит… живая. И выглядит лучше. Тогда ушки у неё были серыми, чуть не закручивались. А сейчас розовые и выглядят красиво. Как у всех равнинных эльфов — острые.

— Вы её, господин ящур, купили перед тем, как к нам отправиться? За один золотой?

— За пару дней до того. Вроде за одну Ганзейскую золотом, если я правильно помню. И прекратите меня нахва…

— А продадите?

— Нет! — я повысил голос и ошалело смотрел на парня: такая наглость мне давно не встречалась.

— Идиот, — еле слышно вырвалось у старосты. — Вы уж простите его, господин ящур — как взбредёт что в голову, так он и выпалит, а потом подумает. А ты, — он повернулся к сыну, — сиди и думай, что нам самим в лавках нужно! Помнишь, что мать сказала купить?

— Да, бать.

— Вот сиди и думай. Про себя.

— Всё хорошо, я не злюсь, — я поспешил успокоить старосту.

Потому что это правда, и я действительно не злился. Я всего лишь сидел в осаженном состоянии от произошедшего. Для начала бы не помешало мозг на место поставить, а уж потом злиться. Они явно планировали мне на уши присесть — но не получилось, терпения парню не хватило. И, что главнее всего, им обоим не хватило красноречия, пунктов по пятнадцать на каждого.

Оставшуюся часть пути мы проехали молча, и лишь изредка тишину нарушал шум ветра да фырканье лошади. Въезжая в город, староста перекинулся парой фраз со стражниками, которые бегло осмотрели содержимое телеги. Сообщив, что всё в порядке, взяли налог на въезд и пустили внутрь.

Город встретил нас яркими красками ухоженных улиц. На некоторых домах висели разноцветные флажки, развиваясь на ветру. По мощёным улицам иногда проносились маленькие тележки, толкаемые рабами. Их можно принять за разнорабочих, если не обращать внимания на кожаные ошейники. Рядом с тавернами и питейными то тут, то там располагались группы богато одетых молодых разумных, явно знатного происхождения. Они что-то живо обсуждали, потягивая прохладный эль, пиво и вино.

Проехав через центр города, мы подъехали к гильдии вольных торговцев.

— Спасибо, что взяли с собой, — я обратился к старосте, когда мы с Линой спустились с повозки. — Обратно захватите нас?

— О чём вы? Конечно захватим, господин ящур! Вы как закончите, то идите на торговую улицу, к конюшням: там буду или я, или сын.

Они поехали дальше и Ренс, робко посмотрев на нас, пересел к отцу. Мы направились в здание. Внутри было мало народу, и половина столов пустовала. Сидящая за одним из них компания трёх мужчин резко оживилась, увидев знакомого ксата.

— Да это же сам великий магос по имени Ликус! Защитник слабых, опора и поддержка рабов и до крайности заботливый разумный, любящий разбрасываться деньгами ради ближнего своего!

— Неужели это лучший из лучших торговцев на северном континенте по имени Парт? Словоблуд, рассказчик небылиц и просто прекраснейший синоптик, способный видеть яркое солнце там, где через час будет метель.

— Да кто же знал, что снег так резко наскочит? — Парт поднял руки, говоря всем, что к ситуации с метелью он не имеет никакого отношения. — Сам же помнишь, как небо в секунду затянуло.

Я обменялся со всеми крепким рукопожатием. Все трое мужчин завсегдатаи одного каравана: три повозки, три лошади и три торговца, с именами Парт, Бром и Лекс, что кочуют из города в город, каждый раз собирая во круг себя новый караван.

— Не вижу здесь вашу ученицу.

— Она к стойлам направилась, лошадей проверить, — сказал Бром с едва скрываемой заботой в голосе. — Приехали вчера под вечер, а сегодня, как с ратуши вернулись, сама туда и пошла. Нравятся ей лошади, что сказать. Ты тут какими судьбами? Решил в путешествие направится?

— Да, но не сегодня. Хочу в Ольск отправиться на пару недель.

— Из-за всплеска скверны?

— Там был всплеск? В той деревне? С неё же как года три скверна полностью сошла! Когда это случилось?

— О, как глаза загорелись! — Парт игриво ткнул локтём в сидящего рядом напарника, но почти сразу его лицо приняло серьёзный вид. — Сошла, да обратно вернулась. По весне, говорят, как снег стаял, туда из церкви группа пришла — что-то смотреть, изучать, молится богам. Теперь опять порченное место. Кого-то из той группы уже видели в рядах порождений.

— Не самую хорошую новость ты говоришь.

— Тогда вот тебе точно хорошая: на этой группе можно заработать! У одного из святош скипетр был уж очень добрый, но сгинул вместе с ним. Вот если завалишь его, а удача улыбнётся и оставит после него этот самый скипетр, то… По крайней мере церковь за него платит полсотни монет!

— Пятьдесят церковных серебряников? Это что же там за скипетр такой, если даже за порченый готовы так платить?

— А кто его знает? Но и тут не всё просто: мало того, что в охране были рыцари церкви, так ещё паладин с ними был какой-то сильный… — рассказ торговца перебил звон городского колокола.

— Не всё так гладко. Вы сами не определились, куда поедите?

— Ещё думаем. Но… — Парт призадумался и посмотрел на Брома и Лекса, те в ответ кивнули. — Но поехать в Ольск неплохая идея: там сейчас, не иначе как дефицит с ингредиентами для зелий. Но ещё не решено. Да и отдохнуть надо. Думаю, пару дней мы здесь ещё пробудем.

— Если вдруг надумаете, то обязательно сообщи. Я в деревне Вен временно прописался, старосту зовут Гильм. Воспользуйтесь маяком в ратуше. Будет бесплатно: я старосту предупрежу.

— Договорились. Удачи тебе.

— И вам всем. Передавайте привет Сонтьяле.

Я направился к стойке, за которой сидела работница гильдии. Закончив со всеми формальностями, она пригласила меня пройти в отдельную комнату. Вскоре туда зашёл человек, нёсший три плоских ящика, сложенных пирамидой.

Два из них были покрыты рунами: самый маленький и самый большой. Именно они представляли большую ценность, особенно маленький. Внутри среднего раздалось лёгкое дребезжание стекла, когда пирамида оказалась на столе. Проверив целостность склянок и узнав, что ни в Ольск, ни в его окрестные земли никто из торговцев не собирается — я забрал заказ и направился на рынок.

Долго искать телегу старосты не пришлось: дойдя до торговой улицы, мы прошли чуть дальше, свернули на соседнюю и практически сразу вышли к конюшням. В стойле, закреплённом за несколькими деревнями, нас ожидал ухаживающий за лошадью Ренс.