Свирель - Инеш Райтер
Он наклонился, прикоснулся губами к моей шее, тихо выдохнул:
— Останься со мной.
Его шепот нырнул за ворот рубашки невесомым пером и, легкой щекоткой, прошелся по позвоночнику. Я прикрыла глаза, вдыхая его мускусный запах. Каждая клетка моего тела желала крикнуть: «Да».
— Нет, — разум ответил быстрее.
Руки, словно приняв самостоятельное решение, слегка оттолкнули его, Арвен перехватил запястья. Он отстранился, заглянул мне в глаза.
— Не нужно, — я высвободила руки из его ладоней, — давай не будем делать то, о чем пожалеем оба.
В его глазах мелькнуло разочарование. Наверняка в моих глазах тоже, поэтому я торопливо отвела взгляд. Он не понимает, если сейчас сдамся, то когда уйду будет больнее. Всем. И мне тоже.
Я схватила со стола бутылку, вцепившись в нее дрожащими пальцами и сделала глоток не ощущая крепости.
Арвен встал, подошел к окну и распахнул шторы, впуская в комнату любопытный лунный свет. Я приподнялась, намереваясь уйти, но он развернулся ко мне:
— Предлагаю пить и говорить. Ты — ничего не знаешь обо мне. Я — о тебе.
Эта идея мне понравилась куда больше. Я села на место.
— Предлагаешь узнать друг друга лучше? Почему бы и нет? — я вновь приложилась к бутылке. — Но ты будешь есть, а я пить.
Он улыбнулся:
— Договорились.
Разбудило меня мокрое прикосновение к щеке. Я сонно махнула рукой, пробормотала:
— Арвен, мы же договаривались…
— Ргн-н-н.
Медвежий рык прозвучал взведенным будильником. Я подпрыгнула и испуганно закрутила головой. На подушке сидел крыс, Арвена нигде не было. В черных бусинах глаз метаморфа читался немой вопрос.
— Что? — спросила я, пытаясь пригладить спутанные волосы. — Ничего не было. Мы пили. И разговаривали.
А потом еще пили. Вернее я.
Кажется, я успела приговорить еще одну бутылку прежде чем рухнула на кровать и уснула. Стыдно-то как!
Я попыталась вспомнить вчерашнюю ночь. Маг оказался хорошим собеседником: умным, внимательным, с чувством юмора. А еще он красивый. Не мужчина — мечта! Воображение услужливо подбросило пару эротических картинок, которым не суждено сбыться. Я застонала и уткнулась носом в подушку. Ну как можно от такого отказаться?
Мишш прикоснулся к моим волосам, успокаивая. Я подняла голову, посмотрела на него:
— Только не вздумай сплетничать об этом с Ррр. Она же мне плешь проест.
Кое-как приведя себя в порядок я вернулась в свою комнату, где смогла переодеться, а затем отправилась бродить по дому.
Ррр с Лунгом нашлись в гостинной.
Ничуть не смущаясь, наемник вывалил на полированную столешницу свой арсенал, состоящий из метательных ножей и арбалетных болтов. С другой стороны стола сидела орчанка. Она крутила в руке металлический дротик, сантиметров двадцать длиной с утолщением на одном конце, которое заканчивалось трехгранным наконечником. Рядом с ней на столе стояла кружка с местным аналогом чая.
— Говоришь, он бьет не хуже болтов? — спросила Ррр Лунга, прикидывая в руке вес дротика.
Наемник кивнул:
— С твоей силой и броню пробить можно.
— Чем это вы тут занимаетесь? — я подтянула стул, села рядом с Ррр и сделала большой глоток из кружки. Пересохшая гортань впитала влагу, словно пустынные пески.
— Да так, балуемся, — Ррр взмахнула рукой. Металлический дротик, пролетев мимо меня с глухим стуком вонзился в каминную доску, где уже торчал его собрат.
Я непроизвольно икнула, снова отпила из кружки. Недоуменно посмотрела на орчанку.
— Арвен убьет вас, — поставив кружку на стол, я собрала волосы в пучок и закрепила их коротким арбалетным болтом, подхваченным со стола.
— Переживем, — парировала Ррр, принимая новый дротик из рук Лунга. — Кстати, как он?
— Не знаю, — я отклонилась, позволяя ей прицелиться. — Его нет.
Третий дротик вонзился аккурат посередине первых двух. Ррр хитро посмотрела на меня:
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею ввиду.
— Ррр, как тебе не стыдно, у человека горе, а ты… — я осуждающе посмотрела на нее. — Мы просто разговаривали. А вы чем занимались?
— Я — спал, — Лунг лениво почесал грудь сквозь тонкую ткань черной рубашки. — В полном одиночестве, — он томно вздохнул, — и даже поговорить было не с кем. — А вот нашей воительнице вряд ли удалось поспать. Она всю ночь успокаивала расшатанные нервы эльфа. Наверное тоже… разговаривали.
— Между прочим, — подбоченясь, Ррр повернулась в его сторону, — Мы говорили о музыке. Но грубым, — с нажимом произнесла Ррр, заметив ехидную усмешку Лунга, — лишенным понятия прекрасного, людям, этого не понять.
Наемник сжал губы трубочкой и утвердительно кивнул, подмигивая мне.
Глава 5
Арвен
От темных каменных стен родового склепа веяло холодом. Он ознобом пробирался под одежду, притупляя скорбь. Тишина, царившая здесь, была практически осязаемой и настолько тяжелой, что приходилось проталкиваться сквозь нее. Глухой шорох неторопливых шагов по каменным ступеням, звучал вызовом этому мрачному царству мертвых, которое стерегли призраки прошлого.
Я прошел по коридору мимо арок, с полустертыми именами — за каждым своя история, своя боль и свои амбиции, теперь все они покоились под пылью забвения.
Тут лежали Вард Ресы: короли, аркканцлеры, генералы. Те, кто ушли сами или с чьей-то помощью. Одних я помнил, других не знал. Все они нашли приют здесь, несмотря на распри и споры, мирясь с соседством друг друга. Но меня никогда не допустят в этот круг — разбавленная кровь не пустит. Как-то я спросил у отца кем была моя мать, он промолчал и ушел от ответа. Впрочем, любые другие попытки добраться до истины заканчивались ничем. Казалось, что моей матери вообще не существовало в этом мире.
Наконец я нашел то, что искал.
Простая каменная плита с выбитым именем «Лигвард Вард Дерлус», на которой лежал подвявший букет белоснежных лирей.
Он любил их. Это всегда выглядело странно.
Мне было тринадцать, когда отец привел меня в лучшее кафе столицы, где миловидные девушки в накрахмаленных передниках, разносили подносы с дымящимся напитком. Аромат какао со специями заглушал нежный, бархатный запах лирей, которые росли на клумбах, разбитых по периметру открытой террасы. Я искренне не понимал, что мы здесь делали, куда пришли после погребения Лилайры Айрин, супруги Владетеля Рудгарда второго.
Отец заказал нам по чашке шоколада и долго пил его маленькими глотками, не сводя взгляда с цветов. Тогда он, сдержанный и жесткий дома, стал вдруг каким-то мягким и беззащитным, словно отбросил маску, которую носил все время.
Ни до, ни после я никогда больше не видел его таким.
А вечером он закрылся в своем кабинете и напился.
Со временем, до меня дошли слухи, что отец был тайно влюблен в Лилайру. Возможно. Иначе чем еще можно объяснить, что каждый год
