Игра Серебряного Разума - Алексей Николаевич Сысоев
– Ты уже меняешь реальность. В варианте будущего девчонка должна была стать королевой.
– Зачем ей это? Пускай мрачный папа занимается делами. А она будет рядом, подскажет правильные решения, когда надо. Это лучше сработает, Виктаор.
Маг долго на него смотрел.
– Я согласен, это сработает. А теперь насчет Этерзи. Он откроет разрыв на Парираме, придет Серебряный Разум, и все здесь закончится. Ты, я, все двадцать восемь миров Сазилленна.
– Мне просто интересно, если бы меня не нашли, или я бы не пошел тогда с Бертиболем, все еще сидел бы у себя на Земле. Ваши двадцать восемь миров все равно бы закончились?
Виктаор улыбнулся:
– Скорее всего. И куда быстрее.
– Так не все ли равно?
– А как же то, что ты нашел здесь, человек? Нарана. Твоя любовь. Я не утверждаю, но вдруг это тоже закончится?
– Умеешь убеждать, Виктаор… Не надо думать, что я решил внезапно на все наплевать. Просто мне как-то не нравится, когда играют не по моим правилам.
– Уважаю, человек.
– Поэтому пусть Этерзи делает там сейчас, что угодно. У него ничего не выйдет. Я это чувствую. Потому что я не хочу. А я закончу с переделкой Сазилленна во что-то более приличное. Чтобы здесь занимались равномерным развитием территорий, не преследовали тех, кто имеет немного другую точку зрения, не превращали деньги и технологии в способ давления и подчинения.
– Запомни, Сергей, в сложном и отнюдь не добром мире тебя просто сожрут, если не будешь способен на некоторые своеобразные меры. А экономическая война намного лучше реальной. Так что дай хэмфингам подорвать чей-нибудь торговый баланс, а то иначе придется подрывать планеты.
– Я все прекрасно понимаю, но надо решать по ситуации, пробовать и другие варианты тоже. Если мы имеем дело с проблемной планетой, где отстает культура, лучше вложить в нее денег. На образование, на развитие общества, да просто построить дороги. Это окажется дешевле, чем тратить потом немыслимые деньги на конфликты, что могут затянуться на поколения. Я не видел на Муорхе ни одной дороги, там появился кровавый культ, вы даже не заметили и дали ему расцвести до того, что он открыл портал эмиссару темного бога. И кто вы после этого? Если Сазилленн взял на себя роль того, кто несет цивилизацию, то надо этим и заниматься. Вы здесь придумали себе правила, законы, как все будет, если не сделать то или это, но это ваши правила, Виктаор. Я другой. Я в это не играю. У меня все может быть по-другому, я могу создавать другой мир.
– Так начинай, Сергей. За этим тебя сюда и притащили. А то ведь знаешь, мы все происходим от одного источника: я, ты, Ильтерникс – его производные, мы полубоги. И как бы не вышло, что и ты немало причастен к тому, каким создан этот мир, хоть и не помнишь, кто ты, и как участвовал в созидании.
– Так я человек или полубог, такой же, как вы?
– Ты человек, до тех пор, пока не осознаешь о себе большее.
Глава 27. Цифровой дворец
Сергей стоял в большом каменном зале с пирамидальными светильниками и перед ним новый Совет Сазилленна без единого хэмфинга, если не считать будто бы из ниоткуда взявшегося здесь Бертиболя. Да, он действительно был вырван из небытия силой, что не должна была существовать. Сергей до сих пор не понимал, как это сделал, зачем и почему. Но старый хэмфинг здесь сейчас пригодился как символ и напоминание всем, что именно эти человечки создавали Государство-Корпорацию, ради них все это. Сергей сказал собравшимся всё, что хотел, какие проблемы он увидел, за свое недолгое пребывание в этих мирах, что увидел потом, в своем небольшом турне с Нараной по мирам и планетам, что ему рассказали люди, чего они ждут и хотят. Он рассказал Совету, что нужно сделать, что нужно изменить, чем должна стать Государство-Корпорация для мироздания. Потом он сказал, что должен сделать каждый из собравшихся, чтобы достигнуть этой цели.
– Это нужно сделать сейчас, когда у нас надлом, раздробленность, когда все сыпется. Только так мы победим тот хаос, что пришел к нам в виде Серебряного Разума.
Он правда не сказал им, что Игра Серебряного Разума стало для него сейчас лишь поводом все изменить, выиграть эту Игру можно и без изменения Сазилленна к лучшему, но ему так хочется и кажется правильным.
Не все были согласны, кто-то удивлялся и роптал, призвал вернуть сюда сначала хэмфингов и спросить их, хотят ли они таких изменений. Но не Бертиболь, тот сидел, нахохлившись, и старался ни во что не лезть. В отличие от них всех он уже понимал и чувствовал, что этот парень из ниоткуда теперь решает все их судьбы и ведет их туда, куда посчитает правильным. И никто никогда ему не помешает, даже Высшие Маги, даже серебряный бог.
А Сергей чувствовал волну, чувствовал эту силу самого мироздания. Чувствовал, что спящий бог говорит теперь через него, что его руки сделают из глины этого мира что-то более сносное. Он смотрел на эти лица в эти глаза, он видел в них себя, он становился ими, он хотел изменений сам и реализовывал через них, а они загорались и делали, как скажет новый Великий Повелитель Сазилленна.
В этом промежутке общий гул непонимания и недовольства сменялся синхронизацией согласия, Сергей вспомнил, как Бертиболь накануне подошел к нему украдкой и зашептал.
– Разве я не должен объявить тебя Великим Повелителем официально, разве не за этим я здесь?
– Нет, мне это не надо.
– Но как, Сергей. Это уже просто неприлично! Когда тот, кто был Великим Повелителем двадцать лет, слоняется здесь, источает улыбки, ничем не занимается, а ты, ведешь себя и делаешь многое как Великий Повелитель, и по факту уже являешься им. Мы должны узаконить этот статус, привести в порядок процедуры.
– Это нужно тебе – не мне. Я просто делаю, мне неважно, кто и как будет меня называть.
Зал, наконец, начал утихать, все обсуждали, как лучше всего сделать все, чему научил их Сергей. Как кто-то вдруг вспомнил.
– А разве не лучше, чтобы нам
