Романов. Том 1 и Том 2 (СИ) - Кощеев Владимир

Он бросил взгляд в мою сторону, но тут же продолжил речь.

— Дар невозможно потерять, если от тебя не отказался твой род, либо род не перестал существовать официально. История знает случаи, когда целые семьи прекращали быть, но выжившие их члены просто становились обычными людьми, без покрова и, соответственно, дара. Теперь поговорим о том, что сделали воины Японского сегуната с Петром Васильевичем.

Отойдя к стене с висящей доской, Кирилл Ярославович взял в руки мел и схематично обозначил на ней человека.

— Это — ваше реальное тело, — пояснил он. — А вот это — ваш покров.

Вокруг человеческой фигуры возникла нарисованная пунктирной линией копия, чуть больше самого тела.

— Как я говорил, покров — это и есть воплощенный дар. Но при этом, правильно повредив физическое тело, вы можете отрезать противнику возможность этот покров восстановить. Поражение участков для каждого атрибута требуется свое, но оно примерно все же расположено в одних и тех же точках. Наши друзья из других стран привыкли называть их «чакры», по расположению, в принципе, совпадает.

Он нарисовал семь кружков — от паха до горла.

— Когда вы впервые начинаете учиться управлять своим даром, вы используете первую точку. И чем выше подбираетесь в мастерстве, тем выше расположена открытая вами чакра. Но, если одаренного правильно бить, применяя собственный дар, естественно, можно разрушить уже созданные чакры.

Он оторвался от рисунка и обернулся к нам.

— Само собой, именно поэтому вы не восстанавливаете силы равномерно. Чем сильнее перенапряжение при применении дара, тем сильнее страдают чакры. Можно назвать это загрязнением, порчей, сломом. Но суть от этого не меняется — правильные техники, направленные на нейтрализацию покрова, вполне способны превратить вас, несмотря ни на какой статус, в простого царского человека.

— И как же от этого защититься? — спросил Авдеев, подняв руку.

— Единственная ваша защита от таких разрушающих покров техник, — с серьезным лицом ответил Паращук, — убивать одаренных с дистанции. Именно поэтому мы хоть и делаем разные техномагические примочки, но не отказались ни от пороха, ни от взрывчатки.

Взяв короткую паузу, Паращук продолжил:

— Я не буду вам лгать, — объявил он, — если Орловы не найдут способа вернуть Петру Васильевичу покров, он может до конца своих дней так и не обрести вновь семейного дара. И чем дольше будет период между увечьями и лечением, тем меньше шансов полностью восстановиться. История знает немало случаев, когда одаренному не удавалось до конца достичь уже однажды взятого уровня. Формально такие люди имеют ту же силу, но ее часть остается для них отрезанной и недоступной. Поэтому я очень надеюсь, что у уважаемого главы рода Орловых найдутся знающие люди, которые помогут Петру Васильевичу вернуть покров вовремя.

Я заметил, как согласно кивала в ответ на его слова Мэйлин. Остальные были слишком заняты, чтобы это заметить.

— Теперь же о том, как влияет конкретный дар на своего владельца и почему покровы разных атрибутов наделяют одаренных разными свойствами.

До самого конца занятий студенты оставались погруженными в мрачные мысли. Мои одногруппники искренне сочувствовали Петру Васильевичу, старосту успели принять в наше маленькое общество, уважали его. И это было правильное поведение.

— Госпожа Ван, — обратилась Комарова к китаянке, когда занятия закончились и мы все шли к парковке.

— Да, Надежда Григорьевна? — отозвалась та.

— Вы же знаете каких-нибудь мастеров по восстановлению покрова? — спросила та. — Может быть, мы можем как-то повлиять…

— Вам не стоит об этом переживать, Надежда Григорьевна, — заявила принцесса. — У рода Орловых есть свои профессионалы. А кроме того, я уверена, что вскоре Петр Васильевич полностью восстановится и вернется на учебу. Чем переживать о том, что исправить вы не в силах, лучше подумайте о том, как вы будете смотреть ему в глаза, когда он узнает, что вместо получения хороших отметок по политологии вы тратили учебное время на переживания о его благополучии.

Комарова в ответ не обиделась, а лишь фыркнула.

— Петр Васильевич заслуживает моего внимания! — заявила она. — И я буду рада, когда он вернется.

Я улыбнулся, слушая Надежду Григорьевну. Надо же, как получается, я и не заметил ее интереса к маленькому старосте.

— Достойный сын своей семьи, — поддержал я одногруппницу. — И любой девушке повезет связать себя с ним браком.

— Да, — ответила та, глядя в глаза мне с вызовом. — Я с вами полностью согласна, княжич. И поэтому сразу говорю при всех — мой отец уже отправил предложение Орловым. Так что Петр Васильевич обязательно вернется к нам. А после — станет моим мужем. Поэтому, девушки, знайте — наш Петр Васильевич больше не свободен.

Я вновь улыбнулся, и тут у меня завибрировал телефон. Вытащив аппарат, я дал знак одногруппникам, что мне нужно отойти и, ответив на звонок, поздоровался:

— Рад слышать тебя, отец.

— И я рад, Дмитрий, — ответил князь Романов. — Сегодня тебе придется отложить работу в лаборатории. Ты нужен мне дома, будем обсуждать предложение Измайловых.

Том 2 Глава 25

Я вошел в дом и, передав плащ прислуге, прошел сразу в столовую, откуда доносились голоса родителей. Говорила в основном Ирина Руслановна, князь ее успокаивал, но, судя по накалу, основная вспышка была уже позади.

— Всем доброго дня, — поздоровался я, переступая порог.

Семья была в сборе. Отец восседал во главе стола, поглаживая княгиню по руке. Рядом с ним сидел, недовольно поджав губы, Сергей. А Ксения разместилась за матерью.

На столе уже стояли чашки с чаем, печенье. У кресла было пусто.

— Дмитрий, садись, — кивнул мне Алексей Александрович. — Голоден?

— Нет, но кофе бы выпил, — ответил я, занимая свое место.

Княгиня тряхнула колокольчиком, призывая прислугу, и распорядилась подать мне кофе. И пока передо мной не появилась чашка, разговора за столом не было.

Но стоило дверям закрыться, князь взял слово.

— Итак, вы все уже послушали запись переговоров Дмитрия и Татьяны Игоревны, — произнес он. — Я предлагаю каждому высказаться на этот счет, а потом мы придем к решению, которое устроит всех.

Ирина Руслановна посмотрела на супруга с сомнением.

— Ты же не можешь всерьез рассматривать этот фарс?!

Отец взглянул на нее и вздохнул.

— Ирина, я — глава рода, и мое решение в этой семье закон. Я решу так, как будет выгоднее всем Романовым. И сейчас, и в будущем. Итак, Ксения, что ты думаешь?

Сестра нахмурила брови.

— Измайлова поступила неправильно, нельзя выносить сор из избы, распуская такие слухи о своей семье. Это ее совершенно не красит и рушит любое доверие — она предает своих самых близких людей ради благополучия, — сказала Ксения, глядя на чашку с чаем, которой грела пальцы. — Несмотря ни на какие проблемы внутри рода Измайловых, мы не должны вмешиваться. Нас просят вмешаться в дела другого рода, что уже само по себе будет против законов. И не просто рода каких-то бояр или князей, а Рюриковичей. Если мы вмешаемся, не важно, на чьей стороне, нам этого в любом случае не простят.

Князь кивнул и перевел взгляд на наследника. Сергей кашлянул, прежде чем заговорить.

— Дмитрий верно сделал, что ничего не пообещал, — сказал брат, обернувшись ко мне, чтобы кивком выразить согласие. — И хотя в целом я поддерживаю Ксению, что это не наша проблема, не наше дело. Но, к сожалению, отсидеться теперь в любом случае не получится — Измайлова действительно может воспользоваться связями рода, чтобы поднять новую волну слухов о том, что Романовы дают ей какие-то намеки. А там, кто знает, как далеко она рискнет зайти, чтобы опорочить наше имя еще больше? С нее станется подкинуть через Дмитрия компромат, а потом призвать ЦСБ в свидетели, что мы копаем под клан Рюриковичей.

Отец улыбнулся краешком рта.