Загробная политика Саши Маузера - Александр Пасацкий
- То есть, рыжая стерва, - я аккуратно закрыл папку. – Но почему тогда когда я пришел к Даше, она меня не узнала?
- Такие, как она, в школьные годы мало обращают внимания на всяких мало примечательных неудачников, и, вполне возможно, даже имени твоего не знала. К тому же, не забывай – к ней пришел уже ты, а не тот человек, который учился с ней. Разница колоссальная.
- И что делать?
- Не знаю. Но я, кажется, вчера просила тебя не делать глупостей. Делай, что хочешь, кроме них.
- Извини. С Дашей что делать?
- Почему ты так рвешься домой? – внезапно спросила Ольга, открывая глаза. – Что тебя так тянет назад в джунгли? В загнивающий постапокалиптический мир, населенный монстрами?
- Там все знакомо и понятно, - вздохнул я. – А тут, среди вампиров, вообще ничего не понятно.
- Думаешь, ты сможешь удачно захватить власть, вместе со своими охотниками заняв место Верховного Совета? Но ведь вы не знаете и крошечной части тех секретов и тайн, планов и стратегий, которые знали они.
- И все равно, попробовать стоит.
- Счастливое будущее и спокойная старость – здесь. На девяносто процентов вероятная гибель – там, - для наглядности Вяземская двумя ладонями изобразила чаши весов, и покачала ими вверх-вниз. – Даша и я – здесь. Багира и туманное, я бы даже сказала, сомнительное будущее – там. Цивилизация, прогресс, достаток и богатство – здесь. Джунгли, кровь на руках, смерть близких людей и товарищей – там.
- Но ведь я слово дал. Тем, кто там остался. Никольскому – что верну ему его любимую. Багире – что вернусь сам. Даже, блин, уроду Ведьмаку – что будет лучше, чем раньше было.
- Ты сам сказал, что Вселенную не волнует, чего хочешь ты сам. Она тебя спасает, вытаскивает из грязи, из дерьма, можно сказать. В жизни все переиграться может, мир меняется каждый день, сегодня уже половина того, что было сказано вчера, уже совершенно неважно. Чем плохо рядом с рыжей? Да, она порой совершенно невыносима, согласна.
Или ты хочешь сказать, что ты – образец ангельского смирения?
Глава двадцать первая: "Коламбия Пикчерз не представляет..."
К моему возвращению в кофейне уже сидела компания из пяти-семи молодых людей, веселых и беззаботных. Они уютно устроились сразу за двумя столиками, и пили кофе, негромко, но активно обсуждая свои дела. Ирия, увидев меня, поманила пальцем, и кивнула в их сторону:
- Слушай, там кое-кто из посетителей хочет директора увидеть – вопрос у него есть.
- Чего ж ты сама не ответишь?
- Ну, ты же тут главный.
Сказано это явно было со скрытой издевкой, но я лишь пожал плечами. Тоже мне! Да я охотничьей армией численностью более двухсот человек руководил, что я, на простой вопрос не отвечу?
На мое приближение никто из компании не обратил внимания. Парни листали журнал с гоночной тачкой на обложке, обменивались мнениями, две девчонки вели разговор про ногти – где, у кого и в какой цвет их лучше всего покрасить. Лишь один повернул голову, и поднялся с места.
- Здрасьте, вы директор?
- Да, а что вы хотели? – я прищурился, разглядывая его. Невысокий, плотно сбитый, мускулистый. Черную кепку на голову почему-то в помещении не снял, как и черные очки, закрывавшие глаза. Совершенно непроницаемые очки.
- Мы бы хотели забронировать столик.
- Не понял….
- В общем, нам очень понравился вон тот стол в углу, и мы планируем периодически к вам наведываться. И хотим, чтобы этот стол был всегда свободен конкретно для нас. Можно такое устроить?
Пауза.
- Сейчас, минутку, я посоветуюсь с нашей коллегой, - да, это тебе не охотничья армия, тут явно нестандартная ситуация.
- Ну, как? – поинтересовалась бариста.
- Они хотят, чтобы мы вон тот столик всегда держали свободным специально для них.
- И в чем проблема?
- Не знаю. Они ведь могут не каждый день сюда ходить, а если другому человеку он тоже понравится?
- Если они платят - то пусть другой человек обломится. Раньше надо было приходить.
И ведь не поспоришь. Я вернулся к веселой компании.
- Да, можно устроить.
- Отлично, - парень в очках вытащил потертый кошелек. – И сколько стоит бронь на неделю вперед?
Я посмотрел на Ирию, прислушивавшуюся к разговору – она показала три пальца, потом кольцо из двух согнутых.
- Три тысячи.
- Нормально…. Вот, держите.
Вернувшись к стойке, я отдал деньги просиявшей Ирии, а потом прошел к себе в кабинет. И первым делом, сев за стол, активировал камеры наблюдения – теперь на экране было отлично видно отдыхающую компанию. Щелкнув мышкой, я активировал спрятанный под столиком – где сидел тот, что в черных очках – микрофон, и надел подсоединенные к ноуту наушники.
- Блин, жарко на улице, кошмар просто! – донесся голос «бронирующего».
- Ага. Женя, не много три штуки за неделю?
- Нормально. Заведение хорошее, тихое, спокойное, и народу не сильно много. Тут и будем всякие вопросы обсуждать. Ух, жарко…
- Да сними ты свою кепку дебильную, все равно тут никого нет!
Поколебавшись, «бронирующий» стянул с головы головной убор, провел рукой по влажным от пота волосам, и потянулся. И в то же мгновение я его узнал. У меня вообще неплохая зрительная память, особенно на лица (если бы было еще желание их вообще видеть) – так вот, это был тот самый, вчерашний, которому решала Вероника возле пиццерии передала мобильный телефон, отобранный в парке у несостоявшегося насильника.
Вспомнив немигающие красные глаза без зрачков, я ощутил, как стремительно забилось сердце. Теперь понятно, почему он сегодня в темных очках. И почему столик забронировал, и какие дела собирался за этим столиком обсуждать. Все случилось, как и предугадала Вяземская.
- Конспиратор, блин! – проворчал его собеседник. В этот момент к нему повернулся другой, бритоголовый,
