Айдол-ян. Часть 1 - Андрей Геннадьевич Кощиенко
ЁнЭ, охранник и водитель прислушиваются к разговору. ЮнМи вздыхает.
— Я их инвестировала, сабоним, — объясняет она свою проблему с деньгами.
— И что? — подумав над её словами секунд пять, спрашивает СанХён.
— И их — нет! — сердито отвечает ЮнМи.
— Как ты могла их — инвестировать? — не понимает СанХён, — Я же перевёл деньги на счёт твоей мамы?!
— Мы с сестрой решили купить акций, — проливает свет на ситуацию ЮнМи, — а они, взяли и упали в цене, сабоним.
— Акции?! — удивляется сабоним, — Что ещё за — акции?
— Школы «Кирин», — недовольно отвечает ЮнМи.
СанХён опять задумывается секунд на пять.
— Это, случаем, не перед пресс-конференцией было? — интересуется он у ЮнМи.
— Ну… где-то примерно в это время, — «обтекаемо» отвечает та, не конкретизируя точную дату.
— Так ты решила — спекуляцией заняться? — всё поняв, искренне изумляется СанХён, — Используя инсайдерскую информацию?!
Вторя президенту, все присутствующие в машине, тоже, изумлённо вздыхают.
— Господин президент, ну к чему эти громко звучащие слова? — тоном, приглашающим к проведению компромиссных переговоров, произносит ЮнМи, — Все так делают. Займите мне лучше денег на очки, пожалуйста.
— «Все так делают»?! «Денег»?! — охреневает от её наглости президент, — Да я тебе больше ни воны не дам, маленькая мотовка! И ещё старшую сестру уговорила! Всё расскажу твоей матери!
— Не надо ничего говорить моей маме, господин президент, — просит ЮнМи, — у неё слабое сердце. Всё хорошо бы получилось, не растеряй «Кирин» свою репутацию. Кто ж знал, что они её завалят именно тот момент, когда я купила их акции?! А я ведь им доверяла! Деньги свои в них вложила. А они — «слились»…
СанХён, выпучив глаза, молча смотрит на ЮнМи.
— Простите, сабоним, — посмотрев на шефа, извиняется та, — что-то какой-то сегодня тяжёлый день. Как с утра пошло, так до сих пор тяжело и идёт. И все на меня смотрят и спрашивают одно и тоже — «что такое у неё с глазами»? Как будто специально издеваются…
— Ты — айдол, — напоминает СанХён, — тебя это не должно задевать.
— Я — молодой айдол, — возражает ЮнМи, — у меня мало опыта и меня это задевает. Поэтому, мне лучше пока походить в очках, пока привыкну.
— А старые где? — спрашивает СанХён, — В которых ты была?
— Они в суп упали, — отвечает ЮнМи, — все в жиру и не оттираются. Я их выкинула.
— Какой-то сумасшедший дом, — комментирует услышанное СанХён, откидываясь на сидении.
(где-то в это время)
— Господин Ким, а что с ЮнМи? — обращаясь к менеджеру, спрашивает СонЁн.
Вся группа поворачивается к Киму, ожидая ответа.
— У меня нет подробной информации, — отвечает тот.
— Что у неё с глазами? — не отстаёт от него СонЁн.
— Я знаю, что у неё есть какие-то проблемы, но какие именно, я не знаю, — признаётся менеджер в отсутствии информации. СонЁн недовольно поджимает губы.
— Она участница нашей группы, — говорит Борам, поочерёдно оглядывая всех, — наверное, нам следует узнать об этом подробнее? Может, нам нужно навестить её в больнице, если она болеет? Это нехорошо, если мы не позаботимся о младшей.
Менеджер согласно кивает.
— Правильно, — говорит он, — обещаю, что постараюсь всё разузнать. Я слышал, что господина СанХёна сейчас нет в агентстве. Я поговорю с господином КиХо. Он должен всё знать. Он скажет, как следует поступить. Вы продолжайте практиковаться, а я пойду, займусь этим вопросом.
Менеджер уходит, группа смотрит ему вслед.
— В этой «Кирин» вообще непонятно что творится, — говорит ХёМин, — у нашей младшенькой характер не сахарный. Но светить в глаза лазером… Это уж совсем слишком!
— Её характер перекрывается тем, что она сделала, — говорит СонЁн, — ни одного самоубийства после сунын. Никогда такого не было!
Группа мнётся, поджимает губы, качает головами, нехотя, но признаёт очевидное — «да, такого давно не было».
— Если бы ЮнМи не начала этот скандал, сбежав с сунына, то всё бы было как всегда, — с уверенностью в голосе продолжает говорить СонЁн, — а теперь, она получит признание всей нации. И если узнают, что у нас в группе проблемы с отношениями, то мы будем странно выглядеть.
— Онни, что ты предлагаешь? — спрашивает её ДжиХён.
— Предлагаю перестать игнорировать ЮнМи и относиться к ней с уважением, как к полноправному члену группы, — отвечает ей та.
ИнЧжон делает недовольное лицо, но молчит, ничего не говоря.
— Я думаю, это будет правильно, — соглашается с ней ХёМин, — не будем её больше игнорировать.
Да, да, да, — молча кивают члены группы, — это правильно. Так и поступим.
— Надеюсь, она всё же сделает что-то для группы, — всё же не удержавшись, отпускает реплику ИнЧжон, — а то фэндомы «Stars JUNIOR» и «BangBang» уже спорят, чьи биасы первыми попадут в «Billboard», а мы смотрим на это со стороны, хотя ЮнМи в нашей группе!
— Я об этом и говорю, — соглашается с ней СонЁн, — давайте сделаем так, чтобы ЮнМи стала считать «Корону» своей группой.
— А что, она разве так сейчас не считает? — с подозрением спрашивает ХёМин.
— Мне кажется, что нет, — отвечает СонЁн, — Она ни с кем из нас не подружилась и думает, что она тут временно. Поэтому, пишет песни не нам. Ведь мы тоже могли выступить на концерте, который теперь войдёт в историю Кореи. А мы смотрели его по телевизору.
— Ну, ещё неизвестно, попадут ли «Stars JUNIOR» и «BangBang» в мировой чарт, — говорит ИнЧжон, — постоянно у одного человека это случаться не может. А у неё — уже было.
— Сама подумай, что ты сказала, — советует ей СонЁн и предлагает, — и прекращай вредничать. От этого только всем плохо.
ИнЧжон нахмуривается, слегка исподлобья смотря на СонЁн.
- А пойдёмте работать? — предлагает всем БоРам, решив разрядить обстановку, — менеджер Ким, уходя, сказал, чтобы мы практиковались. Сейчас он вернётся, а мы не делаем, что он сказал.
— Пойдёмте, — соглашаясь, вздыхает КюРи.
Трек десятый
