Тьма. Том 1 и 2 - Лео Сухов
— Нужна защитная жидкость! — торжественно изрёк Семён Иванович.
— Впервые слышу! — покачал я головой.
— Само собой! Ты же в Ишиме родился? И там жил? — уточнил смотритель. — А я родился на северной границе. Часто с отцом мотался на север в Сибирь на вахту. И у меня дома, и на вахтах — особенно там! — использовались защитные жидкости. Потому что там много заражённых Тьмой паразитов.
— Так… Семён Иванович, на этом моменте поподробнее! — попросил я.
— Да там, знаешь ли, подробностей не так много… — признался смотритель. — Тьма способна поражать живых существ. А это придаёт им странные возможности. Одна из них — это какое-то особое перемещение в пространстве. Вот так же, как у тебя, прямо через препятствия.
— Тогда на границе отродья легко проходили бы через стены заставы! — заметил я.
— Стены заставы покрыты особой краской, которая содержит нужную жидкость, — покачал головой смотритель. — Стены зданий тоже, кстати.
— И нашего общежития? — уточнил я.
— И нашего… Точно!.. А как он тогда внутрь проникает? — смотритель снова схватился за подбородок, но потом махнул рукой. — Слушай, а давай попробуем! Я знаю, где в городе достать нужную жидкость. Сам даже схожу куплю. Попробуем покрыть ею холодильник. И если это поможет, тогда уже будем думать, как именно этот паразит пролезает в общежитие. Согласен?
— А с его местью что делать? — поинтересовался я. — Сегодня просто в тапки нассал. А завтра что? Горло перегрызёт?
— Да… Проблема… — согласился смотритель.
Мы замолчали. Ситуация была, прямо скажем, неприятная. Но что делать, я решительно не знал. И Семён Иванович тоже.
— Может, сегодня в соседней комнате поспишь? — предложил смотритель. — Там сейчас как раз жильцов нет.
Это показалось неплохим выходом из ситуации, и я не стал отказываться. Так что на завтрак я отправился хоть и без спортивной разминки — не успевал уже, зато в хорошем расположении духа. Чего не скажешь о Диме Ямском, который сидел в столовой и явно кого-то ждал.
Как оказалось, ждал он меня.
— Федя, я тебе, конечно, очень благодарен за помощь во время нападения Тьмы… — сообщил Дима, пересаживаясь за мой стол. — Но топотать по ночам — это не дело. Второй день выспаться не могу!..
— Вот не поверишь, но это не я! — ответил я на его претензии.
— А кто? Тапочки твои? — хмуро спросил он.
— Понятия не имею, — признался я. — Самому интересно, кто у меня там в комнате шурует по ночам… Но картофельные хлопья и сгущёнку любит, сука такая!
— Если ты про себя и свой ночной аппетит, то несмешно! — насупившись, заявил Дима.
— Да если бы… — вздохнул я.
— В общем, Федь, если так и дальше пойдёт, извини, но буду жаловаться, — предупредил Ямской.
— Жалуйся! — не стал я спорить и что-то доказывать. — Топотал не я. Мне бояться нечего. А так, может, хоть что-то сделают…
Когда я создал плетение, Мария Михайловна только глаза прикрыла и покачала головой.
— Что же ты скоростной-то такой? — проворчала она. — Я думала, ещё дня два провозишься…
— Ну вот ещё время терять… — буркнул я, внутренне ликуя от похвалы. — Ещё найду, где застрять!
— Тоже верно, — согласилась проректор. — Смотри теневым зрением. Я сейчас сделаю плетение «огонёк». Маленькое пламя, не больше, чем от спички. Но полезное, потому что от погоды не зависит. Горит себе и горит. Шарик — четыре капли, кольца — два, по две капли на каждое.
Мария Михайловна медленно сформировала жгутиками нужное плетение. Сначала шарик, затем — два кольца, пересекающихся крест-накрест. А потом добавила стихии, окрасившей плетение в жёлтый, и на указательном пальце у неё вспыхнул язычок пламени:
— Этот огонёк можно задуть ветром. Но если добавить второе плетение — «поддув», то пламя будет как у горелки, такое уже не задуть! — сообщила она.
И одновременно с этим сформировала рядом с огоньком ещё один шарик с двумя кольцами, расположенными параллельно. После чего совместила их и добавила стихию.
Второй шарик стал серым, а пламя на пальце стало похоже на зажигалки с турбоподдувом, распространённые в мире Андрея. Такую и в самом деле задуть было сложновато. Мария Михайловна тряхнула рукой, скидывая плетение — и посмотрела на меня.
А я решительно принялся за дело.
И в этот раз всё вышло значительно легче. Пришлось чуть помучаться с ядром на четыре капли и с совмещением колец крест-накрест. Но справился я, в итоге, за полчаса. А потом, ещё минут за пятнадцать, не только сделал поддув, но и совместил плетения.
Дальше последовала «капля», которая была похожа на поддув, но если у него кольца располагались ближе к полюсам ядра, то для капли их требовалось ставить строго по центру, рядом друг с другом.
Затем последовала «материя», состоящая из двух слившихся ядер и кольца.
После этого — «энергия» из двух ядер, насаженных на кольцо.
Потом — «твердень» состоящий из одного большого ядра и двух колец, которые проходят через центр ядра.
«Мягчень» и вовсе состоял из трёх колец.
А «замороз» имел яйцеобразное ядро с двумя кольцами.
— Я так понимаю, что замороз с огоньком совмещать нельзя? — уточнил я.
— Можно. Они просто взаимоисключают друг друга. Но если поставить между ними поддув, то получишь маленькое кольцо ветра, — пояснила Мария Михайловна. — Базовые плетения — это, можно сказать, буквы для более сложных заклятий. Все те плетения, которые я тебе показала — это основы. Иногда их ещё называют «состояния». Мы с ними продолжим завтра. А ты пока зайди в библиотеку и возьми справочник по основам. Если вдруг появится желание, потренируй и выучи, сколько сможешь. А вот все базовые плетения надо заучить наизусть. Как «Отче наш».
— Понял, Мария Михайловна! — я кивнул.
— Ну тогда иди обедать. И, кстати, завтра на вторую половину дня ничего не планируй… Костя просил помочь! — сообщила проректор.
— Понял, буду свободен! — снова кивнул я.
Перед обедом заскочил в библиотеку, взял нужный справочник. Оценил объёмы для изучения, осознал, что меня ждёт что-то среднее между русской азбукой и китайскими иероглифами… И, взгрустнувши, пошёл учить.
К вечеру у меня голова трещала от законов, указов, царских распоряжений, ядер, капель и колец… Но
