Другой мир - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов
— Вот дура, — в унисон с мужским криком снизу, выдохнула девушка и ее взгляд остановился на пистолете, лежащим на тумбочке.
Вчера она его первый раз использовала, стреляя в живого человека и даже не промахнулась. Подаренное молодым человеком оружие ее спасло. Правда, Дмитрий-то рассчитывал, что она его ухаживания благосклонно примет и окажет знаки внимания лежа на спине и расставив ноги.
— Козёл! — поморщилась Мария, так не к месту вспомнив того, кто, недавно, держа ее подбородок двумя пальцами, объявлял о своих намерениях и не помышлял об отказе.
В тот вечер она оставила дома подарок, а так бы его вернула, ну, или пальнула пару раз в наглеца. Хотя, нет, не смогла бы выстрелить. Даже ночью и то долго не хотела применять оружие. Другой вопрос в том, как она вообще осмелилась и решилась отправиться ночью на поиски зельевара, да еще рекомендованного портье с бегающими глазами. Приступы у отца не такая и редкость, а уж после сытного ужина и парочки рюмок водки, то все закономерно. Нет, ей словно вожжой кто-то наподдал и заставил с места сорваться. Испугалась она сильно, но не до смертельного ужаса, когда попала в лапы бандитов. А вот потом действовала как в тумане.
— Этими вот пальцами ковырялась в ране малознакомого парня и пулю доставала? — она вытащила из-под одеяла руку и внимательно на нее посмотрела. — А как я в кровати оказалась? — девушка провела ладонью по лицу и поморщилась.
Щека припухла и болит, саднят губы, но она точно не целовалась… наверное. И ведь не пила! Что, черт возьми, происходит⁈ Обведя взглядом убогую обстановку комнаты, Мария осторожно кашлянула и прислушалась. Ни звука из кухни не донеслось, в том числе и из уборной комнаты, а она уже пару минут, как сидит и пытается осмыслить происходящее.
— Давай-ка рассуждать по порядку, — прошептала и поморщилась от боли в губе.
Последний месяц у них с отцом прямо черная полоса наступила. Посыпались обвинения, что их зелья и эликсиры не только не помогают, но и вредят. Даже предъявили несколько заключений конкурентов, где чуть ли черным по белому не написали о яде. Благо ни одного летального случая не зафиксировано, но племянницу императора выворачивало несколько дней кряду, после их настойки, признанной подчеркнуть красоту и вывести прыщи с лица. Вот тогда-то и вышел из себя глава клана империи, при своих советниках отчитал отца, приостановил действие его титула и велел убраться из столицы. Кстати, наказание мягкое, если не считать того, что две лавки с зельями и лаборатория отошли к казне. Ну, штраф в десять тысяч золотом их не разорил, но материальное положение пошатнул. Они как раз вложились в поставку ингредиентов, а еще собрались заняться лечебными артефактами. Не получилось, да еще и Дмитрий Стрельцов сволочью оказался. Как понял, что они в опалу попали, так сразу стал разговаривать свысока и предложил ей стать любовницей, тогда мол похлопочет, чтобы в столице оставили.
— На правах твоей постельной грелки? — спросила она его тогда, мысленно удивляясь, как могла такому ничтожеству симпатизировать и даже прикидывала, как он ее к венцу поведет.
— А что в этом такого? — пожал тот плечами и провел указательным пальцем по своим усикам. — Или считаешь, что ты одна такая? Имеются те, кто с радостью со мной постель делит и не кочевряжится, — он обхватил ее подбородок двумя пальцами и криво усмехнулся: — Симпатичное личико еще ничего не значит, таких во дворце десятки, если не сотни. Подумаешь, на пару балах блистала, так все равно ведь не первым номером!
— Пусти, — процедила она, сдерживая гнев и с трудом удерживаясь, чтобы не залепить пощечину.
Хорошо хоть этот разговор случился в одном из полупустых залов дворца, а не в ком-нибудь темном переходе, где зачастую горничных господа тискали и от некоторых даже чего-то там добивались. У Марии словно пелена с глаз в тот момент упала.
— Вечером жду у себя и надень то белье, которое сегодня получишь! — он похлопал ее по щеке, а потом чуть склонил голову и с мерзкой улыбкой провел языком по ее губам.
Она только и смогла, что отпрянуть в сторону и бросилась домой к отцу, собирающему вещи. Рассказывать ничего не стала, как и про вскоре полученную посылку от курьера. В ней нашла тончайшие чулки, вызывающие оторопь прозрачные полоски тряпочек, предназначенных для нижнего белья. Одеть такое не посмела бы даже девица из публичного дома! Или ей сразу показали на место, что она будет участвовать в оргиях, где нет ничего запретного? А про такое во дворце гуляли различные слухи. Девушка от воспоминаний поморщилась, но это не объясняло ее вчерашнего поведения! Такие поступки ей несвойственны! Словно действовала по чьей-то злой воле. Но приплетать в случившемся Дмитрия она не могла. Тот бы ей не так воспользовался, да и он должен был остаться в столице. Все же служит в охране дворца, хоть и является отпрыском поверенного в делах императора.
— Или отца удалили из окружения правителя из-за каких-то интриг? — шепотом произнесла девушка.
Императору уже под семьдесят, но он еще бодр и имеет двух фавориток. На болезни не жаловался, но к услугам зельеваров в последнее время часто прибегал. Что отец готовил господину Коршунову оставалось за семью печатями даже для нее. Однажды она вызвалась родителю помочь, когда тот простыл и получил срочный заказ из дворца, так выслушала пару нелицеприятных слов, чтобы не смела даже помыслить о таком.
— Сейчас не до воспоминаний! — потрясла головой Мария и осторожно спустила ноги на пол.
На цыпочках прошла на кухню, так и кутаясь в одеяло. Заглянула в уборную и не нашла вчерашнего знакомого. Выдохнула и уже спокойно умылась, после чего стала искать, чего бы на себя надеть. Она помнила, что платье сожгли, поэтому распотрошила один из чемоданов. Ну, в рубахе утонула, а штанины волочатся по полу. Зато хоть не голая, но голодная, с головной болью и злая на саму себя, стала ходить из угла в угол. Время идет, а Александр не появляется. Что если в стражу угодил и вскоре за ней придут? Или он прикарманил ее пять золотых и пустился в бега? Вроде бы не похож на афериста, да и тот бы все деньги у нее выгреб, да еще опоил и
