Киллер - хрустальный трон мира (СИ) - Шишкин Сергей
— Оль, Оленька, ты жива⁈ — услышала испуганный крик сестры.
— Живая! помоги лучше выбраться, иначе за себя не ручаюсь. У меня такое ощущение, что придавили бетонной плитой, а от невыносимой вони наверное скоро вывернет, — пожаловалась Насте.
Та начала дергать тушу, я тоже как могла помогала, только от крови было скользко, да и ручка ножа не давала маневра. Мои мучения неожиданно прекратились, вначале послышался топот, затем забористый мат, после чего медведя с меня оттащили. Проморгавшись от яркого света, увидела над собой обеспокоенное лицо сестры, за ней маячили ещё две знакомые рожи.
— Оль, не двигайся, ты вся в крови, — услышала взволнованный шепот Насти.
— Это не моя, а медведя, лучше помоги подняться, — протянула ей руку.
Гущин и Трубников моментально пришли ей на помощь, через пару минут я сидела на рюкзаке, Анастасия пыталась привести меня в порядок.
— Одежда на выброс, звериная кровь её полностью пропитала, — протирая полотенцем моё лицо вздохнула Настя.
— Да черт с ней, лучше скажите что вы здесь делаете? — посмотрела на стоящих рядом мужчин.
Из их объяснений стало понятно, что как только они узнали об исчезнувшем вертолете, они тут же отправились на поиски. Самое обидное было то, что если бы мы остались у озера, то давно были бы дома.
— Оль, что у вас произошло, почему вы не смогли застрелить медведя? — спросил Гущин.
— Да глупо всё получилось, у меня двустволка была заряжена дробью, хотела на ужин подстрелить глухаря или тетерку. Понадеялись на автомат Насти, а он как назло заклинил, вот и пришлось орудовать ножом, другого выхода не оставалось, — объяснила Степану.
— А с бандитами как? — на этот раз поинтересовался Максим.
— Нарвались случайно, услышали выстрел охотничьего ружья, выскочили на поляну, а там сбежавшие уголовники. Пока полковница боролось с главным бугаем, я бросила лопатку в автоматчика, думала выбить оружие, а она ему в грудь воткнулась. Пока на это все пораженно смотрели, пнула охотнику по ружью, оно тут грохнуло третьего. Дальше всё просто, борющемуся с Настей бандиту заехала ногой в живот, а четвертого случайно дернула за голову, он после этого умер, — рассказала как всё было с уголовниками.
Мужики покивали головой, мол вам сильно повезло, догадываясь что там могло происходить на самом деле.
— Сейчас вызовем дежурный вертолет, и начнем отсюда убираться, — предложил Степан.
Трубников, возле которого крутилась Настя, одел наушники и начал вызывать какую-то «Базу» (нет у военных и комитетчиков никакого кругозора). Машину обещали прислать в течении двух часов, пилотам необходимо найти место для посадки.
— Всё, теперь можно перебираться на соседнюю поляну, разожжем костер, подогреем консервы, — закидывая рюкзак на спину предложил Гущин.
Да как бы не так, они что совсем ничего не соображают? Я этого топтыгина завалила с риском для жизни, а они «пошли на соседнюю поляну».
— Вы это куда собрались, я что по вашему здесь должна бросить шкуру и мясо? — посмотрела на офигевших туристов.
Немая сцена, Станиславский нервно курит в сторонке, таких ошарашенных лиц я никогда не видала. Быстрее всех приходит в себя Настя, начинает с уговоров, я не поддаюсь, поэтому всё закономерно кончается руганью. Пока мы обзывали друг дружку всякими словами, вплоть до матерных, Степан с Максимом скинули свою поклажу (ну и нашу заодно, не нам же её тащить), после чего занялись разделкой туши. Ругань сама собой затихла, можно было немного расслабиться и подкрепиться. Зарылась с головой в огромный рюкзак спасателей, достала оттуда парочку банок. Пока они занимались медвежьей шкурой, мы с сестрой приговорили тушенку (по паре жестянок), после чего тянули сгущенку, запивая холодным чаем из фляжки.
С тушей провозились довольно долго, не меньше трех часов, правильно разделывать умел только Гущин. Мясо взяли только лучшее, лапы и бедра, остальное пришлось бросить. Невыделанная шкура с головой весила довольно прилично, поэтом её тащили наши следопыты, попросив нас позаботится о рюкзаке. Его содержимое мы быстро разделили с Настей, на двоих не так тяжело, тем более без шести съеденных банок. Рацию нам не доверили, да больно и нужно, поэтому следопыты тащили по очереди сами. Вертолет нас ждал на заброшенной леспромхозовской узкоколейке, до которой тащится не меньше шести километров. Повезло найти старую просеку, по ней идти не так тяжело как по густому лесу, жаль что местами она заросла. Наконец этот геморрой закончился, мы вышли на чугунку, вдали виднелась наша винтокрылая машина. Пульнула из ружья в небо, нам на встречу выбежали пилоты, впереди маячила знакомая фигура. Это оказался Свешников, который нас попросту зацеловал, не скрывая вытирал бежавшие слёзы. Мы долго стояли обнявшись, Настя чуть слышно плакала, да и у меня щипало глаза, наконец-то закончилась эта командировка.
Уже пошли пятые сутки, как Климова узнала о трагедии, никаких обнадеживающих вестей не было. С каждым пройденный днем таяла надежда, Катерина готовилась к самому худшему. Все слезы давно выплаканы, в институт ходила как зомби, на вопросы отвечала невпопад. Про репетиции и речи не шло, как можно играть и веселиться, когда такое горе. Вот и сегодня всё повторилось, она вернулась с учебы, в прихожей оставила дипломат с конспектами, затем тихо легла на кровать. Закрыла глаза, хотелось немного забыться, чтобы всё самое страшное осталось во сне. Жаль что это совсем невозможно, прекрасная сказка закончилась, Оли больше нет. Если так хорошо разобраться, то получается что подруга чувствовала свою смерть, поэтому оформила на неё огромный валютный счет, да и другим «приданым» завалила. Наверное хотела чтобы и после её ухода она оставалась обеспеченной, без всяких бытовых и финансовых проблем. Сейчас вспоминается, как после возвращения из Ялты, Оля потащила их с Зосей в ВУОАП. На этот раз просителей было значительно меньше, не иначе слухи об интересе ОБХСС сыграли немаловажную роль. Подруга в милицейской форме важно шла по коридору, они не отставая следовали за ней. В кабинет вошли без стука, знакомая регистраторша сразу вскочила, на её лице засияла улыбка.
— Здравствуйте, у нас снова возникли некоторые вопросы, со мной двое понятых, так что сразу приступим к делу. Посторонних прошу быстро покинуть помещение, когда будет нужно вас вызовут, — Оля показала двум сидящим у стола на дверь.
Те подхватив свои бумаги моментально испарились, не забыв плотно прикрыть за собой дверь.
— Приступим! — наша капитанша открыла свой кожаный дипломат.
Дальше мы с Зосей подписали бумаги, оформили на меня все «киргизские» песни, подруге достался весь репертуар «Не девочки». Служащую конечно отблагодарили, оставили ей пакет с импортной косметикой, колготками и набором нижнего, по рублям выходило прилично. Впрочем это того стоило, она сама заполнит все бумаги, нам оставалось только расписаться в пустых бланках. На следующий день, пока Ольга решала свои дела с Верочкой Свешниковой, решила съездить в сберкассу, посмотреть сколько копеечек накапало за песни. Протянула чистую сберкнижку в окно, там порывшись в бумагах поставили печать, подпись и сумму. Ожидала всякого, но только не такого, приход составил тринадцать тысяч шестьсот сорок пять рублей и восемьдесят три копейки. Такие деньжищи мне нужно зарабатывать лет десять, не меньше, зарплата врача не такая большая как у шахтеров и сталеваров. Отдавать их Ольге бессмысленно, она всё равно не возьмет, да к тому же может сильно обидеться. Тут думай не думай, а, получается что подруга обеспечила её не только западной валютой, но и советскими рублями, боялась что она без неё пропадет. От таких мыслей стало до того тяжело, что Катя уткнувшись в подушку завыла. Мелодичную трель кнопочного телефона услышала не сразу, на ватных ногах подошла к столу, подняла трубку.
— Кать, это я, — услышала радостный голос Зоси, — Девчонки нашлись, сейчас Верочка Свешникова звонила.
— Ты не обманываешь, это точно? — всё ещё не веря переспросила подругу.
