Лёд и Пламя - Сергей Рохмистров
— Здравствуй, отрок! — седой как лунь, весьма колоритный дедушка с длиннейшей бородой и перехваченными на лбу тесьмой с каким-то странным узором волосами выглядел умудрённым годами и опытом старцем, на самом деле этот дед запросто может два-три десятка селян раскидать… чувствую так.
— Здравствуй и ты, волхв. Как звать тебя? Всё же явно беседа будет долгой.
Волхв усмехнулся.
— Меня зовут не часто, чаще я сам прихожу, но если хочешь знать имя моё — то зови Велимудром, не ошибёшься.
— А меня, наверное, знаешь уже, Дэйд зовут, но сельчане местные почему-то всё Дедом называют, так я попросил, чтобы лучше Морозом называли.
Велимудр улыбнулся, но от той улыбки у меня целый табун мурашек по спине промаршировал.
— Народ мудр, даже ошибаясь. Дедом ты когда-нибудь станешь, а морозить уже сейчас умеешь. Скажи мне лучше — почто мысли свои прячешь аки тать какой? Али тайны какие есть, что волхвам знать не надобно?
— Тайны есть, как без них. Жить хочется всем и жить хорошо, а ежели свои тайны вам выдам — что дальше будет? Может, от нас избавиться попробуют. Нет, пусть что знаем, при нас и остаётся, ты ведь своим умениям тайным не учишь всех подряд? — я слегка разозлился, но старался держать себя в руках.
— Тем более некоторыми знаниями, для нас не опасными, но для людей полезными, мы с односельчанами делимся. Сталь ту же кроме Рарога и кузнец наш умеет варить, вот только без Рарога сварить её не выйдет. А заставить мага нельзя. Вы-то волхвы, те же маги на самом деле — разве что магия у вас другая. Магия слова. Мы этому не обучены, но заморочить нас тоже не получится. Здрав будь, Велимудр. Прости, если что не так, но подчиняться ни тебе, ни кому-то ещё не будем.
— И ты будь здрав, отрок. «Прощай» не говорю, ибо ещё встретимся, и не раз. А пока пусть пребудет с вами милость богов, а паче того милость Велеса.
С тем и разошлись, а на следующий день выступили на охоту.
Леса вокруг стоят дремучие, от века человеком нетронутые, от вески день пути — и вот уже и чащоба. Зверя тут немеряно, при загонной охоте добыть можно очень много, знай бей да вывози. Да всякий разный; и лоси, и кабаны, и медведи. Есть и косули, и зайцы, хищники на мясо не годятся, так что их выпускали, их время придёт зимой, когда животные перелиняют на зимний мех, и можно будет охотиться ради этого самого меха, ну а сейчас главное — мясо. Что только не добыли за неделю большой охоты! И олени были, и кабаны, и даже медведей несколько добыли. Медвежье мясо вполне съедобно, если что.
Следующие две недели солили, коптили, сушили и замораживали разнообразное мясо и птицу. Пришлось сделать несколько немаленьких морозильных погреба. Холод там держали два десятка артефактов, которые нужно было время от времени заряжать. Самозаряжающиеся артефакты ни я, ни Рарог пока делать не умели. Ну да труд небольшой — зато мяса наготовили столько, что всей веси хватит на год, если запасы не обновлять и есть только мясо. А ведь есть ещё огородные культуры и просо.
Глава 6
Опять придется изобретать велосипед с антигравитационным приводом.
Жалобы на жизнь одного попаданца-недоучки
Закончилась охота и заготовка мяса совершенно естественно. Пиром.
Праздновали всем миром что называется, выставили прямо на улице столы и лавки, несли жареное, печёное и варёное мясо. Тут же парили огромные котлы с просяной кашей, стояли миски с разнообразными ягодами. Выкатили бочки с медами стоялыми, варёными и пивом просяным.
Пир удался на славу! Съели и выпили не всё, что наготовили, но к этому честно стремились. За всё время после нашего попадания это был, наверное, самый опасный момент для веси, всё же полностью трезвых за исключением малых детей и некоторых женщин не было. Ведь говорил же, что надо, чтобы оставались мужики трезвые в качестве стражи — так нет! Напились все. Хорошо ещё, что упиться полностью мёдом весьма сложно, крепость напитка не выше, чем у хорошего полусладкого вина.
— Эй, Вук! Ты что-то маловато пьёшь, сил не хватает? — слегка покачивающийся мужик поднимает очередную чашу за удачную охоту.
— А охота славная вышла! Столько зверя давненько не били! Я вот даже и не помню такого.
— Славная, что сказать, да не было бы тех ледяных погребов — нам и не нужно было бы такое количество мяса, а теперь вот запасли столько, что просо всегда с мясом будет. А как закончится, добудем ещё. Слава Морозу! — громко завопил Вук.
— Слава! Слава! Слава! — народ орал самозабвенно и радостно.
— А Рарог вон сколько нам доброго укладу спроворил! Мы ж теперь не весь будем, а может и городом станем! Стена у нас может даже получше, чем в Изборске! — разорялся тот самый подвыпивший мужик по имени Ворон. На ворона и похож, смуглый и носатый. Откуда такой взялся среди блондинистых и светло-русых словен — неизвестно. Может из степняков пленных, а может какой заезжий купец постарался.
— Рарог да, силён. Такие штуки в печь поставил, что угля теперь раза в три нужно меньше, а горит так, будто там того угля раз в пять больше, чем раньше клали. Руда теперь не спекается, а словно вода льётся. А намедни бронзу плавил, жаль меди с оловом маловато, а то столько всякого интересного отлил — можно было всех баб в веси увешать с ног до головы! — подал свой голос кузнец по имени Людота, невысокий кряжистый мужик с руками толщиной с мою ногу.
— Аха-ха-ха! — Грянул хохотом весь стол.
— Да ведь сказывал Рарог, что то всё на продажу, да амулеты ещё из бронзы поделает, воям, чтобы случись, что от ворога многократно численностью превышающего, отбиться. — Ворон скептик известный, если что в его мошну не попало — то не считается.
— Так ведь то всё для мира, а не только магам! Они вон в своём терему сидят, мудрят что-то, а от того польза для всей веси. — Людота в своём оптимизме и вере в магов непробиваем.
Такие разговоры шли по всему столу. Народ был весьма доволен изменениями, произошедшими со времени нашего появления. Они ещё не знают, что эти изменения ещё не кончились, собственно всё
