Руины былого величия - Константин Нивх
Чтобы снять с себя хоть часть подозрений, намекнул на то, что в магическом мире, из которого я прибыл, мозг может работать несколько в ином ритме и было бы вполне логичным шагом попытаться обнаружить эти особенности. После недолгих раздумий гра Туран согласился с моим предположением и продолжил свои наблюдения. Я же, в свою очередь, получил новый пакет гипнограмм. Таким образом, мне посчастливилось приобрести навыки управлением ремонтным комплексом, с которым так часто общался Тышек, а также стал экспертом в области разведения личинок какой-то членистоногой дряни, стать экспертом в области хореографии и современных течений в музыке и исскустве.
Между делом поинтересовался у гра Турана местной системой обучения — уж очень странной она мне показалась. Как оказалось, мои сомнения оказались не беспочвенными. Институт студенчества и высшего образования здесь отсутствует в принципе. Городской Совет, исходя из своих внутренних потребностей, подбирает кандидатов в ученики к тем или иным специалистам. Те в свою очередь, руководствуясь собственными предпочтениями, оставляют самых подходящих и переводят их в ранг личных учеников. Городской Совет проплачивает обучение, а специалист берёт на себя обязанности по качественному обучению в рамках утверждённых стандартов. Учёные степени специалистам присваиваются всё тем же Городским Советом (куда кстати входят и местные светила науки) на основе опубликованных работ и по результатам защиты этого звания.
Довольно несуразная получается конструкция, но есть у неё одно неоспоримое преимущество — при такой схеме расходы на профессиональную подготовку минимальны. О массовой профессиональной подготовке здесь речи уже не идёт, но это уже специфика местного образования. При таком методе обучения без гиптора никак не обойтись. Профильные и не совсем профильные знания, входящие в образовательный стандарт, изучаются самостоятельно при помощи этого высокотехнологичного оборудования.
Пока я парил мозги в гипторе, ученики профессора зря времени не теряли и в одном из завалов обнаружили основательно побитый малый контейнер. Вскрыв его, обнаружили кучу металлического хлама, но покопавшись в нём заметили несколько чудом уцелевших элементов питания от какой-то очень древней машины. Гра Туран, как только увидел, что отыскали его ученики, едва удержался чтобы сразу же не кинуться с находкой в мегаполис.
— Вы там хорошо всё вокруг осмотрели? — профессор требовательно глянул на Тышека.
— Пусто. Ничего там больше нет, — кивнул он в ответ.
— Считаю, что цели нашей экспедиции достигнуты и нам пора возвращаться в город. Завтрашний день целиком посвящаем консервации оборудования и сборам.
С самого утра вокруг меня образовалась нездоровая суета, профессор командовал и отдавал приказы, а все остальные пытались быстро выполнить их и не отдавить при этом друг другу ноги. Только я один предавался безделью, так как совершенно не обладал навыками по консервации дорогостоящего оборудования, а с перетаскиванием его на грузовую платформу прекрасно справлялась четвёрка мутанов. Целый день я ждал, когда же гра Туран подойдёт переговорить о моём будущем и лишь ближе к вечеру он решился на разговор.
— Эл, наступило время принятие решений, и я хочу знать, что ты намерен делать дальше? — довольно решительно начал он.
— Я так понимаю, вам есть, что мне предложить… — не стал я озвучивать свои дальнейшие планы.
— Дело в том, — замялся профессор, — что ты задолжал мне определённую сумму и мне хотелось бы знать, насколько ты платёжеспособен. От этого зависит твоё будущее.
— И сколько я вам успел задолжать?
— Около тридцати тысяч сол.
— Ничего себе! — со стороны рядом находящихся ребят до меня донёсся всплеск нешуточного удивления. — Когда же я успел так потратиться и главное — на что?!
— Как это на что? Гипнограммы, питание, проживание, одежда и, наконец, пользование гиптором! Всё это стоит не малых средств.
— Не так быстро, профессор! Выходит, ваши эксперименты на до мной я должен оплачивать из собственного кармана? Вам не кажется, что вы, как бы это сказать помягче, несколько обнаглели?
За моей спиной послышался шум. В руках Тышека появился станнер.
— Немедленно извинись перед учителем! — потребовал он.
— За что? — удивился я.
— Ты его оскорбил!
— Заметь, не я первый! Должно быть гра Туран посчитал, что перед ним полный идиот и позволил себе превысить свои затраты как минимум на порядок. Что же касается экспериментов, так по-моему мнению — это он мне должен, а не я. Кто больше рисковал своим здоровьем?
— Меня не интересуют твои жалкие оправдания! Немедленно извинись перед учителем!
— Профессор! — обернулся я к нему. — Вам не кажется, что ваш ученик в шаге от очередного помешательства?
— Гра Тышек! Уберите оружие! — последовал торопливый оклик гра Турана. — Предлагаю всем успокоиться и начать всё с начала.
— Согласен, — кивнул я ему, наблюдая как Тышек нарочито неторопливо перекладывает во внутренний карман комбеза станнер.
— В качестве жеста доброй воли и с надеждой на продолжение нашего сотрудничества я снижаю свои финансовые требования в два раза!
— Даже сейчас, профессор, вы не искренне со мной. Вы уже обладаете информацией, аналогов которой нет ни у кого в этом мире и всё равно пытаетесь выжать из меня последнее. Ну да, бог вам судья! — я снял с руки трофейный накопитель. — Что вы думаете на счёт этой безделушки?
— Думаю, э… этого должно хватить, — у профессора явно перехватило дыхание, что, впрочем, не помешало ему протянуть слегка дрожащую руку.
Сейчас он напоминал Голлума, тянущегося к своей "Прелести", а чувства откровенно говорили о не малой стоимости накопителя.
— Не так быстро гра Туран, — одёрнул я руку. — Вы не так меня поняли! Я не собираюсь отдавать свой накопитель за непонятные долги — я хочу вам его продать! И чтобы никому не было обидно, предлагаю оценить стоимость накопителя вашим прибором.
— Это невозможно! — профессору моя идея явно не понравилась. — Всё оборудование сложено в контейнер, и я не собираюсь тратить ещё день, в поисках оценщика и укладки оборудования обратно. Предлагай свою цену, а подумаю соглашаться с ней или нет.
— 50 тысяч! — не стал я долго мудрить и по донёсшейся ответной реакции понял, что основательно переборщил.
