Эпоха Фестивалей - Павел Смолин
Наконец, со второго этажа спустилась лучшая часть компании. Первой шла одетая в белые шортики и розовую футболочку Чико. На голове — соломенная шляпа, как и у меня. Следующей шла нарядившаяся в оранжевое легкое платье с неплохим декольте (Кейташи сглотнул) Кохэку. На голове — вчерашняя шляпка. Последней (не переживай, в моем сердечке ты всегда на первом месте!) шла Хэруки, в зеленых коротких шортиках и желтой футболке. Вся такая солнечная. На голове — косыночка. Девушки свою поклажу сгрузили все в небольшую спортивную сумку «адидас» и всучив ее ненагруженному Кейташи. Попрощавшись со взрослыми, вышли из дома в жаркий окинавский день. Солнце жарило как надо, но приятный теплый ветерок отгонял духоту. В Уцуномии было хуже. Интересно, какой климат на Хоккайдо? Надо будет съездить на разведку. Но это уже не этим летом — на него другие планы!
Шагая по асфальту мимо аккуратных домиков с садами, периодически встречали стандартно-улыбчивых аборигенов.
— Как бодрость духа? — Снова спросил я и добавил: — Лично у меня — лучше не бывало!
А чего? День обещает быть прекрасным, «чернухи» давно не случалось, и, надеюсь, больше не случится. Чит на бесконечные деньги от послезнания при мне, в одной руке — ладонь Хэруки, в другой — сестренкина, рядом — друзья, а позади, в доме, пара любимых стариков. Я — абсолютно счастлив!
— Согласен, каникулы начались просто суперски! — Поддержал меня Кейташи.
— Мне нравится! — Выдала краткий отчет Чико.
— Никогда раньше не была на Окинаве, — Поделилась Кохэку, — И мне понравился даже вчерашний день!
— А ночь? — Ухмыльнулась Хэруки.
Кохэку дернулась:
— Ну подумаешь — боюсь грозы! Ее вообще-то многие боятся!
— Хо? Ты хорошо держалась, я даже не заметил, — Отдал я должное самообладанию Кохэку.
— Когда вокруг много людей, не бояться — легко! — Ответила она.
Самое время для Кейташи выдать что-нибудь в духе «Я защищу тебя от всего на свете!». Нет? Молчишь? Ну ладно.
— А ты, значит, не боишься? — Повернулся я к Хэруки.
— Грозы — нет! — С улыбкой покачала она головой.
— А чего боишься?
— Боюсь больших осьминогов, — Немного смущенно ответила она. Хе, тентаклефобия! [2.Тентакли — щупальца]
— А чего боишься ты? — Спросил я у сестренки, — Пауков? — Вспомнилось мне нежелание Чико заходить в сарай.
— Нет, пауки просто мерзкие! — Ответила она, — А боюсь я ядовитых змей! Папа говорил, что на Окинаве такие водятся, поэтому смотрите в оба!
Блин, такую фобию я с радостью разделю, ибо вырос в краях, где кроме безобидных ужиков никого не ползало. Ладно, главное не наступить — змея тоже не особо-то хочет нападать на человека.
— А чего боишься ты? — Спросил я Кейташи.
Друг помялся, густо покраснел, но все-таки буркнул:
— Туалетных призраков из городских легенд.
Мы бессердечно заржали. Кейташи жалобно посмотрел на Кохэку, и она снизошла до того, чтобы взять его за руку. Вот так бы сразу!
— А чего боится братик? — Спросила Чико.
Людей, очевидно. Самое опасное существо на планете.
— Ктулху, — Ответил я.
— Кого? — Не поняла сестренка.
Выяснилось, что про Ктулху никто не знает. Неудивительно — в доинтернетную эпоху его популярность была сильно меньше. Рассказал ребятам про о Лавкрафте, Ктулху и подземном городе Р’льехе.
— Хорошо, что подводные руины в другой части острова, — Поежилась Хэруки.
— Да не переживай, никаких подводных богов не существует. Ничего особенного в местных руинах нет — пирамид во всем мире полно — это же самая простая для постройки геометрическая фигура. Просто когда-то часть острова с постройками ушла под воду. Когда-нибудь вернемся на Йонагуни и поныряем к руинам.
— Буду ждать с нетерпением! — Воспылал энтузиазмом Кейташи.
— А мне можно? — Спросила Чико.
— Когда немного подрастешь — конечно!
Дошли до магазина — не сетевуха, а первый этаж двухэтажного жилого дома. Семейный магазин, видимо. Внутри купили у приветливой бабушки бутылку воды и мороженное. К моему недоумению, японские дети предпочли фруктовый лед, я же довольствовался шоколадным эскимо с орешками. Заодно осмотрели ассортимент — помимо продуктов, тут торговали еще бытовой химией, игрушками и одеждой. Всего понемногу. Эх, родное сельпо!
— А вы знали, что Нама — самый западный пляж Японии? — Подала голосочек Чико, — Там можно увидеть последний закат!
Об этом знали все, кроме меня. Спасибо, сестренка!
— Вечером идем смотреть последний закат. Вдвоем, — Шепнул я на ухо Хэруки. Она слегка сжала мою руку. Значит, не против. Так, теперь для остальных: — Посмотрим последний закат в последний день на Йонагуни?
План всем понравился. Тем временем жилая застройка кончилась, по одной стороне раскинулись поросшие деревьями и кустарниками холмы, а по другой — какие-то склады и ангары, в просветах между которыми мелькала синяя гладь океана.
— Смотрите, пони! — Обратила внимание Чико на вышедшую из-за деревьев к обочине маленькую лошадку.
— Это Йонагуни ума! — Пояснила подкованная за живую природу Хэруки, — Местная порода Йонагуни, — Она вздохнула, — Их осталось совсем мало, и они занесены в красную книгу.
— Хочу покормить вымирающий вид! — С сияющими глазами попросила Чико.
— Не стоит, — С улыбкой покачал я головой, — Она же дикая, может и покусать. Потом найдем где-нибудь одомашненных, сможешь даже покататься.
— Ладно, — Смирилась девочка.
Обойдя щипающую травку поняшку (не вымирайте, ладно?) на почтительном расстоянии, продолжили путь, и, наконец, увидели пляж. Маленький! Этого я совсем не ожидал, рассчитывая увидеть песчаную косу от горизонта до горизонта, усыпанную отдыхающими. Вместо этого пляж Наха представлял собой небольшую бухту с зажатой между скалами полоской песка. Почти напротив пляжа, по другую сторону бухты, в воду врезался длинный бетонный причал, около которого были припаркованы лодки. Не американские крейсеры, а вполне мирные небольшие «гражданские» яхточки-катера-лодочки. Людей, на удивление, было совсем немного — это у нас отдых, а у жителей Йонагуни — вполне рабочий понедельник. Видимо, здесь в основном школьники и отпускники. Дорога шла дальше, рядом с ней увидел указатель «Самая западная точка Японии». Понятно, закат будем смотреть не с пляжа, а со специально отведенного места.
Спускаясь к пляжу по деревянной лестнице, прошли под парой синтоистских арок. Чисто декоративные, надо полагать.
