Дикарь - Александр Жигалов
Не выдержав зуда, Мастер сунул руку под воротник и поскреб раскаленную кожу.
— Вы ведь слышали о башне Звездочета?
Ульграх вежливо отвернулся.
— Слышал, — коротко ответил Мастер. — Правда, полагал её вымыслом.
— Отнюдь. Она существовала. Последний осколок искусства Древних. Удивительный в своей сложности механизм, повторить который не вышло, хотя многие пытались. Даже не повторить, но понять, чем эта башня являлась. Что представляла собой.
Вот только вряд ли у них получилось. Иначе не было бы разговора. Иначе не стал бы нужен один, пусть и не совсем уж неизвестный, Мастер великому клану Ульграхов. А он нужен.
Осталось понять, для чего.
— Так уж вышло, что Башня погибла. А содержимое её нашло новых хозяев.
Не тех ли, чьими усилиями погибла башня?
— Отец сказал, что в Башне надеялись отыскать сокровища, но обнаружили лишь пластины из белого металла. Что эти пластины заполняли все пространство башни.
Мастер снова поскреб шею.
Знают?
Не могут не знать. Ульграх смотрит этак, с хорошо скрытой насмешкой. Мол, неужели и вправду ты, ничтожный, полагал, будто здесь можно что-то да утаить?
— Пластины эти были покрыты линиями и символами. Некоторые из символов соответствовали языку Древних, другие были совершенно неизвестны. Пластины поделили. Думаю, многие пытались раскрыть их тайну.
— Но удалось вашему отцу?
— Брату. Среднему. Он очень талантливый артефактор. Такие рождаются раз в столетие, — это Ульграх произнес серьезно. — И он не столько расшифровал надписи, сколько понял, что означают линии. Силовые потоки. Их направление. Интенсивность. Башня оказалась огромным измерительным инструментам, а на пластинах хранилась история мира. Та часть, которая досталась нам, её хватило, чтобы составить карту. И сличить с современной.
— И найти новый Источник?
— Предположительно. Или, скорее, понять, в какой части мира стоит вести поиски.
Ульграх замолчал, позволяя обдумать услышанное.
— Зачем вам я? — тихо спросил Мастер. — Ваш клан силен.
— Но не всесилен. Скорее напротив. Врагов у нас едва ли не больше, чем друзей. Да и с теми, кто спешит назвать себя другом, весьма сложно. Куда сложнее, чем с врагами. Город прогнил. Маги слишком давно живут здесь. Они обвыклись с мыслью о своей исключительности, о силе и могуществе. В пределах города. Они заняты уничтожением подобных себе, грызней за власть и богатство.
Ульрих резко поднялся.
— Некогда маги желали познать все тайны мира. Организовывали экспедиции. Искали города Древних. Раскапывали их. Пытались добыть книги. Расшифровать их, что непросто… но у вас вышло, верно?
— С чего вы взяли?
— Давно уже в городе не появлялось ничего нового и интересного, — Ульграх поставил бокал с почти нетронутым содержимым на столик. — А тут вдруг Мастер, уж извините, еще недавно не проявлявший особых талантов, вдруг создает нечто принципиально новое. Необычное. И главное, жизнеспособное. Ваши химероиды удивительны. Вы и сами это знаете.
Зуд сделался невыносим, и почесывания больше не приносили даже минутного облегчения.
— Конечно, вы можете настаивать и дальше, что дело в долгой кропотливой работе, в опытах, в труде и вашем, несомненно, выдающемся таланте, — а это уже прозвучало откровенной насмешкой. — Однако будьте готовы, что вам не поверят.
— Как вы?
— Как мой отец. И мои братья. И многие, кто теперь готов запретить ваши работы, сославшись на Кодекс. Не потому, что Кодекс этот ценят, но из страха, что в ваших руках появится принципиально новое оружие, которому будет нечего противопоставить.
— Я не собираюсь воевать!
— Вы — возможно. Вам оно ни к чему. Но поверят ли в это другие? Там, — Ульграх мотнул головой, — давным-давно все поделено, уравновешено и каждый, кому довелось набросить на плечи плащ Советника, держится за свои крупицы власти. Им тошно от мысли, что на эту власть кто-то да посягнет. Даже теоретически. Поэтому будьте уверены. Сперва вам предъявят обвинения в нарушении Кодекса. Будут судить. И приговор заранее известен. Ваши создания будут уничтожены. Как и сама башня.
— Это… это ведь глупо!
— А кто сказал, что они умны? Сила — это просто сила, — Ульграх пожал плечами. — Да, существует вероятность, что кого-то заинтересуют ваши наработки. И этот кто-то предложит вам защиту.
— Вы?
— Нет. Мой род силен, но не настолько, чтобы вмешиваться в войну.
— Тогда зачем это все?!
Мастер заставил себя вытащить треклятую руку.
— Зачем… сложный вопрос. Мне тошно в городе. И перспектив никаких. Нет и не будет. Скорее уж, когда отлив станет ощутим, напряжение возрастет. И война меж кланами все-таки начнется. Но до этого времени есть пара десятков лет. Хватит, чтобы отыскать другой Источник. И обосноваться рядом с ним.
— Обосноваться? — тихо-тихо спросил Мастер, стараясь отрешиться от зудящей шеи. — Вы это серьезно?
— Вполне. Подумайте сами. Здесь вас ждет смерть, меня — тоскливое прозябание. И тоже смерть, но много позже. А вот если получится отыскать тот, другой Источник. Отыскать раньше, чем другие поймут, что проблема существует, — теперь Ульграх вновь вскочил в необычайном возбуждении. — Смотрите. Мы сможем не только освоить его. И занять наиболее выигрышные позиции. Мы… создадим свой город. Новый. Такой, где возродится магия в исходном её виде!
— Вы полагаете?
— Знаю. Или думаете, что никому, кроме вас, не попадались книги Древних?
— Это… не совсем книга. Пара страниц. Я отыскал их на черном рынке. Случайно. Совершенно случайно.
— И я рад этому! Но поверьте, книги Древних попадаются не так уж и редко. Но если когда-то маги сами искали их, то теперь в большинстве своем боятся подобных находок. А уж чтобы пытаться расшифровать… повторить… нет, я чувствую в вас родственную душу. Человека, которому душно в нынешних рамках! Того, кто стремиться к большему.
Стало приятно.
И несколько неудобно. Впрочем, неловкость весьма скоро исчезла. И Мастер позволил себе кивнуть. Он такой. Он всегда знал, что дело не в силе, данной свыше, что главное — умение и острота разума.
И везение, само собой.
Ему повезло. Но и он оказался достоин своего шанса. И не потому ли судьба дает
