Защитник дворянок. Том II (СИ) - Хорнин Сентай

Тяжеловато чувствовать вкус победы, лежа перевязанным в палате. Но я, все же, постарался. Это было действительно приятно. Интересно, как меня наградят? Я ведь целую будущую императрицу спас! Кучу дворян! Убил предателя! Одни мысли о будущей награде разливались теплом по всему телу самым настоящим предвкушением.

Но было и другое. Нехорошее. Я использовал силу Марии. И очень очень много. Если Яков мне не врал, это обязано должно было отразиться на моем теле.

Это было странно, одновременно хотеть и не хотеть проверить. Я с содроганием сердца тянул левую руку, которая была поцелее, к паху. Что же там будет, что же там будет. Я закрыл глаза от страха.

На месте. Протяжный выдох облегчения грозил высосать весь воздух из легких. Но самое страшное проверил. Значит все автоматически не будет так плохо, как могло.

Надо бы попытаться встать. Ко мне даже не подключено ничего, видимо я уже давненько тут место занимаю. Может просто ждут, когда же очнусь. Даже нет никого в комнате. Хотя нет, есть. Капсула.

Я изо всех сил помог себе встать слабыми руками и сел на кровать. Спина не хотела вставать ровно, то и дело падая вперед. Мне бы поесть чего чтобы таким слабым не быть.

Рядом с кроватью стояли ходунки. Либо они тут стояли по умолчанию, либо нашелся умный человек, что подумал обо мне. В любом случае, не видел зазорным почувствовать себя старым дедом, который уже сам ходить не может. Потому что реабилитация мне явно грозит серьезная.

Рядом же на тумбочке лежала записка, явно оставленная мне. Была она от Якова. Он просил не будить пока Марию. Ну, я подозревал что без меня ее бы далеко не отпустили. Посоветовал понять княгиню. А это еще к чему? И сказал нажать на кнопку, чтобы сообщить, что я очнулся, говорит что нужно переговорить с глазу на глаз.

В общем, ничего не понятно. Но кнопку, обнаруженную под кроватью ровно в том месте, что Яков описал, я нажал. Вряд ли он обладает способностями к телепортации, так что время есть.

Начал перемещаться по палате с помощью ходунков. Да, без них я точно бы не смог идти. И начал искать зеркало. Мне нужно посмотреть на все остальное. Самое дорогое на месте это ладно, но все равно!

Нашлось рядом со шкафом. Отличная палата с гардеробом красивых платьев, м-да. Видимо, это и есть место постоянного пребывания Марии без меня. Уютно конечно, но страшно одиноко. Хотя, книжный шкаф явно не просто так стоит здесь.

Ладно, хватит отвлекаться. Мешковатая больничная одежда, единственное, что вообще на мне было, надежно скрывала тело, не давая оценить ничего. Дрожащими одновременно от слабости и страшного предвкушения руками начал развязывать шнуровку сзади.

— Могло быть и хуже — проговорил я достаточно высоким голосом без нужды в каком-либо красивом ошейнике. Голос это было еще не самое страшное. Его можно натренировать…

Ставшее еще более смазливым лицо, которое почти не несло на себе налета мужественности. Практически незаметный кадык. Деликатные и хрупкие плечи. Узкая талия с плоским животом. Утоньшившиеся руки и немного раздавшиеся ноги. Ну хоть груди нет. Идеальная равнина без каких либо признаков уплотнения. Было крайне странно наблюдать на себе все то, что обычно относится к девушкам. Но одна часть, которую вроде как все это вообще не коснулось, заставляла с небольшой надеждой смотреть в будущее.

Вердикт — все еще парень. Теперь женственный, отрицать бесполезно. Но парень. Было двойственное чувство. Вроде и хорошо, не так все плохо, как могло. Но даже это было крайне сомнительным результатом. Проклятье подобия есть и оно вполне действует. Нужно сосредоточиться на своей собственно силе и ее различном применении. Больше я так не могу себе позволить действовать. Я резко переместился на самую границу между полами!

Так, шкаф, в тебе есть что-нибудь нормальное, чтобы прикрыться? А то сзади это убожество я снова зашнуровать не смогу. Разумеется, не было. Но какая-то добрая душа оставила платье горничной, в которое я залетел без каких либо проблем. Теперь оно было мне сильно великовато в верхней части. Значит это не обман зрения.

Достал какую-то книжку из шкафа и усевшись на кровать, начал чисто проматывать время, а не вдумчиво читать. Это оказалась простенькая история про младенца, что был отмечен самим богом холода, но, оказалось, имеет силу пламени. Чуть ли ни на каждой странице были красочные битвы. Учитывая окружающий меня мир, это могла даже быть не совсем фентези, а переосмысление реальной истории.

Книга достаточно меня увлекла чтобы я так и просидел до самого прихода Якова. Я даже вздрогнул, когда дверь в палату, что оказывается была на замке, резко отворилась.

И первое, что он сделал это подошел ко мне и поклонился в ноги, как чернь императору.

— Спасибо, что спас всех и особенно спасибо за Марию! — произнес он абсолютно искренне и медленно выпрямился. — И поэтому мне жаль, что мне придется тебе сказать. Но тебе запрещено утверждать, что это все совершил ты. Для народа и для дворян всех спасла княжна императорской крови. А за обвинение ее в клевете ты точно не получишь хоть какого-то признания, если это было твоей целью.

Он сел рядом со мной, пока я продолжал пораженно смотреть в одну точку, так и не захлопнув книгу. Что значит запрещено? Что значит все сделала Альдона? Что вообще происходит? Ради чего я вообще старался?

А потом немного подумал и сделал вывод. В первую очередь ради себя. Первый и единственный, кого я пытался спасти это я сам. Княжна же прибавилась как очень жирный бонус.

Но это все равно было невероятно обидно. Мне как будто обнажили душу и плюнули туда, со всем старанием.

— Скажу банальность, парень. — только сейчас я заметил, что он общается со мной, как надо — Но так было надо. Повысить престиж страны. Повысить престиж династии. Сохранить тебя и Марию в тени хоть немного дольше. Глупо надеяться, что за границу не ушли данные о тебе. Среди тех, кого обнаружили в лесу, был радист. Смогли его сломать. Он сказал, что передал о тебе только внешность. Но на ней далеко не уедешь. Так что было глупо давать врагам увидеть тебя воочию. Ты понимаешь меня?

— Понимаю. — выдавил я из себя несмотря на глубочайшую обиду.

Яков по-отечески похлопал меня по плечу, будто стараясь сказать «я знаю, что ты на самом деле не понимаешь». И, видимо, обратил внимание на брошенную возле зеркала больничную одежду.

— Уже, смотрю, полюбовался? Знаю, что ты этого не хотел. И в самом конце я оплачу тебе лучшие генные клиники. Но пока, даже если тебе не нравится — терпи. Денежный перевод на твое имя я сделал еще утром. Так что на пару миллионов стал богаче.

— Один день тебе на реабилитацию. Скоро прибудет медсестра, принесет горячего. Чтобы завтра был в поместье вместе с Марией! Буду уже по серьезному разбирать, что и как вы оба сделали неправильно. А пока отдыхай, Казимир. Ты заслужил это больше, чем кто либо еще.

И оставил меня и дальше пребывать в глубочайшей прострации. И как только немолодой мужчина ушел, я дал волю голосу. Я поносил абсолютно все. Чужие страны, предателей, дворян, княжну, самого себя. А легче все равно не становилось.

Глава 6 (31). Реабилитация

Да. Как и говорил Яков, скоро пришла медсестра. Скромно выглядящая девушка с веснушками на лице, большими карими глазами, в которых можно было утонуть и простеньким хвостиком. Она назвалась личной медсестрой Марии. На подносе она притащила чуть ли не кастрюлю какого-то бульона, который окрестила «лучшим средством при реабилитации»

От нее же узнал, что сегодня уже третий день, как я здесь откисаю. Похоже, голос из испытания все же выдал мне наказание, но только чуть попозже.

Кормили меня чуть ли не с ложечки. Руки могли сделать такую вещь как приподнять ходунки. Но вот держать ложку без дрожи — это уже слишком точное действие. На этом их полномочия все. Медсестра размотала бинты и тщательно начала проминать каждую часть тела.

И это был не легкий, расслабляющий массаж, нет. Этим можно было пытать в аду. Откуда в тебе столько силы, ты же выглядишь даже меньше меня! Щипки, сжатия до такой степени, что казалось что еще немного и от мышц останется сплошная каша. И в конце поглаживания с изящностью и давлением асфальтового катка. Я даже не стыдился слез, они выступили абсолютно заслужено. Без них и крика это бы не выдержал никто.