Офицер Империи - Никита Гримм

Боярский сын IV — Офицер Империи

Пролог

Пролог.

РИ, Санкт-Петербург, набережная Обводного канала, дом 76, литера В, медицинский лазарет императорского двора, 21 октября, 23.45

Раньше, еще месяц назад, а лазарете императорского двора на ночное дежурство оставался только один врач и три медсестры. Но после саботажа и взрыва на балу прямо в императорском дворце в медицинском центре круглые сутки кипела жизнь. Мало того, что ночная бригада увеличилась десятикратно, так и количество охраны увеличилось, и сама охрана лазарета изменилась. Теперь сам лазарет находился под круглосуточной охраной императорской службы безопасности, периметр лазарета перекрывали бойцы силового крыла Тайного Приказа, а весь третий этаж и вовсе заняла царская «охранка»…

Виктор Валентинович Балошин был старым опытным хирургом — реаниматологом, крепким Одаренным в Ранге Магистра, лишь немногим уступая своими навыками легендарным Долгоруковым, но так как сами Долгоруковы были нынче в императорской опале, именно ему, как главврачу императорского лазарета выпала доля исполнять обязанности Лейб-Лекаря. И он старался.

Трагической ночью к нему в лазарет поступило почти сто семьдесят пострадавших Одаренных в результате взрыва, среди которых были и главы родов Кобылиных, Шереметьевых, Трубецких, Скуратовых, Морозовых, Воробьевых, Милославских, Кошкиных, Задунайских, Лопухиных, Трубецких, Воронцовых, Давыдовых — Морозовых, Волконских, Багровых и Волковых. Тут же лежали и их наследники. И, конечно же, сам император Александр. Лишь четыре главы рода не присутствовали на императорском балу, что спасло двоих из них — у Долгоруковых до сих пор не было представленного императором князя, а Юсупов, как говорили тихим шепотом, сам удавился в застенках Петропавловской крепости…

Сам взрыв унес жизни ста тридцати человек. Мог бы забрать и больше, но император и главы родов — самые сильные Одаренные империи, смогли сдержать большую часть энергии взрыва своими собственными силами, хотя и пострадали сами. Но без их сил погибли бы тысячи…

Виктор Валентинович практически не покидал свое место службы почти весь месяц, лишь изредка, раз в неделю отправлялся домой, повидать супругу, поесть домашнего, собрать новую сумку со свежей одеждой и оставить для стирки ношенную. Сейчас Виктор Валентинович совершал уже ставший обычным для него полуночный обход всех пациентов, находящихся в состоянии комы. Он вошел в палату, в которой как раз находилась одна из дежурных медицинских сестер, что меняла пакеты капельниц у пациента в семнадцатой палате и обмывала тело молодого юноши с жуткими багровыми, недавно зарубцевавшимися, шрамами, пересекающими весь корпус от шеи до поясницы рубленными линиями, словно разбитое зеркало. Виктор Валентинович его помнил — он сам лично его зашивал — Волков Матвей Александрович, наследник графа Волкова Аристарха Прохоровича. Балошин сам наложил на тело юноши больше пяти сотен швов. Его привезли обращенного в форму рыкаря с развороченной грудной клеткой и вывалившимися кишечником. Даже Одаренный не выдержал бы дороги до лазарета, но молодой рыкарь выжил, словно неизвестная сила удерживала его в этом мире среди живых…

Они собрали его тело обратно, вернули в правильное положение сломанные кости, вначале сшили, а позже и срастили плоть. Над восстановлением тела юного рыкаря постоянно работали несколько Одаренных почти целую неделю. Но пострадало не только тело Волкова — травма была нанесена и его Ядру. Парень выложился на полную, заработав глубокое магическое Истощение, что и привело к коме. И пока Ядро Источника не восстановится и не начнет набирать энергию в себя, парень не очнется — Виктор Валентинович не раз видел подобные случаи. Тут лишь два варианта — либо выкарабкается и станет сильнее, либо состарится, так и не приходя в сознание. Для такого состояния Одаренных даже приняли отдельный термин в медицине — Магический Сон…

— Как наш пациент, Мария Львовна? — С улыбкой спросил Балошин, подходя к постели Волкова.

С Марией Львовной Виктор Валентинович совместно работал уже почти двадцать лет. И хоть сестра милосердия не была Одаренной, навыки ее были выше всяких похвал…

— Стабилен, Виктор Валентинович, есть небольшие улучшения, но пока рано говорить о пробуждении, показаний поглощения из заряженного янтаря Ядром пока не выявлено. — Ответила сестра милосердия.

— Шрамы так и не белеют? Процедуры повторяли сегодня вечером? — Кивнул Балошин на жуткие длинные багровые рубцы на груди.

— Да, Виктор Валентинович, дважды, но положительного результата нет. Двое Лекарей и один целитель, все Ранга Мастера. Но повлиять на тело Волкова они так и не смогли. — Покачала головой Мария Львовна.

— Что ж, будем верить в лучшее. Нам остается только поддерживать Волкова всеми силами. Как поддерживаем и его деда. Кстати, как он? Вы уже были у него?

— Ситуация и сложнее, и проще одновременно. Как вы сами помните, физические повреждения Волкова — старшего были значительно меньше, но возраст у него все же уже преклонный, и болезнь графа только уменьшает шансы на быстрое восстановление… — Печально покачала головой Мария Львовна.

— Хорошо, Мария Львовна, я тогда пройдусь по остальным нашим пациентам. Заходите на чай в ординаторскую через пару часов. — Кивнул Балошин, направляясь к двери.

— С удовольствием, Виктор Валентинович, как раз к этому времени закончу вечерние процедуры. Я как раз сегодня елисеевских пряников взяла… — Кивнула с улыбкой Мария Львовна.

Балошин покинул палату Волкова — младшего и отправился в следующую. В ней лежал князь Волконский Аркадий Борисович…

Глава 1

Глава 1. «Во дворце на темной стороне».

Мир Духов, Владения Чернобога, время неизвестно…

Лезвие тяжелого черного двуручного меча упало вниз, словно крыло сокола, заставляя меня отскочить в сторону. Принимать такой исполинский клинок на блок было бы полнейшей глупостью. Этому я убедился в первые же дни прошедших месяцев, что я провел здесь, во дворце Чернобога…

Последним, что я помню — взрывная волна, хаотически разносящейся во все стороны энергии, хлынувшей из странного артефакта. Я помню, как взрывная волна ударила меня в корпус, ломая грудную клетку, после того как она разрушила мой щит. И тогда я отключился от боли. И открыл глаза на узкой пешей тропе, раскинувшейся среди звезд. На которой меня ждал Чернобог. Он сказал, что мое физическое тело будет находится в коме, пока он будет обучать меня. Он сказал, что я проведу в земном мире один месяц в коме. В Мире Духов, в его царстве Нави это составит три месяца по моим ощущениям. Я так и не понял, как это возможно, но Чернобог до