Роза для короля! - Надежда Сомерсет

Надежда Сомерсет

Роза для короля!

ПРОЛОГ

Мое имя Мэл, или Мэлисента, но это так для родных, для всех остальных я Мэл. Почему мне дали именно такое имя, нужно спросить у мамы, мне она рассказала жуткую историю какого-то фильма, где главную героиню звали именно так, и где главная героиня вызвала у нее море слез и море позитива. Хотя у меня, после рассказа мамы, она вызвала совсем другие эмоции. Но не это главное.

Я была замужем, развелась. Узнав, что я бесплодна, развод с мужем оформили за два дня и разбежались как в море корабли. После развода бросилась во все тяжкие, а с моей-то внешностью, это было легче простого. Через три года такой жизни я оглянулась и поняла, что хочу домой. И вот я живу в небольшом городке в красивой стране под названием Россия. У меня есть свой маленький двухэтажный дом, милый дом, благо после развода он остался со мной и многолетний опыт прожитых дней. Да, я не молодая юная девушка, мне уже тридцать лет и я, знаете ли, этим горжусь. В восемнадцать мы имеем розовые очки на глазах, весь мир будто исчезает вокруг нас, мы счастливы, любимы, потому что молоды, в свои двадцать пять — мы уже сняли розовые очки, стали смотреть более критично на мир, но все равно мы молоды, красивы и все так же любимы. В тридцать — мы давно забыли, где положили свои розовые очки, быт, работа, кредиты, нас уже уложили на лопатки, но мы все еще молоды и красивы.

Нет, я не жалуюсь, зачем? Моя жизнь нормальна для небольшого городка, уж увольте, но его название я оставлю в тайне. Моя семья живет рядышком на соседней улице и ходить в гости на воскресные обеды или ужины вошло у меня в привычку, а уж забирать овощи с маминого огорода, вообще стало даже увлеченьем в последний год. Мне стало нравиться сидеть с ней рядышком на ступеньках отчего дома и наслаждаться вечерней тишиной, а запах отцовского табака, стал для меня раем. Возвращаясь домой поздно ночью, я стала любить смотреть в небеса, надеясь, что моя жизнь не окончится так плачевно как ее рисовала мама, украдкой вытирая слезы. Нет, я не страшная, и не уродлива, я блондинка с фигурой, с которой только на подиум, и фиалковыми глазами. Но, у меня отец полковник полиции в отставке, потому меня никто не трогает, а уважение ко мне со стороны сильного пола только уважительное. И если нужно, то у моего маленького домика будет стоять весь наряд полиции нашего городка, в полном боевом вооружении, с улыбками на лицах у всех свободных мужиков наряда в этот день. Да, уж… Жаль, мне так жаль мальчики, я ведь решила, что если мне поставили этот диагноз, то могу все что угодно, но замуж не зовите, не пойду.

В тот злополучный день, вернее вечер, я как всегда нагруженная помидорами и огурцами с маминого огорода, еле тащившая эту авоську, которую так любима мама, остановилась и осмотрелась. Лето, август, стрекочут кузнечики, роется мошкара над головой, а ночное небо все усеяно звездами, и вокруг тишина, только вдалеке у небольшого ресторанчика завсегдатаи горланят песни, но я уже привыкла. Это однажды, если не будет слышно ни звука, вот тогда, наверное, с неба упадет звезда чтобы показать, что все пьяницы вдруг стали трезвенниками. Но это из ряда фантастики. Так вот вернемся ко мне. Остановилась я вся такая усталая, прямо посреди довольно широкого тротуара, но довольная и жду, когда же упадет та самая звезда, ну может и не та, которая для трезвенников, а может та, что для язвенников, ну ладно хоть какая-то, и жду.

Когда позади раздались шаги я даже не удивилась, и не испугалась, ох знала бы что будет, наверное, не стояла бы столбом, а бежала бы без оглядки, забыв про мамины помидоры, но что есть то есть. А позади разворачивались боевые действия между девушкой и огромным бугаем, ну то есть мужчиной лет так — адцать, который пытался затащить девушку, между прочим блондинку, стройную и в коротком платьице куда то в темноту улицы. Девушка, увидев меня, пялящуюся на нее, вырвалась и бросилась ко мне навстречу, и представьте все это в абсолютной тишине, ни крика, ни вопля, ни слез. Ничего! Мужчина, который сейчас бежал за девушкой со скоростью курьерского поезда, был красив. Черноволос, правда, лицо выражало крайнюю степень ярости, а его белые одежды так не гармонирующие этому городку с цветом его волос, между прочим, довольно длинных, просто вызывали желание их спасти, от него самого. Девушка юркнула за мою спину, ну я женщина стройная, одетая сейчас в джинсы и майку, даже и не поняла — это точно — я, сейчас стала ширмой? Но девушка, даже не глядя на мои удивленные взгляды, осталась за моей спиной и ухватилась за меня как за спасательный круг.

— Мэл выходи. Госпожа, я не причиню вам вреда, вы главное не кричите, — попытался призвать к разуму неразумную меня этот красавчик.

Ага, меня, между прочим, тоже Мэл зовут, так может спросить у него к кому он так вежливо обращается? Вежливый такой, даже госпожой меня назвал, ладно буду хорошей: — Хорошо, но зачем вам девушка? Она ваша жена, но судя по ее возрасту, она слишком юна? Или может, она ваша сестра?

Мужчина тряхнул гривой, ой какая грива, не каждая женщина такую себе отрастит, а тут густые ослепительно черные волосы, даже с синевой, отливающие от фонаря у нас над головой и поднял руки в жесте мира: — Эта девушка должна вернуться со мной. Отойдите в сторону.

И тут в меня вселился просто демон, сумки брошены на землю, руки уперлись в бока, и взгляд которого так боялся всегда муж, ну, а что, отец-то столько отслужил, у него и переняла все ужимки: — Так кем является вам девушка, сейчас стоящая за моей спиной? Между прочим, я могу закричать, и вон оттуда выскочит пара сотен пьяных мужиков, готовых спасти бедных женщин от насильника или убийцы. Так кем мне вас считать?

Мужчина вздохнул и кивнул: — Отлично, тогда заберу вас двоих, но Мэл, ты можешь выйти добровольно.

И тут я такая вся — Мэл, действительно делаю шаг вперед, все еще не