Андрей Дай - Андреевский крест

Андрей Дай

Андреевский крест

Пролог

Почему мы ушли? Почему мы ушли… Сложный вопрос, внучек. Да и не могу я за всех и каждого ответить. Только за себя, да может еще — за братьев. И вот чего я скажу, ребятишки! Много было причин. Одним словом и не скажешь. Так что, давайте-ка я расскажу вам как мы уходили, а там и с другими вопросами определимся.

Рассаживайтесь поудобнее, печенье вот к себе ближе двигайте… Хомячьте, не парьтесь. Сказка моя длинная будет, на пустое пузо может и не в масть пойти. И эту… бандуру включите на запись. Я дважды баянить не стану, а вам историю эту еще своим детям с правнуками пересказывать. Пусть машина пишет, она железная…

Короче, пацаны! Реально, место где Подкова была зарыта, нашел Поц. Был у нас в бригаде такой персонаж. На лицо ужасный, хрен знает какой — внутри. Я вот сейчас лоб морщу, пытаюсь вспомнить — видел Поца хоть раз без тельняшки? По ходу — и не видел ни разу. Лицо, как у коня морда. И таскал бы типец этот какое-нибудь конское погоняло, если бы не тельник полосатый. Болел человек водными просторами. И служил во Владике, и потом на даче какую-то лодку или яхту в сарае строил.

Мореман, короче, зафанатевший по гланды. Братва его попервой Боцманом нарекла, да только из коня боцман, как их навоза пуля. Так и стал он Поцманом. А после и вовсе — Поцом.

Но нужно признать — водила он был от Бога. Из тех, кто машины с "автоматом" считают женскими тележками для супермаркетов. На всех наших машинах всегда была механика. И все наши аппараты Поц чинил сам. Потому наверное и работали они всегда, как швейцарские часы.

А еще мореман реально угорал по картам. Любым и всяким. От, блин, глобуса, до схемы проезда в рекламном объявлении. Этого добра у бессменного водителя нашей боевой машины вымогателей было просто неисчислимое количество. Ценное, кстати, увлечение, я вам скажу. С таким шкипером не заблудишься!

Где он сейчас? Так спит он, внучки. На горе под крестом спит. Там же, где и остальные, кому не повезло, когда наш "Варяг" погиб. Пусть земля ему пухом…

Короче! Вот именно Поцман на руке Алтайской принцессы портак и разглядел. Корявую такую, на рога лосиные похожую краказябру и малюсенький крестик рядом. И ведь сразу вкурил — чего это такое, прикиньте! Эти головастики, что мумию на Алтае из земли вырыли — не догадались, а наш морячек — влет! Мы только из зала музея Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, в Академгородке, где принцессу показывали вышли, а Поц мне и заявил:

— Слышь, Андрюха, хрень та, что у девки на руке набита — на карту похожа. Я дома гляну…

— А под крестом клад, — легко согласился и заржал, тоже разглядевший изображения на запястье и пальцах экспоната, Саня Коленок, третий и последний на тот момент член нашей бригады. — Ну а че, пацаны? Поедем, выкопаем, да и поколем по божески. И свалим в Испанию на пляжу оттягиваться и махито пить. По "мерину" каждому, а боцману еще и яхту, чтоб нас с девками катал!

На счет "поколем" — это немаловажный вопрос, кстати! Это только в песнях поется, что у братвы все пополам и душа для своих нараспашку. Реально-то, дружба дружбой, а табачок врозь. Бабло дело такое. Чуть где клювом прощелкал, и как та гагара, вылетевшая поздно — пролетаешь мимо. Или ты в теме, и участвуешь в разделе добытого. Или нет, и ничто не заставит пацанов отделить и тебе долю малую. Раз пошел базар про золото-бриллианты — определиться с "поколом" не мешало "на берегу".

— Ты глянь, Миша, глянь, — разрешил я. — И не тяни слишком уж. Лавэ с синяковской хаты заберем и маханем в горы. За одно можно и в земле поковыряться.

Больше в тот день о карте на руке умершей две тысячи лет назад девахи не говорили. На выходе еще краснополянинских встретили, по-базарили, обменялись новостями. Потом как-то дела закрутили. Гоняли по городу на стрелки. Возили воняющего перегаром и нестираными тряпками опустившегося пропойцу к нотариусу — честно обменянную на водку квартиру оформляли. В сауне были пару раз и в ночном клубе. К шефу, когда-то давно, при Советах, бывшему нашим с Коленком тренером по самбо, еще кажется заезжали. Ну как все хулиганские команды, ничего особенного. Обычная жизнь средней руки вымогателей эпохи девяностых. Я уж и думать забыл о картинках на коже доисторической мумии, а Поц, как выяснилось — нет.

Я чуть целлофановый пакет с деньгами не уронил. Ну прикиньте — сажусь в машину с баблом. Весь такой в предвкушении относительно справедливого раздела и последующих благ, на которые можно спустить легко пришедшее. А за рулем Поц с такой озабоченной рожей, что я аж озираться начал — не дай Бог риэлторы нас под маски-шоу поставили! То так они не в курсе каким именно волшебным образом человек поменял трешку почти в центре на полуразвалившийся сарай в дальнем пригороде.

— Ну че, волки? Те, которые санитары леса, — задал я риторический вопрос своей дружине, продолжая пытаться догадаться чем же именно озадачился наш морячок. — Завезем шефу дань за двенадцать лет, а дальше? Куда двинем? Какие есть мысли, пожелания, предложения?

— Слышь, Андрюх, — даже как-то укоризненно покачал головой водила. — Тыж говорил клад поедем копать?! Карты готовы. Место нужное я нашел. Я и лопатки саперные в багажник кинул и пару канистр под бензин…

— Га-га, — словно огромный кот потянулся, хрустнув суставами Коленок. — Моремана тянет к обещанной яхте! Хотя базар о кладе, в натуре, был. Если по понятиям, так надо ехать!

Не то чтоб я был против. Очень даже — за. Ловил себя на мысли, что в какие-то мифологические сокровища совсем не верю. А вот чего-то этакого, тысячелетнего, реально древнего хотелось в руках подержать. Прикоснуться, блин, к Вечности. Черепок там какой, или стрелы наконечник — мне и того бы хватило.

А вот непрестанные тыканья в эти "понятия" — терпеть не могу. Хотя бы уже потому, что мы к блатным отношение имели параллельное и воровские законы исполнять обязаны не были. Да это и невозможно было. Не сотрудничать с властями? Это как? Покровитель нашего шефа занимал высокий пост в администрации области, а начальники с родного для большинства из нас района не гнушались участвовать в праздничных мероприятиях ОПГ. Ну и мзду получали ежемесячно в конвертике.

Не давать показания? Будто бы их кто-то у нас спрашивал. Ментовские командиры в саунах от поддатых братков такое слышали, что можно было сразу после парилки большую часть бойцов в кутузку сажать. И не важно — признал ты вину, или уперся рогом. Только, если следишь за языком, и не болтаешь лишнего, то приедут из столицы матерые волшебники-адвокаты, в голубом вертолете, блин, и популярно объяснят излишне ретивым легавым в чем именно состоит их ошибка.

Не иметь собственности и семьи? Ха-ха три раза. Вы виллу нашего шефа видели? С сыновьями его знакомы? И периодично садиться в места не столь отдаленные — это удел лохов. Деловые люди не сидят! Не брать оружие? Вы это краснополянинским скажите! Авось арсеналы свои добровольно в участок отнесут. А мы их на следующий же день…

Остальные "понятия" не лучше. Чтить родителей — если только. Так это и без подсказки от черной масти понятно. А остальное все — блажь и фантастика. Воровская романтика и сказки для развесившей уши сопливой шпаны из подворотен городских окраин. Только я тогда четверть века уже разменял. Считал себя опытным и мудрым, и шакальим песенкам не верил.

А вот Санька прибило. Его старший брат, Николай, служил морпехом на Балтике, ну и после в Питере и остался. Страна только-только выползала из Перестройки, армия еще что-то из себя представляла и салаг учили воевать на совесть. Потому Коля отлично умел сворачивать людям шеи, а трудиться на заводе совершенно не хотел. И даже не потому что не умел — и это тоже — но большей частью, потому что действующих на тот момент заводов в стране и оставалось с десяток.

Жить как-то надо. Кто-то может торговать и барышничать, кто-то нет. Вот и старший нашего Санька не смог. И встал тут перед ним в полный рост простой и понятный выбор — в менты пойти или в бандиты. На жалкую зарплату с официальным правом ношения оружия, или к лихим деньгам, казино и девочкам?

Ну фильмы о счастливой западной жизни мы все смотрели. Ждать пока в стране сам собой образуется развитой капитализм сил не было, так что выбор Николая был очевиден. И сразу в карманах зашелестели вечнозеленые бумажки. Тачки, клубы, сауны, кабаки. Питер, какая никакая, а столица. Деньги там другие. Больше там бабла. Коля наш с братиком изредка карманными делился, машины дарил, те что из моды вышли. А для нашей Сибири — это выглядело… Потрясающе это выглядело, что уж там. Завидовала братва нашему Саньку. Черной завистью завидовала. А чтоб парниша не зазнавался, нарекли Сашку Коленком. Мол, до Коли — старшего брата и уважаемого хулигана из Северной Столицы, не дотягивает. Младший Коля, короче…