Джек Вэнс - Машина смерти : Звездный король. Машина смерти

— Просто Солнце.

— Оно оранжевого цвета?

— Да. А откуда вы знаете?

— Дедукция. Как выглядит ночное небо? Нет ли на нем необычных объектов? Ярких двойных или тройных звезд?

— Нет. Ничего необычного.

— Не было ли в последнее время «новых» звезд поблизости?

— Что такое «новая» звезда?

— Звезда, внезапно вспыхивающая и горящая в сотни раз ярче.

— Нет, ничего такого не было.

— Как насчет Млечного Пути? Он выглядит как полоса на небе, как облако или как-то иначе?

— Зимой через все небо тянется светящаяся полоса. Вы это имеете в виду?

— Да. Очевидно, ваша планета находится близко к краю Галактики.

— Возможно, — в голосе Ифигении не слышалось энтузиазма.

— Знаете ли вы легенды о Земле или других мирах? — поинтересовался Джерсен.

— Несколько легенд, немного древних песен. — Ифигения рассматривала Джерсена с явно насмешливым видом. — Почему бы вам не обратиться за помощью к «Звездному атласу» и «Краткому планетарному справочнику»?

— Фамбер — затерянный мир. Кто бы ни правил Фамбером в древности, он умел хранить тайны. Никакой информации о Фамбере сейчас нет, не считая детской песенки:

Если Сириус в путь тебя провожалИ к северу ты Ахернар держал,Прямо по звездному краю лети,И Фамбер засияет тебе впереди.

Ифигения слегка улыбнулась:

— Я тоже знаю этот стишок, даже целиком.

— Целиком? Там есть еще строки?

— Конечно. Вы пропустили середину. Рассказать?

Если Сириус в путь тебя провожалИ к северу ты Ахернар держал,То по правому борту увидишь в путиШесть красных звезд с голубой впереди.Правь, дожидаясь, чтоб замерцалСквозь темноту тебе звездный кинжал.Под рукоятью по краю лети,И Фамбер засияет тебе впереди.

— Отлично! — воскликнул Джерсен. Он вскочил, одним прыжком достиг пульта управления, установил курс и включил привод Джарнелла.

— Куда мы направляемся? — спросила Ифигения.

— К Сириусу — куда же еще?

— Вы приняли этот стишок всерьез?

— У меня нет других сведений. Я должен принимать его всерьез — или вообще ничего не делать.

— Хм, — Ифигения отпила немного вина из бокала, — в таком случае, поскольку я уже рассказала вам все, что знаю, высадите меня на Сириусе или на Земле…

— Нет.

— Но я действительно не знаю больше ничего!

— Вы знаете, как выглядят над Фамбером созвездия. Ваш стишок, даже если он когда-то и указывал верное направление, устарел на тысячу лет, а то и больше. И Сириус, и Ахернар изменили свое положение. Мы можем оказаться где-нибудь вблизи Фамбера — в десятке световых лет, если повезет. Тогда мы используем старый трюк заблудившихся космонавтов. Они сканируют небо, пока не находят участок со знакомыми созвездиями. Такой участок будет единственным и небольшим, поскольку он лежит точно в направлении на родную планету. Все другие созвездия будут искажены. Всегда можно отыскать хоть одно знакомое созвездие, и, когда вы его находите, летите прямо к нему, а когда оно вырастет до привычных размеров, до вашего дома рукой подать.

— А если никак не найти знакомое созвездие?

— Все равно можно отыскать путь домой. Надо лететь вверх или вниз перпендикулярно к плоскости Галактики, обозревать всю картину целиком и искать какие-либо приметы. Это потребует много времени, много энергии, много напряжения, и, конечно же, достанется приводу Джарнелла. И если что-нибудь сломается, тогда вы действительно влипли, и вам не останется ничего другого, кроме как болтаться в пространстве, смотреть на родную Галактику, распростертую перед вами, словно ковер, и ждать, пока не кончится энергия, а потом умереть. — Джерсен поежился. — Я никогда не сбивался с пути. — Он поднял свой бокал, подозрительно оглядел его, потом вышел из салона и вернулся с новой бутылкой. — Расскажите мне о Фамбере.

Ифигения рассказывала более двух часов. Джерсен, откинувшись на спинку дивана, медленно тянул вино. Было очень приятно лежать, смотреть и слушать; в это время реалии его существования были далеко-далеко. Ифигения упомянула Аглабат, город, окруженный стеной из темно-бурого камня, и Джерсен встряхнулся. Расслабляться было опасно. Его пребывание в Обменном Пункте не принесло ему пользы. Он стал уступчивым, легко отвлекающимся. Однако он снова расслабился, потягивая вино и слушая Ифигению…

Фамбер был удивительным миром. Никто не знал, когда на нем впервые появились люди. Планету составляли разнообразные континенты, субконтиненты, полуострова и большой архипелаг в тропиках. Ифигения была родом из Драззана, что находится в Жантилье, государстве на западном побережье самого маленького континента. К востоку от Жантильи лежал Вадрус, где правил Сион Трамбле, а дальше — страна Миск. Остальное пространство континента, за исключением нескольких враждующих государств на восточном побережье, представляло собой различные места обитания варваров.

На других континентах картина была примерно такая же. Ифигения называла десятки народов и племен, резко различающихся по характеру и обычаям. Некоторые из них создавали великолепную музыку, устраивали потрясающие своим великолепием зрелища, другие были фетишистами или убийцами. В горах, в расщелинах, жили многочисленные бандитские племена, а внизу, в недоступных замках, пировали надменные лорды. Повсюду были чародеи и колдуны, творившие самые немыслимые вещи. Местные флора и фауна были сложными и богатыми, но иногда смертельно опасными: в морях плавали кровожадные чудовища, по тундре бегали голодные чешуйчатые волки, по горам на севере Миска лазали ужасающие дназды.

Современная технология и образ жизни цивилизованных миров были неизвестны на Фамбере. Даже Бурые берсальеры, гвардия Кокура Хеккуса, были вооружены палицами и кинжалами, а рыцари Миска — мечами и арбалетами. Между Миском и Вадрусом шла с краткими передышками война, причем Жантилья обычно находилась в союзе с Вадрусом. Сион Трамбле был настоящим героем, но ему никогда не удавалось одолеть берсальеров. В знаменитой битве ему удалось победить варваров с гор Скар Сакау, которые после этого обрушили свою ярость на юг, на Миск, где они грабили деревни, разрушали крепости, сеяли смерть и опустошение.

Джерсен слушал ее как зачарованный. Романтические легенды о Фамбере ничего не преувеличивали, скорее даже, наоборот, приуменьшали. Он сказал об этом Ифигении, которая в ответ лишь пожала плечами:

— Фамбер, конечно, мир романтических деяний. В замках есть огромные залы, где поют барды, и павильоны, где девушки танцуют под звуки лютни. Но внизу, в подвалах, расположены темницы и камеры пыток. Рыцари, в доспехах, со стягами, представляют величественное зрелище, но потом, в заснеженных скавских степях кочевники отрубают им ноги, и они лежат беспомощные, ожидая, когда волки разорвут их в клочья. Колдуны варят магические зелья, и волшебники посылают с дымом сновидения, а заодно недуги и смерть.