Вадим Проскурин - Добрая фея

Шоссе пока свободно, видимо, народ еще не осознал, насколько близок конец света и насколько быстро он приближается. Ну и отлично, сейчас выйдем на трассу…

Не успел! Длинный автобус с гармошкой посередине, стоявший на встречной полосе, ожидая стрелки, внезапно заморгал фарами, загудел и стал разворачиваться прямо через двойную сплошную, наплевав на встречный поток. Водитель не боялся гаишников – они прямо сейчас выбегали из здания поста, как школьники выбегают из школы после уроков, рассаживались по патрульным машинам, заводили моторы и включали мигалки. Сейчас начнут сматываться из зоны ядерного поражения.

В считаные секунды тихий и мирный перекресток взорвался какофонией гудков, при этом сирены, завывающие на разные голоса, изображали ритм-секцию. Длинный черный «Мерседес» с мигалкой, сиреной и стробоскопами резко вильнул вправо, уворачиваясь от автобуса, проехался бортом по маленькому грузовичку, железо заскрежетало, «мерин» отразился влево, как луч света отражается от зеркала, и влетел на полном ходу в борт автобуса, оставив глубокую вмятину. Брызнул кипящий антифриз, клубы пара окутали сцену аварии.

Чарли резко крутанул руль вправо, джип запрыгнул на тротуар и поскакал по газону, разбрызгивая грязь и вырывая траву с корнями. Чарли гнал прямо к посту ГАИ, ему было наплевать на его обитателей, он был уверен, что им сейчас не до него. Теперь изо всей силы упереться в руль руками…

Удар, хлопок, хлипкий деревянный заборчик разлетается в щепки, и эти щепки красиво опадают вокруг «Дефендера», как осенние листья. Совсем хилая преграда, шлагбаум и то крепче был. А это еще что такое?

Чарли надавил на тормоз, джип завизжал покрышками по асфальту и через секунду остановился как вкопанный. Чарли опустил стекла в правых дверях, выключил сирену и закричал:

– В машину, быстро!

Если бы эта женщина замешкалась, Чарли поехал бы дальше, добрые дела – вещь хорошая, но не тогда, когда времени в обрез. Но женщина не мешкала, она распахнула заднюю дверь джипа, моментально запихнула внутрь двоих детей, мальчика и девочку, залезла сама и захлопнула дверь. В следующее мгновение джип стартовал с места, как самолет, стартующий с палубы авианосца.

Выбравшись на трассу, Чарли выключил сирену и иллюминацию. Дорога была почти пуста, авария сзади отсекла автомобильный поток. Чарли поставил круиз-контроль на 130 километров в час, в принципе «Дефендер» может ехать немного быстрее, но тогда начинает чувствоваться, что подвеска и аэродинамика этого джипа не приспособлены к шоссейным гонкам. Чтобы удержать машину в своем ряду, приходится напрягаться, все время ловить рулем боковые рыскания, как на «Жигулях», это утомляет, а утомляться сейчас нельзя.

Чарли взглянул на часы и понял, что не засек время, когда поступил первый сигнал тревоги. Он не мог точно сказать, сколько времени прошло с того момента, две минуты или пятнадцать, в экстремальных ситуациях время течет странно, нелинейно и непредсказуемо. В памяти всплыла карта вероятных целей на территории столицы. Если принять радиус поражения за три километра, да пусть даже четыре… Скорее всего, он успеет выйти из опасной зоны до того, как с неба упадет смерть. Впрочем, чего тут думать, дорога пустая, машина летит, опасная зона кончится буквально через минуту. Вот, где-то здесь будет ее граница, если считать, что боеголовка попадет точно в резервный центр стратегического управления. Но если она промахнется… Впрочем, от этого никак не застрахуешься.

Первая задача, кажется, выполнена, собственная шкура спасена почти наверняка, можно перейти к выполнению второй задачи. Чарли вывел на навигатор список путевых точек и выбрал дачу гражданина Бирюлева. Надо было еще на первой развязке съехать с магистрали… хотя нет, это было слишком рискованно, был шанс не успеть выйти из опасной зоны. Где-то здесь должна быть боковая дорожка… ага, вот она, через пять километров съезд. Забавно, придется ехать через Лаптевск, через ту самую площадь, где они случайно сожгли два прокурорских «Хаммера». Этого прокурора потом по телевизору показывали, сквозь решетку, у него лицо было такое удивленное… Не понимает, бедненький, почему накопившийся на него компромат вдруг весь одновременно сработал. А нечего тут понимать, правило простое – тебя посадят, а ты не воруй.

Что-то вспышек не видно, неужели пронесло? Позвонить, что ли, ребятам…

Телефон молчал, как выключенный, вообще никаких гудков. Все понятно – перегрузка сети. А если рацию попробовать? Качество связи ужасное, но это лучше, чем ничего.

Чарли включил рацию и через минуту выключил. Эфир галдел десятками голосов, каждый голос спрашивал, что, черт возьми, происходит.

– Мама, куда мы едем? – раздался сзади детский голос.

Чарли вздрогнул, он уже забыл, что подсадил женщину. Теперь надо решать, что с ней делать.

– Мы едем в Лаптевск, – сказал Чарли. – Если вы не против, я высажу вас в центре города. Тревога, похоже, ложная, но даже если и истинная, Лаптевск вряд ли станут бомбить.

– Вах! – воскликнула женщина.

Чарли удивленно обернулся. Надо же, она каледонка, как забавно. Но это не имеет никакого значения, КОБ воюет с женщинами и детьми только в исключительных случаях, когда это особенные женщины и дети, которые могут дать фору почти любому мужчине. А эта женщина и эти дети – явно не тот случай.

– Вы меня извините, – сказал Чарли. – Я на задание еду, я не могу вас взять с собой, там стрелять придется. Если хотите, могу до Сычевки подбросить, через этот город я тоже буду проезжать.

Женщина что-то тихо и неразборчиво бормотала себе под нос, кажется, молилась. Чарли понял, что ответа не будет, ну и шайтан с ней. Сделал доброе дело, вписал пару пунктиков в карму, и поехали дальше, к следующей контрольной точке на маршруте. И наплевать, что доброе дело оказалось ненужным, так почти всегда оказывается.

– Вы военный? – спросила вдруг женщина.

– Типа того, – ответил Чарли. – Я офицер КОБ.

Женщина сдавленно охнула, Чарли поспешил ее успокоить:

– Да вы не бойтесь, я ничего вам не сделаю. Я когда вас подбирал, вообще не обратил внимания, что вы каледонка. Мне по барабану, честно, я не нацист. А то задание, на которое я еду, к вашему народу никакого отношения не имеет, это наши внутренние разборки.

– Храни тебя Аллах, – сказала женщина.

Больше она не произнесла ни слова до самого Лаптевска, дети тоже молчали. Полчаса спустя Чарли припарковался у обочины, и их пути разошлись навсегда.

6

Костя и Инна лежали на кровати в гостевой спальне на втором этаже. Ничего не делали, просто лежали.

– Как думаешь, тревога ложная была или настоящая? – спросил Костя.