Ник Перумов - Один на один

- Чего-о? - Брови лейтенанта Дрягина изумленно поползли вверх. - Что ты имеешь в виду, Свирченко? Инцидент с президентом?

- Дурак ты, - с ходу обиделся Леня, - мне Синельников сказал, то есть я и сам знал ... -Он повозил толстым пальцем по кроссворду - Вот...

- То, что ты имеешь в виду, называется "пре-це-дент", - снисходительно сказал Дрягин. - А ты с такими перлами на юрфак точно не поступишь.

- Иди ты... - Свирченко встал и свернул газету.

- Я-то никуда не пойду, - с доброй улыбкой сообщил Дрягин. - Это ты пойдешь. Домой. Баиньки. Дежурство сдал - дежурство принял. Как тут? Тихо?

- Ага. Одна пьяная драка за всю ночь.

- Вот и славно. - Валерка вытянул ноги под столом, достал из пачки "беломорину" и подвинул к себе телефон: - Але! Шестьдесят второе? Дрягин из сорок третьего беспокоит. Шестаков пришел уже? Ага, давайте. Мишка, привет! Ты завтра как? Ну, в смысле - пива? Да нет, вечерком... Все, договорились. Валера повесил трубку и повернулся к Лене: - Что, пошел?

- Ага. Пока.

- Пока. Людке привет.

- Ага.

- Когда на свадьбу позовешь? - крикнул Дрягин в спину выходящему Свирченко.

- Тебя позовешь, ехидина, ты всю свадьбу обосрешь... - буркнул Леня себе под нос, но уже в коридоре.

В ночь на 2 октября, в соборе Сан-Пьетро-а-Патиерно, что в трех километрах от Королевского дворца в Неаполе, на лице гипсовой Мадонны выступили кровавые слезы.